Сергей Сергеевич Ольденбург 1888-1940

Зверев Станислав Викторович

Для подкрепления своих позиций Ольденбург часто ссылался на высказывания участников межнационального объединения бывших участников Первой мировой войны, которые всячески предупреждали об опасности нового разделения мира на два враждующих блока. Поскольку представителей этих идей принимал у себя Хитлер и одобрял их позицию, Ольденбург имел основания считать, что Германия не является основной угрозой.

«Воины сейчас – носители подлинного миролюбия, а те кто именуют себя пацифистами – разжигатели новой войны!». Как выяснится позже, руководители НСДАП, регулярно заявлявшие о стремлении к миру, окажутся именно такими разжигателями.

12

ноября 1937 г. в заметке «Новый шаг вперёд» Ольденбург снова писал, что антикоминтерновский пакт Германии и Италии направлен против определённой идеологии, а не какого-то государства. В тексте договора даже не упоминался СССР, официально стоящий отдельно от Коминтерна. «Если бы, к великому счастью для России, русский народ изгнал из неё большевиков, а Коминтерн переселился в другую страну – в этом пакте не потребовалось бы изменить ни одной запятой».

По этой причине не приходится удивляться, что как таковая пропаганда, разделявшая коммунизм и русский народ, встречала среди многих белоэмигрантов одобрительный отклик, сравнительно с отождествлением, указавшим бы на цели антирусской расовой политики нацистов.

Проницательный политический обозреватель, Ольденбург, однако, нисколько не отрицал, что вопреки официальной пропаганде, пакт Хитлера и Муссолини может преследовать агрессивные военные цели, не имеющие «ничего общего с борьбой против коммунизма. Такие опасения нельзя развеять никакими теоретическими доказательствами. Только практика покажет реальное назначение пакта».

В статье «Сговор или разговор? (Холден – Галифакс)» 19 ноября Ольденбург пишет, что повторяется история с приездом в 1912 г. в Берлин английского военного министра лорда Холдена, когда переговоры с германскими элитами показали невозможность устранить мирным путём соперничество между державами за мировое господство. Ольденбург при этом придерживается наиболее распространённых среди историков взглядов, что в основе Первой мировой войны лежало именно это соперничество, а не русско-немецкое или французско-германское, не говоря уж о сербско-австрийском.

Ольденбург желал, чтобы теперь, через 25 лет, поездка лорда Галифакса привела бы к соглашению на базе общих антикоммунистических интересов, к устранению порождённого прежней мировой войной Коминтерна, вместо повторения прежних ошибок с самыми катастрофическими последствиями и многомиллионными человеческими жертвами в интересах большевизма. Но было очевидно, что «до сговора ещё далеко».

26 ноября в заметке «Две формулы» Ольденбург рассуждает о двух политических принципах: либо полный отказ от уступок враждебным требованиям, аппетит которых будет лишь возрастать, либо поиск компромисса из-за боязни потерять больше при разжигании конфликта.

Зная на опыте тщательного изучения истории Царствования Николая II, что Святой Государь подвергался критике со стороны либералов и консерваторов за следование то одному, то другому правилу в зависимости от конкретного случая, С.С. Ольденбург прописывает важный вывод: «нельзя в общем виде решить, какой формуле следовать. Это вопрос фактов. Политика – искусство, а не точная наука, и она в очень малой мере руководствуется юридическими правилами». Тем самым, ложные обвинения Императора Николая II в слабоволии и непоследовательности являются следствием политической некомпетентности критиков или их заведомой нечестности, готовности любое решение самодержавной власти объявлять опрометчивым.

В статье «Две формулы» Ольденбург, впрочем, пишет не о об истории 1894-1917,

а о том, возможно ли сохранить версальскую систему в неизменном виде, или безопаснее перестраивать её по частям. Ольденбург рассуждает на примере нацистской угрозы оккупации Австрии. «Сторонники первой формулы скажут: нельзя допускать австро-германского соединения. Это слишком усилит Германию. Сторонники второго взгляда на это, вероятно, ответят: попытки Наполеона III предотвратить соединение северной Германии с южной, ни к каким благим результатам не привели. Чья точка зрения восторжествует? Это опять-таки “вопрос факта”».

Ольденбург, указывая на эту неоднозначность и возможность следовать обоим вариантам, затем условно отдаёт предпочтение второму, который даёт отсрочку мировой войне, а она в дальнейшем может и не состояться. Ольденбург оговаривает, что эта гипотеза подразумевает соответствие аншлюса русской борьбе с коммунизмом (О том же, что Хитлер вполне может преследовать цели, враждебные интересам не СССР, а России, Ольденбург писал ранее, допуская и такую политическую вероятность).

Помимо того, выражая симпатию и поддержку французским роялистам, Ольденбург написал о новом политическом манифесте герцога Гиза, претендента на французский престол. В нём изложены идеологические основы французской монархии, критика парламентаризма и намерение защищать права подданных. Демократические швейцарские власти, пригревавшие в своё время Ленина, помешали сыну герцога Гиза, графу Парижскому, зачитать манифест в швейцарском замке около границы Франции.

Швейцарии посвятил несколько строк Ольденбург и в №4108, о результатах прошедшего референдума: 234 тыс. чел. проголосовали за запрещение масонских лож, а 515 тыс. против такого запрета.

10 декабря 1937 г., сообщая о конфликте между графом Парижским и «Аксион Франсэз» С.С. Ольденбург дал пересказ позиций сторон, не занимая явно ни одну. Граф Парижский выразил опасения насчёт превращения патриотизма в чрезмерный абсолютный культ и обвинил движение в измене французской монархической традиции, следованию революционному народничеству, а не правому национализму. Представители Династии Бурбонов отвечали также на личные претензии в свой адрес, определяя их как клеветнические наглые инсинуации. «Аксион Франсэз» же заявляло о своей верности монархической идее и ставило первейшей целью устранение республиканского правления.

Выстраиваемая в номерах «Возрождения» монументальная История Европейской Политики между двумя мировыми войнами сохраняла отчётливо националистический характер почерка Ольденбурга: «прискорбно, что дорогое для всех русских имя Москвы в международном обиходе превратилось в псевдоним большевизма» (что актуально доныне).

Через неделю в статье «Лига некоторых наций» Ольденбург написал о её угасании: «с тех пор как Женеву избрали своей трибуной большевики, от неё было больше вреда, чем пользы. Если европейские державы желают мирного сговора, они легче найдут его на почве, очищенной от фикции и условной лжи».

Сравнивая положение с 1934 г., Ольденбург отметил состоявшееся падение влияния СССР в Европе, отход от большевиков Франции, Польши и Румынии.

25 декабря С.С. Ольденбург присутствовал на похоронах П.О. Гукасова, брата издателя «Возрождения» из семьи нефтепромышленников. Павел Гукасов, основатель электромашиностроительного завода, упоминается В. Маяковским при встрече в поезде в 1918 г., незадолго до его бегства в Париж от большевиков [А.А. Ганиева «Её Лиличество Брик на фоне Люциферова века» М.: Молодая гвардия, 2019, с.145].