Север помнит
Шрифт:
Старый рыцарь поколебался, затем наконец повернулся, поманил Тириона и повел его за собой через многочисленные двери, инкрустированные деревом, в сад, огороженный стеной. Несколько засыхающих деревьев немного сдерживали жару, а у пересохшего фонтана обнаружился небольшой клочок тени. Тирион подумал, что, несмотря на смерть и разрушение, Миэрин, должно быть, когда-то был красивым городом. В своем роде. Если кому нравятся гарпии и рабство. Он приветствовал благородные намерения Дейенерис, но считал, что ее усилия бесполезны. Нет цепей более крепких, чем те, которые люди куют себе сами.
–
– И на каком я месте? – Тирион уселся поудобнее. – Где-нибудь между Недом Старком и Бейелором Благословенным?
– Примерно так. – Сир Барристан дернул ртом, как будто собираясь улыбнуться, но сдержался. – Полагаю, это единственный случай, когда ваше имя может быть упомянуто вместе с теми двумя.
– Совершенно согласен. Начнем с того, что эти два столпа чести и доблести так же мертвы и протухли, как и трупы на ваших улицах, а я все еще оскверняю мир своей персоной. – Тирион осторожно вытянул затекшие ноги. – Для маленького человечка я отбрасываю слишком большую тень. Целого Вестероса недостаточно, чтобы вместить меня.
– Вот как, - неопределенно высказался Селми. – Что-то я сомневаюсь, что ваше путешествие, о котором вы говорили, было заранее запланировано вами или вашим отцом.
– Ваш ум так же остр, как ваш клинок, сир Барристан. Мой отец уже ничего не может запланировать. Он смотрит на Старка и Бейелора из преисподней.
Селми не смог скрыть удивления.
– Лорд Тайвин мертв?
– Да. Тут свою роль сыграл арбалет. Я убил его.
По лицу рыцаря невозможно было прочесть его мысли, но Тирион подумал, что просто не заметил улыбку. Стоит ли сказать ему, что отец преуспел в организации убийства Рейенис и Элии, но не Эйегона? Нет, это слишком рискованно, хотя в перспективе чрезвычайно интригующе. Как поступит человек вроде сира Барристана, поставленный перед таким выбором? Бросит королеву, которой он верно служил, в этом крысятнике и переметнется к законному наследнику или убедит себя, что Эйегон – самозванец, а его Дейенерис – это надежда и будущее династии? Рано или поздно я это выясню.
– Ваш лорд-отец отдал много лет, служа королевству, - сказал Селми. Без сомнения, это самая искренняя эпитафия, которую он мог произнести. – Уверен, Отец рассудит его по справедливости.
– Мой лорд-отец был куском дерьма, завернутым в шелк, сир Барристан. Вам не нужно стесняться в выражениях при мне. Даже боги от него отвернулись.
– Как бы там ни было, - решительно ответил Селми, - меня больше интересует цель вашего приезда, лорд Тирион. Мы слышали, что король Джоффри мертв, и…
– Это правда, и он заслуживал смерти еще больше, чем его дед. Повезло мне родиться в такой гнусной семейке, не правда ли? Но раз вы в курсе, значит, вы слышали, кого обвиняют в убийстве.
Старый рыцарь помолчал.
– Да.
– И вы хотите спросить меня, не я ли это сделал?
– А это вы сделали?
– Думаете, я так бы вам и сказал?
– Вы совсем не изменились, милорд.
– Ага, если не считать носа и пьянства, но это пустяки. – Тирион беззаботно отмахнулся. – На сегодняшний день меня
– И что же вы предлагаете? – Помимо воли, Селми все-таки проявил любопытство.
– А вот что. – И Тирион рассказал ему свой план.
Когда он закончил, старый рыцарь некоторое время сидел молча, размышляя. Было ясно, что он испытывает сильное облегчение, узнав, что его королева жива, но это облегчение омрачено тем фактом, что он узнал об этом от Ланнистера. Наконец он сказал:
– Милорд, все это очень интересно. Но если Дейенерис жива, не знаю, каковы ваши намерения, а мой долг – немедленно отправиться на ее поиски.
Именно этого Тирион и боялся.
– Вообще-то, - поспешно сказал он, - вам не стоит беспокоиться. За ней уже ломанулся один прекраснодушный глупец, от второго не будет толку.
Селми явно этого не ожидал.
– Кто?
Тирион поколебался, но решил, что вреда не будет, если он расскажет о том, что чертов медведь сам накликал на свою голову.
– Сир Джорах Мормонт.
– Он вернулся? – Селми плотно сжал губы. – Человек, который продавал людей в рабство, который торговал секретами королевы, который готов был убить за помилование…
– Я понимаю, что только вы здесь непогрешимы, Селми, но мне кажется, что сир Джорах в данный момент на самом деле пытается спасти королеву, а вы сидите здесь и болтаете с карликом. Я ни капли не сомневаюсь, что чувства Мормонта к королеве искренни. Только истинная любовь заставляет мужчину так губить себя.
Казалось, сир Барристан уже готов был ответить резкостью, но внезапно притих, как будто кого-то увидел. Тирион с интересом смотрел на него, гадая, кто же его призрак. Должен же быть хоть один, даже у храброго и благородного Барристана Селми.
– Что ж, - сказал он. – Даже если попытка Мормонта ожидаемо провалится, не следует забывать о драконе. Разве Дейенерис та женщина, которая способна выбраться из бардака, который сама же и устроила? Если судить по Миэрину, то вряд ли.
– Ее величество сделала все, что было в ее силах, - холодно ответил Селми.
– О боги, надеюсь, что нет. – Уже поздно щадить его чувства, решил Тирион. Сир Барристан не дурак; он видит, что сидит на скотобойне, а могучий и неизвестный враг затаился рядом и продолжает убивать его товарищей одного за другим. – Зачем королева осталась здесь? В Вестеросе ее ждет настоящий трон, и на него сейчас много претендентов, в том числе несколько до боли знакомых лиц.
Селми поколебался.
– Если бы я принимал решение, мы бы отправились в Вестерос, - признал он. – Но королева Дейенерис не пожелала просто разграбить Миэрин и продолжить путь. Она решила, что должна сперва научиться править одним городом, прежде чем пытаться удержать целое королевство.
– Что ж, в этом есть благородная логика. Но если посмотреть, что получилось, было бы милосерднее просто разграбить этот город.
Сир Барристан вздохнул. Теперь он выглядел на все свои без малого семьдесят лет.