Sex под запретом

Ромазова Анель

– Ам...Чего? – всполошившись от его смазанного намёка, нахожу нужным уточнить.

Стресс – это стресс или напряжение другого свойства. Интимного.

– Солнце моё, я злой как сам чёрт и есть единственный способ вернуть мне адекватное состояние. Вина твоя – тебе и расслаблять, — выдвигает сиплым боем.

Подхватывает меня под колени и словно новобрачную, затаскивает в распахнутую дверь.

Он хочет меня трахнуть в избушке на курьих ножках. Просто замечательно, но что ни говори экстравагантно

и даже романтично.

= 29 =

Скинув с агрессивного счётчика Лийкины выходки, закрыть на них глаза и присмотреться, то выглядит он пиздецки сексуальной.

Какого нормального не взбесит, когда его девчонку взасос нагибают. Когда ты до этого отхуесосил её подружку за наглый наговор, а потом получил подтверждение, узрев воочию сомнительную мизансцену.

Любуйся,мать твою, и переваривай.

Всему есть причины. Есть объяснения. А у меня уверенная позиция не отрываться на девчонках. Не избивать их вербально и уж тем более, физически. Короче, по жести с ними не бодаться.

К ней меня бесконтрольно тянет, но перед глазами стоит лапающий её придурок. Не будь Лия вчерашней девственницей, я бы хер спускал на тормоза ситуацию. Загонялся с атмосферой наших встреч. Хотел удивить её, но удивил себя. Со мной в такие игры не играют, не играли и играть не будут.

Я готов вкладываться, разбираться, но и ты будь добра, не выебываться и не взвинчивать мои нервы.

Молчит она странно, но не потому, что я ей приказал держать рот плотно сжатым. Взгляд какой-то ….не пойму. Полувозбужденный, взбудораженный и настороженный. Якобы мотает её между « я тебя хочу» и « хрен я тебе так просто дамся».

Но тут Солнце моё без вариантов. Не дашь - я сам возьму, и ты не будешь против.

– Откуда в теремке кровать? – сводит тёмно-русые бровки, пребывая в непонимании. Стаскивает ботинки с ног и таращится на застеленную лоскутным одеялом полуторку.

Не трахадром уж точно, но в домике и санузел есть. Тесно и всего по минимуму, но для отдыха на выходные в летний сезон большего и не надо. Их около двадцати по всему парку настроили. Полное единение с природой. Вот и я хотел пообщаться, соблазнить, отрубить телефоны, чтобы нам никто не мешал.

– Наколдовал, — изрекаю суховато. Кидаю плед на узкое кресло, стоящее в самом углу. Стаскиваю куртку, футболку и отправляю туда же.

Голову поворачиваю и вхожу в зону турбулентности. Лия сняла курточку, держит её, то ли растерявшись и не сообразив, куда примостить, то ли раздумывает просочиться сквозь запертую на толстый крючок дверь.

Непозволительно короткое платье, едва ли доходит до середины аппетитных бёдер. Чёрные колготки подчёркивают, как по мне, так безупречные формы. Общее впечатление добивают шерстяные носочки, выделив сиреневым пушком

хрупкие лодыжки.

Не знаю, что творится у меня в голове, но вставляет, будь здоров. Верхний котёл дымится от злости. Нижний гремит от мощной эрекции. А ведь я хотел как лучше. Нахер она к этому удоду попёрлась, да ещё в провоцирующем и откровенном наряде.

Делаю пару шагов, и Лия впечатывается лопатками в стену. Брёвна прогревшись, пахнут сосной. А мой потенциал возбуждения критично зашкаливает.

– Амин, давай поговорим, — пытается звучать смело. Самое впечатляющее, что её осыпает дрожью от шеи к доступной моему ахуевши-наглому взгляду зоне декольте.

– Потом, — беспрекословно отрезаю и сбрасываю узкие бретели с её плеч.

Завожу ладони за спину, одним щелчком расстёгивая лифчик, в котором поролона больше, чем груди. И это ни к чему, меня полностью устраивает натуральный размер, и особенно сильно волнуют нежно-розовые соски.

Лийка жмёт предплечья к рёбрам, мешая содрать и выкинуть ненужную приспособу. Давит прохладные ладошки мне в солнечное сплетение. Пыхтит тревожно и пытается как-то бороться. Поздно уже, я завёлся и меня не остановить.

Обволакиваю затылок, чтобы вмазаться в её вкусные губы, но её ладошки крест-накрест закрывают мне рот и частично перекрывают кислород, удерживая на расстоянии.

Лифак с неё сползает и виснет на согнутых локтях. Для относительного счастья, мне в принципе, хватает. Соски пьяными вишенками контрастируют с одноимёнными мини-тортиками. Гормоны возбуждения радиоактивным облаком обжигают нуряк и я поплыл.

– Амин, ты спал со Светой? – торопливо шуршит и надо бы вдуматься, схерали Лия об этом спрашивает.

– Нет, — отвечаю, с натягом сглотнув. Пялюсь на грудь, подкинутую глубоким вздохом. Видел и не одну, но у Лии она круче всех, ибо заводит до упора одним своим существованием.

– Поклянись мне чем-то важным, что вы с ней нет, — бормочет взволновано.

– Мамой клянусь, — заверяю первым, что приходит в голову.

Равновесие слетает, вместе с моими ладонями на упругую задницу и облепивший её нейлон. Нащупываю шов и с характерным треском разрываю. Снимать уж больно долго.

– Порвал?

– Ага, платье тоже порву.

– Нуу..рви, только в чём я потом пойду…

– Разберёмся, - даю установку, что обо всём, но позже.

Я далеко не цивильный сынок маминой подруги, но и не отбитый плохиш. Порвать на крошке одежду в порыве страсти — отдельный вид удовольствия. По попе шлёпнуть, пока держу за волосы и трахаю сзади. Люблю и практикую, останавливает лишь одно. У Лии сексуального опыта практически ноль. Может встрепенуться и зажаться. Портить такой потрясающий экземпляр, равносильно, что брать грех на душу.