Север и Юг. Великая сага. Компиляция. Книги 1-3
Шрифт:
Прозвучал сигнал трубы. Вокруг Чарльза все громко завопили, и еще до того, как труба умолкла, музыканты грянули «Garry Owen», и Седьмой кавалерийский полк ринулся через Уошито, чтобы ударить по деревне.
Глава 50
Дьявол перелетел через реку одним большим прыжком и приземлился на отмель на другом берегу, окатив Чарльза фонтаном холодных брызг. Чарльз крепко сжал коленями бока пегого и пустил его галопом вверх по склону. Чуть в стороне скакал Гриффенштайн с широкой улыбкой на бородатом лице, держа в каждой руке по револьверу.
Начинало
Главный атакующий отряд понесся по равнине, то и дело прерывавшейся невысокими бугорками. Земля сотрясалась под топотом копыт. Внезапно над горизонтом показалось солнце, оранжевые лучи осветили плавный изгиб реки в том месте, где она уходила на север от восточного края деревни.
Шайенны начали выбегать из типи, когда солдаты уже мчались по лесу к деревне. Мужчины спешно готовили луки и заряжали винтовки. Чарльз с ужасом увидел множество женщин и маленьких детей. Сонные малыши плакали. Женщины выли от испуга. Собаки заливались бешеным лаем. Внезапный огонь атакующих только усилил это безумие.
Выдыхая клубы белого пара, Чарльз скакал вперед. Ему оставалось ярдов пятьдесят до первых типи за деревьями, но несколько солдат уже были там. Один застрелил собаку, которая прыгала на лошадей. Второй пустил пулю в грудь седой бабушке. Женщины закричали еще громче, а растерянные мужчины пытались их защитить. Но у них не было ни единого шанса.
Вместе с другими Чарльз въехал на дорожку между типи, над которыми вился дымок. Гриффенштайн скакал впереди, стреляя из двух пистолетов. Какой-то тщедушный старик, прикрываясь выцветшим красным щитом из своей юности, с ужасом смотрел на них. Генри пустил пулю прямо в его открытый рот, и фонтан крови, хлынувшей из головы старика, забрызгал стену типи за его спиной.
Находясь в каком-то оцепенении, Чарльз надеялся только на то, что пегий не попадет под дубинку кого-нибудь из индейцев, которые метались между всадниками, и не наступит в один из костров. «Спенсер» по-прежнему лежал у него на коленях, так ни разу и не выстрелив.
Дьявол вынес его в дальний конец деревни. Там Чарльз развернулся, чуть не вылетев из седла, когда столкнулся с двумя солдатами, выполнявшими тот же маневр. В их безжалостных глазах он увидел пыл, не делающий различий между воином и женщиной, стариком и подростком.
Из-за тополей, построившись в колонну по два, вырвался взвод «К» под командованием лейтенанта Годфри и помчался в сторону деревни. Размахивая шляпами и веревками, солдаты разъехались вправо и влево, окружая табун лошадей, который уже понесся рысью на юго-восток, спасаясь от шума. Лошадей удалось окружить и повернуть обратно. Чарльз никак не мог понять, зачем это понадобилось генералу Кастеру, – индейские лошади для кавалерии совершенно не годились.
В воздухе висел густой пороховой дым. Чарльз повернул Дьявола обратно, направив его по другой дорожке. Деревня оказалась именно такой, как они предполагали с самого начала, и состояла из пятидесяти жилищ. Слева от Чарльза трое кавалеристов обрушили одно из типи,
Темп атаки замедлился, но теперь в деревню въехал еще и тот взвод, который загонял индейский табун. Прямо перед Чарльзом из-за типи вдруг выбежала растрепанная женщина в очень грязном платье; на руках она держала маленького белого мальчика, бережно прикрывая ладонью его затылок. Несмотря на ее вид, Чарльз сразу понял, что она тоже белая.
– Моя фамилия Блинн! – закричала она солдатам. – Миссис Блинн!
Пленница, вспомнил Чарльз.
– Прошу вас, не трогайте Уилли и…
Грянуло сразу несколько выстрелов, и от каждого ее тело дергалось, как марионетка. Мальчику снесло полголовы, и в следующую секунду он и его мать рухнули прямо на типи, срывая кожаные стены с шестов.
Чарльз почувствовал, что его вот-вот вырвет. Он погнал Дьявола дальше, прочь от ужасной картины. Убитый мальчик был не старше его собственного сына.
Тропинки наполнились солдатами, которые продолжали безостановочно стрелять, несмотря на то что их напуганные пальбой лошади упирались и не хотели идти дальше. Чарльз заметил одного капрала с окровавленным рукавом, но больше вроде бы никто из военных не пострадал. Он отъехал в сторону и всмотрелся сквозь деревья в открытое поле, которое они пересекли, когда направлялись к деревне от речного берега. Там, на самом высоком бугорке, стоял Кастер верхом на Денди и наблюдал за всем происходящим в бинокль.
На короткой дорожке между типи Чарльз увидел Генри-немца, тот стоял на коленях перед телом какого-то застреленного шайенна и, придерживая его голову одной рукой, другой быстро снимал с него скальп. Жертва была еще жива. Индеец пронзительно кричал. Это был морщинистый старик – зим шестьдесят, а то и больше. Чарльз отвернулся.
Не все шайенны были слабыми и беззащитными. Чарльз видел, как совсем еще мальчишки, лет двенадцати или тринадцати, с ножами и копьями бесстрашно вступали в безнадежную схватку с солдатами. Один из таких подростков выскочил из-за типи прямо перед Чарльзом. Он был бос и обнажен до пояса; на черной косе над левым ухом болтался трофей – чей-то медный крест с дыркой для шнурка. У мальчика были тонкие черты лица и раскрашенная красными полосками грудь. Либо он уже был одним из избранных в очень почетное воинское общество Красного Щита, либо просто подражал старшим, для чего и разрисовал себя сам. Все это Чарльз успел отметить за те секунды, которые понадобились мальчику, чтобы вытащить стрелу и натянуть тетиву лука.
Он вскинул правую руку – такой знак индейцы использовали, когда предлагали врагу бежать. Лицо мальчика исказилось от ярости, когда он отпустил тетиву. Чарльз успел поднырнуть за левый бок Дьявола, и стрела просвистела прямо над его головой.
Выдернув левую ногу из стремени, он упал на землю с винтовкой в руках. Пегий умчался по тропинке между типи. В задымленном лесу не переставая раздавались крики и вой женщин. Чарльз махнул винтовкой и крикнул шайенну:
– Беги отсюда! Беги, пока тебя не убили! – Он не знал, какая причина заставляла его вести себя так и подвергать опасности собственную жизнь, кроме той, что мстить старикам и детям он уж точно не собирался.