Сеятель у порога
Шрифт:
Теперь координатор почти кричал. Но, увидев, что Виктор выполняет необходимые операции, добавил почти нормальным тоном:
– Отключите автоматическую наводку, наводите вручную. Цельте как можно дальше от бункера с зарядами и баков с горючим.
Это было легче сказать, чем сделать - практически семьдесят процентов площади поверхности генератора занимали бункер и баки. Без особого риска можно было попробовать отстрелить 'хобот' комплекса, что Бобков и попытался сделать, предупредив помощников о своём намерении. Калибр у ракет ближнего боя был маловат - взрывы рвали обшивку у основания 'хобота' генератора и только после взрыва четвёртой ракеты 'хобот', с восьмью разгонными стержнями внутри, оторвался и, кувыркаясь, начал отдаляться, уходя из поля зрения экрана.
Виктор глянул на показания приборов - десять минут до столкновения, расстояние тысяча девятьсот метров. Куда направить ракету? Пожалуй, единственным относительно безопасным местом оставался промежуток в месте соединения отражателя с основным корпусом. Хотя и тут располагалось четыре бака компенсаторных двигателей, занимающих в общей сложности половину поверхности. Прицеливаться по кувыркающемуся комплексу, чтобы попасть в место соединения, было сложно, а уж угадать, что в этом месте окажется - бак или свободная от него поверхность - практически невозможно. Оставалось положиться на удачу.
Чувствуя, как по спине заструился холодный пот, Виктор нажал кнопку пуска. Очередная ракета понеслась в сторону громады взбесившегося комплекса. Краем уха он услышал команду координатора о готовности к разгерметизации и автоматически, не задумываясь, захлопнул прозрачное забрало шлема. Сзади, приятно обдувая вспотевшую шею и затылок, ударила струя воздуха из баллонов. Из динамиков раздался гомон напряжённых голосов. Бобков досадливо мотнул головой и убавил громкость. Ракета подходила к цели. Голоса в динамиках смолкли - все понимали что случится, если удар придётся в топливный бак.
Виктор закусил губу - сейчас... Ракета встретилась с целью. Взрыв - обычный взрыв для ракеты такой мощности. Виктор расслабился, собираясь перевести дух и тут... Вначале из того места, куда попала ракета, ударила огненная струя.
Из пробитого бака, машинально подумал Виктор, ещё не успев проникнуться случившимся. Затем изуродованный генератор утонул в слепящем облаке взрыва. Это сдетонировало топливо в оставшихся ёмкостях. Облако взрыва заполнило экраны, обращенные в сторону гибнущего генератора, ударив по глазам ярким светом. Бобков зажмурился - интенсивность свечения даже через фильтры была труднопереносима.
В следующее мгновение сработал рефлекс - к кораблю летят обломки генератора - нужно включить автоматическую защиту. Виктор на ощупь нашёл тумблер включения и перевёл его на 'пуск'. Всё, теперь от шефа поста оружия ничего не зависело. Как-то отстранённо он прикинул время, за которое до станции должны долететь осколки и место, в которое они попадут. Чтобы система защиты перехватила их все - нечего было и думать. Процентов семьдесят, семьдесят пять, - вяло подумал Виктор, открывая, зажмуренные было глаза. Зрение было почти в норме, если не считать фиолетово-чёрных пятен, мельтешивших перед глазами. Могло быть хуже, решил он. И в этот момент станция вздрогнула от первого удара. Кто-то в отсеке не сдержался и вскрикнул. Трудно было сказать по голосу - женщина или мужчина. В следующее мгновение станцию сотрясла целая серия попаданий. Два из них пришлись на отсек управления. Один небольшой осколок пробил потолок, огненным трассером наискось пересёк внутреннее пространство отсека и, не причинив здесь особого вреда, ушёл в пол у дальней от Виктора и его поста стены. Второй, гораздо крупнее - не менее полуметра в поперечнике, угодил в стену слева от поста оружия и чуть впереди. Превратив в осколки изрядный кусок стены и обдав ими отсек, он влетел внутрь и пробил пол как раз в том месте, где располагался пост телеметристов, превратив его и окружающее пространство в столб огня и обломков.
