Сейчас и на земле. Преступление. Побег

Томпсон Джим

— Билет? Билет, мистер? — окликнул его кондуктор.

Но вор уже был в вагоне. Кондуктор помрачнел. Пожилая женщина достала один из двух билетов, потом, роясь в поисках другого, она рассыпала горсть мелочи по платформе. Она и ее муж тут же нагнулись, чтобы ее собрать. Кондуктор умолял их отойти в сторону.

— Билеты, билеты. Будьте любезны, предъявите ваши билеты.

Но его самого оттерли в сторону, когда другие пассажиры устремились вперед и стали забираться в поезд по двое и трое. И поскольку ему то и дело создавали

новые хлопоты, он не только лишился возможности проверить билеты, но и вообще махнул на это рукой.

С жестом, означавшим «пропади оно все пропадом», он отошел в сторону, чтобы поболтать с сочувственно улыбающимся тормозным кондуктором.

А тем временем Док сел на поезд, отставая от вора лишь на расстояние, равное длине вагона.

Этот человек повернул направо, направляясь к голове поезда. Он передвигался относительно неспешно до тех пор, пока находился в поле зрения Дока. Но, теряя его из виду при переходе из одного вагона в другой, он пускался бежать. У него было намерение — или, скорее, надежда — соскочить с поезда так, чтобы Док остался в нем. Но на это требовалось время, как выяснилось, при его торопливой попытке открыть дверь наружу. Ему потребовалась бы по меньшей мере пара минут, чтобы спрыгнуть и скрыться, и потому он побежал.

Пассажиров становилось все меньше и меньше, по мере того как он приближался к головной части поезда. Он мчался по вагону, в котором вообще никого не было; а потом, достигнув двери в его конце, он резко остановился. Впереди него был грязный вагон для курящих с плетеными сиденьями, который был совершенно пуст, как и тот, в котором он находился, и примыкал к первому из почтовых вагонов. Иными словами, дальше идти было некуда. И ему по-прежнему не хватало времени или он боялся, что не хватало, чтобы спрыгнуть.

И его воровской ум оценил ситуацию, приняв почти мгновенное решение. Метнувшись через занавески мужского туалета, он потянул вниз штору на окне, швырнул сумку на кожаное сиденье и нажал на замочки, на которые она закрывалась, собираясь вытащить что-нибудь из этого баула. По крайней мере, убедиться, что оттуда есть что взять. В конце концов, на свете полно чудаков, и может статься, что в этой сумке всего-навсего старые этикетки от спичечных коробков или...

У него захватило дух, когда он увидел, что находилось внутри. Он машинально вытащил толстую пачку банкнотов и сунул во внутренний карман своей куртки. Потом, услышав приближающийся тревожный звук, закрыл сумку, запихнул ее под койку и прижался к стене у дверного проема.

Поезд дернулся и пришел в движение. Быстрые шаги Дока раздавались все ближе. Потом шторы зашелестели, и в зеркале над туалетом вор увидел, как его преследователь заглядывает внутрь.

Потом раздалась приглушенная ругань разочарования. Потом занавески снова упали, и дверь вагона с присвистом открылась и закрылась. Вор оставался на месте, недвижимый, едва дыша. Прошло секунд

тридцать. Поезд медленно набирал скорость. Он по-прежнему ехал не слишком быстро, так что можно было бы с него спрыгнуть, но...

Раздался приглушенный лязг. Скрежет и скрип металла по металлу. Потом тишина, не считая щелканья колес. Вор торжествующе выдохнул.

Он вытащил сумку из-под койки и вышел в коридор. Металлическая платформа над ступеньками свободно раскачивалась, и нижняя половина наружной двери была приоткрыта. Вор засмеялся вслух. Вот повезло! Господи, вот ведь повезло! Он мчится в Калифорнию с сумкой, набитой деньгами, а там, на вокзале, его ищет человек. И он даже пикнуть не смеет о своей пропаже!

Ухмыляясь, он снова закрыл и запер наружную дверь. Зашел в следующий вагон, для курящих, занял два места и закинул сумку на полку у себя над головой. Сел, с удобством положил ноги на сиденье перед собой.

И тут Док отошел от задней стенки вагона и уселся сбоку от него. Вор ахнул: на его застывших губах читался немой вопрос. Док отрывистым кивком показал через плечо.

— Вон там, — сказал он. — Ты был примерно в том же месте, когда прятался в комнате отдыха. Я кое-что тебе скажу, — добавил он. — Когда ты видишь кого-то в зеркале, тебя тоже видно.

— Н-но... — Вор беспомощно покачал головой. — Но...

— Я хотел выманить тебя из туалета, и это не слишком хорошо смотрелось бы, если бы я тебя вынес оттуда — а вдруг кто-нибудь увидел бы. И конечно же ты направился сюда, чтобы вернуться туда, откуда пришел. — Он неприятно улыбнулся, ткнув вору под ребра своим пистолетом. — Это, знаешь ли, отличительная черта шпаны. Она любит верняк. И предположительно, ты соскочил бы с поезда, а он ехал быстро. И все-таки у тебя не хватило духу пройти по вагонам обратно. Ты боялся, что я могу разглядеть тебя с платформы и запрыгнуть в поезд.

Вор очень его раздражал. Этот человек доставил ему массу неприятностей, а вследствие этого еще более худшие неприятности ему могла доставить Кэрол. Он видел ее перед самой посадкой, подал ей знак, когда она, колеблясь, заходила в вагон у него за спиной. И хотя с такого расстояния он не слишком хорошо разглядел выражение ее лица, он видел, что она злится. Он понял, что она должна разозлиться, еще до того, как она показалась, — когда он загнал вора в угол и у него появилось время подумать о чем-то еще.

— Убери пушку, мистер. — Вор улыбался, уже приходя в себя. — Ты не пустишь его в ход.

— Вот еще одна отличительная черта шантрапы, — сказал Док. — Она не знает, когда нужно бояться.

— Ты не сможешь им воспользоваться. Тебе нельзя поднимать шум. Если бы ты мог, ты бы уже это сделал. — Он по-приятельски подмигнул Доку. — Мы с тобой одного поля ягода. Ты...

— Ну вот что, — сказал Док, — это уже заходит слишком далеко. — И он резко выбросил ствол пистолета вверх.