Север помнит
Шрифт:
Серсея стояла возле узкой бойницы, глядя вниз на залив. От высоты у нее приятно закружилась голова; на мгновение ей подумалось, каково это – летать. Расправить крылья и взмыть над этим грязным, изношенным, тошнотворным миром. Может быть, с высоты он покажется более красивым, может, изъяны исчезнут и все будет казаться новым. Все выше и выше, почти касаясь солнца. Я сгорю, но это будет прекрасно. И тогда…
Ее внимание привлек приглушенный звук удара, донесшийся из комнаты.
Серсея резко обернулась. О боги, только не говорите мне, что Джейме все-таки решил выбраться на свободу. Хотя она подумала бы о нем лучше, если бы он хотя бы попытался
Еще один удар, а потом звуки борьбы. Она услышала низкий, злобный голос, который мог принадлежать только ее брату, высокий вскрик Тиены, потом еще один удар и звук падающего тела. А потом настала зловещая тишина.
– Эй, вы, придурки! – в испуге заорала Серсея на охранников. – Идите туда! Вы что, ослепли? Оглохли? Идите туда!
Золотые плащи переглянулись и не двинулись с места.
Их верность не принадлежит дому Ланнистеров. Серсея и не думала, что это обернется против нее. Она отпихнула стражников в сторону и яростно дернула за дверную ручку, мысленно проклиная себя. Не надо было мне, не надо…
Серсея рванула дверь на себя и почти упала на пол камеры. Она обвела ее взглядом, увидела, что там произошло, и снова закричала.
Тиена лежала на полу лицом вниз, из-под ее пышных золотистых волос медленно расползалась лужа крови. Джейме c ошеломленным видом стоял на коленях рядом с ней, сжимая в здоровой руке тупой нож – столовый нож, догадалась королева. Он поднял голову и уставился на нее.
– Что ты… - завопила Серсея срывающимся голосом. – Что ты наделал?
Джейме рывком поднялся на ноги, держа нож перед собой.
– Я спас Томмену жизнь. Спасать королевство уже поздно.
– Ты слепой… ты гнусный… - Серсея налетела на него, собираясь выцарапать ему глаза, но он взмахнул ножом, испачканным в крови Тиены, и ей пришлось отступить. – Как ты посмел!
– Что? Спасти Томмена? Ты хоть знаешь, кем была твоя драгоценная подружка? Знаешь?
– Знаю! – Серсея вытащила из-за корсажа свиток пергамента, который всегда носила с собой и в который заносила все рассказы Тиены об убийствах и кознях Тиреллов. – Она единственная говорила мне правду!
– Правду! – Джейме издал странный звук, полустон-полусмех. Он вырвал пергамент из ее рук, пробежал его глазами и швырнул на пол. – Здесь нет и слова правды. Ложь, ложь и еще раз ложь. Она использовала тебя, чтобы убить Вестерлингов, и собиралась забрать Томмена, чтобы и его потом убить. Я не сидел здесь просто так, будто ручной лев. Это была Тиена Сэнд, Песчаная Змейка, дочь принца Оберина Мартелла. Красного Змея, который сражался за Тириона! Из тех самых Мартеллов, которые чуть не убили Мирцеллу и которые собираются короновать Эйегона! Слышишь, ты, проклятая ненормальная стерва!
– Лжец! Ты грязный лжец! – Серсея не могла смотреть на тело девушки, распростертое на полу. – А теперь ты… ты…
– Да, я хладнокровно убил невинную юную септу. – Джейме тяжело дышал. Брат и сестра кружили вокруг тела Тиены, словно львы на охоте. – Подозреваю, вряд ли теперь Вера захочет, чтобы я выступил чемпионом, не так ли?
Серсея побледнела. Ей это сразу не пришло в голову, но теперь она увидела отчаянную самоубийственную выходку Джейме в новом свете. Он не только убил ее единственную подругу, но еще и разрушил ее великий план выставить его против сира Роберта. Да, я действительно проявила слабость. Нужно было приказать, чтобы ему отрубили голову сразу там, на эшафоте.