Из динамиков шлема, одновременно с взрывом по ушам ударил вопль отчаяния, ярости и боли. Ударная волна сбросила Виктора и его товарищей с кресел, образовав из их тел кучу-малу
Наконец весь воздух вышел, вместе с образовавшимся при взрыве дымом. Удары от попаданий тоже перестали сотрясать станцию. Видимо, всё что ей причиталось, она уже получила. Можно было перевести дух.
Виктор с трудом разжал сведённые судорогой пальцы, и вместо того, чтобы встать на пол, завис над пультом. Вышел из строя генератор искусственной гравитации, констатировал Бобков, и попытался нащупать на голени скафандра включатель магнитов подошв. Со второй попытки ему это удалось - ноги прилипли к полу. Виктор огляделся. Разбросанные в разных, порой самых причудливых позах по всему отсеку, фигурки в скафандрах начали шевелиться, приходя в себя. На месте поста телеметрии, в десяти метрах от Виктора, в полу зияла безобразная, с рваными, закопчёнными краями дыра. Из неё тянулся то ли дым, то ли пар и уходил через дыру в стене в открытый космос. Бобков прикинул, что находится внизу. Видимо, трюмы со складами запчастей и инструментов. А ещё ниже? Этого он вспомнить никак не мог. Рядом с дырой, почти у самого её края, лежало три человека. У одного не было обеих ног выше колена, с головы второго был сорван шлем, а лицо, видимое Виктору в профиль, залито замёрзшей кровью. У третьего внешних повреждений скафандра заметно не было, но сама поза, неестественная для живых, свидетельствовала, что и этот человек мёртв. Куда делись ещё семь человек, обслуживающих пост телеметрии, можно было догадаться, глядя на огромную дыру на месте поста. Эту ужасную картину Бобков воспринял с каким-то тупым спокойствием - видимо, сказывались последствия шока. Вывела его из этого ненормального спокойствия мысль, пришедшая в голову только сейчас: 'Что с Ириной?'.
Глава 6
Резко, насколько позволяли магниты подошв, Виктор повернулся в сторону поста наблюдения. К счастью, тот находился довольно далеко от места попадания обломков. Операторы его уже опомнились и хлопотали около своей аппаратуры. В скафандрах все были как близнецы и Виктор никак не мог понять, есть ли среди них Ольбинская. Надо спросить, пришла в голову естественная мысль. И только теперь он удивился, что не слышит ни звука. Что-то с приёмо-передатчиком - понял он и несколько раз стукнул по шлему в том месте, где находился прибор. Эффекта, как и следовало ожидать, не было никакого. Или с антенной - сделал Виктор следующее предположение и попробовал нащупать гребешок антенны на макушке шлема. Так и оказалось - половины антенны не было. К счастью, такая неисправность была предусмотрена конструкторами скафандра. Бобков освободил зажимы и вынул остатки разбитой антенны, достал из ящичка с ЗИПом, находившемся на поясе, запасную и вставил в гнездо. В шлем ворвался гул возбуждённых голосов, среди которых выделялись отрывистые команды Горелова и его замов. Отсек срочно переходил на аварийный режим работы.
Среди голосов Виктор узнал голос Ирины и чуть-чуть успокоился.
– Оружейники!
– услышал Виктор звенящий от напряжения голос координатора.
– Нашли наконец своего начальника?
Похоже, меня потеряли, сообразил Бобков и оглянулся. Он отошёл от поста метров на пять, но в царящей суматохе отличить его от других, как он сам только что убедился, было делом сложным.
– Я здесь!
– хрипло произнёс он. Испугавшись, что Горелов за гомоном его не услышал, повторил громче:
– Я здесь, координатор, рядом с постом.
– Почему не отзываетесь?! Почему рядом, а не у пульта?!
– и на полтона ниже:
– Вы в порядке?
В голосе Горелова Виктор уловил оттенок заботы и чуть было не растрогался.
– Я в порядке, командир. Была повреждена антенна. Приступаю к обязанностям.
Последние слова Бобков произнёс, включаясь в работу по переводу поста на аварийный режим, уже начатую его помощниками.