Она вся подобралась
Джейме не был готов к нападению, и Серсея смогла ударить его сильно и точно. Ее брат, конечно, умудрился прикончить Тиену, использовав преимущество неожиданности, но он умирает от голода, изможден и страдает от гноящейся раны, так что на дальнейшее противоборство он не способен. Серсея сильно ударила его ладонью в грудь, с удовлетворением почувствовав, как с хрустом ломается корка, покрывающая рану, и с удовольствием увидела, что глаза у Джейме закатились. Она повалила его и уселась сверху, ее юбки запутались в его ногах, и она вспомнила, что когда-то они точно так же боролись, но тогда удары переходили в поцелуи. Я хочу обладать им. Хочу уничтожить его.
Ей захотелось отыметь его. Сделать то, что всегда делали с ней.
Серсея запустила пальцы в волосы Джейме и дернула что есть сил, едва не вырвав несколько прядей. Вот так, хорошо. Она прижалась губами к его губам, кусая их до крови. О боги, какими сладкими были его поцелуи. Она целовала его, сколько себя помнила, с первых детских поцелуев до той ночи, когда им было четырнадцать, той ночи, когда невинные ласки переросли в безумную страсть. Серсея вспомнила, как они лежали вместе под одеялом, помнила его руки на своих грудях. Он все смущенно спрашивал, что же они делают, пока наконец она не велела ему заткнуться и трахнуть ее. Он был такой неуклюжий, когда входил в нее, а она была напугана гораздо сильнее, чем хотела казаться. Там было слишком тесно, слишком сухо, но каким-то образом все получилось. Она помнила боль, когда ее девичество было сломано, и то была сладкая боль, но она боялась, что, когда ее будущий муж узнает, то не захочет ее, прогонит или еще хуже. А потом она поняла, что глупо думать о каком-то другом мужчине, когда Джейме все еще в ней, все еще спрашивает, не сделал ли он ей больно, и она поцеловала его, чтобы заставить замолчать. Если служанка услышала… если кто-нибудь услышал… Тогда, в Утесе, они поступили по-своему, и в тот миг они погибли.
Лианна. Лианна. Лианна. Она слышала этот шепот в свою брачную ночь и много раз потом, когда Роберт делал это с ней. Он брал ее, хотела она того или нет. Я кричала, просила, чтобы он перестал, но никто и пальцем не шевельнул. Джейме рассказывал мне, что сказал Дарри, когда они слышали, как Эйерис насилует Рейеллу. Он слышал и мои крики, но ни разу не остановил Роберта.
Джейме яростно бился под ней. Серсея, рыдая, снова поцеловала его, потом схватила его за яйца и вонзила в них ногти так сильно, что, наверное, разодрала до крови. «Без тебя я сильнее», - хотела она сказать ему, но так ли это? Без моей второй половины я пропала. Но ты первый меня бросил, а я не потерплю предательства.
Джейме ударил ее золотой рукой по лицу. Она снова толкнула его в грудь, заставив содрогнуться от боли, схватила его запястье и отпихнула от себя. Свободной рукой она задрала юбки, оседлала брата, развязала завязки его бриджей, достала член, но не смогла засунуть его в себя. Она вцепилась в него ногтями, нанося локтем удары по лицу, снова и снова, пока наконец Джейме с невероятной силой не поднялся, словно вихрь, и не отшвырнул ее прочь.
Серсея упала, едва не рухнув на коченеющий труп Тиены, и разрыдалась. Она лежала на полу, свернувшись клубком, дрожа и задыхаясь. Ей было так плохо, что ее едва не стошнило. Лианна. Лианна. Лианна. И Джейме, жалкий, тупой, трижды проклятый Джейме, которого она ненавидела так сильно, что не могла перестать любить.