Сейф за картиной Коровина
Шрифт:
Наконец, она решилась. На ее ладони лежала золотая цепочка, на конце которой вспыхивало сапфировое сердце.
А подушка отчего-то пахла жасмином…
Глава 24
Порядочная женщина
Каждому знаком этот момент, когда нужно просыпаться, а хочется подольше удержать сон. Во сне ты спокоен и счастлив, а в реальном мире ничего, кроме испытаний, тебя не ждет…
Дайнека не хотела просыпаться. Она судорожно цеплялась за последние мгновения
Она была уверена, что ночью здесь был Джамиль. Правда была страшной. И не оставляла ни выбора, ни возможности для компромисса.
Ее уверенность питала не только найденная в постели цепочка. Все обстоятельства, предшествовавшие убийству Нины, и те, что были после него, послушно выстраивались в один стройный ряд, и тот вел прямо к Джамилю.
Дайнека вспомнила, как он заскочил к ней в машину – как раз рядом с ее домом сразу же после убийства Нины.
Затем вспомнилось, как Джамиль, наклонившись над телом Нины, со знанием дела пощупал пульс и так внезапно ушел.
А эти две фразы из ее сна… Они так похожи, словно были сказаны одним человеком.
Не случайно и то, что Удав принял Джамиля за убийцу.
Сомнений не оставалось – это был именно Джамиль.
Странное дело, но она совсем его не боялась. Обида поборола страх, и теперь Дайнека хотела лишь посмотреть ему в глаза.
Решение пришло само по себе. Ей необходимо увидеть Джамиля.
Девушка нащупала на тумбочке мобильник и набрала номер.
– Да… – Голос звучал сухо и отрешенно.
– Это я…
– Сейчас не могу говорить, перезвоню позже.
И тишина.
Обида росла. Дайнека ощущала в себе колючую боль.
«Пусть так, – думала она, – мне только посмотреть в его глаза. Пусть скажет правду. И, если это был он, пусть скажет правду, а потом убьет, если захочет…»
Дверь открылась, в комнату заглянул отец.
– Не спишь?
– Уже нет.
– Я еду в город.
– Поезжай.
– Тебе ничего не нужно? – Отец словно чувствовал себя виноватым.
– Нет, папа. Не волнуйся, я сама со всем справлюсь.
Отец переменился в лице, и Дайнека поняла, что опять сказала, не подумав. Вскочив на ноги, она подбежала к нему, поцеловала в щеку и проговорила звенящим голосом:
– Не хмурься. Я жива, все хорошо. Давай радоваться жизни.
Но отец не торопился радоваться жизни. Потому что слишком хорошо знал свою дочь.
– Людмила, чем я могу тебе помочь? – Было видно, как искренне он этого хотел.
Дайнека снова поцеловала его и отправилась в ванную.
Вячеслав Алексеевич долго стоял у двери ее комнаты. В его душе боролись два устремления, одно из них – успокоиться и поверить ей, другое – добиться наконец правды. Первое победило, и он, недовольный собой, вышел из дома, сел в машину и уехал на
В офисе, на пути к своему кабинету, встретил Сергея Вешкина, начальника отдела безопасности.
– Здравствуйте, Вячеслав Алексеевич. Есть кое-что по звонкам.
– Наконец-то!
– В общем, вычислили мы вашего «доброжелателя», прозваниваем сейчас, уточняем. Полной уверенности пока нет, но, похоже, мы на верном пути.
– Вячеслав Алексеевич! – окликнула его секретарша.
Она была смущена, и Вячеслав Алексеевич сразу же это понял.
– Прошу прощения, но я не смогла воспрепятво-во-вать… – Она заблудилась в буквах и от этого еще больше растерялась.
– Что такое?
– У вас в кабинете…
– Кто?
– Ваша жена.
– Я не женат.
– Она так сказала.
– Кто именно?
– Настя.
– Понятно, – сказал он, хотя это было не так.
Получалось, что, оставив Настю спящей в постели, он неожиданно находит ее в своем кабинете.
Настя сидела в его кресле и с любопытством просматривала документы, лежавшие на столе.
– Что ты здесь делаешь? И вообще, что за привычка рыться в чужих бумагах? – возмутился Вячеслав Алексеевич.
– Не волнуйся, даже если найду схему проезда к твоей любовнице, то все равно не поеду, – развязно отшутилась она, но, увидев его лицо, осеклась. – Тише, Славик, это не то место, где нужно выяснять отношения.
– Не смей разговаривать со мной, как с… – Он не сумел найти правильного слова.
– Что же мне, дядей Славой тебя называть, что ли? – ехидно возразила она.
Вячеслав Алексеевич молча сел в кресло по другую сторону стола. Вглядываясь в ее лицо, он вычислял причину, по которой она всю дорогу гнала машину, чтобы опередить его.
– В чем дело, почему ты здесь?
– Удивился, ага! – Настя игриво подскочила с кресла, обежала стол и повисла на его шее.
– В чем дело, я тебя спрашиваю…
– Мне нужно поговорить с тобой.
– А мы не можем поговорить дома, вечером?
– Вот именно, у тебя дома… – отчетливо проговорила Настя.
– Не понял.
– Это твой дом, и я не имею к нему ни малейшего отношения.
– К чему ты клонишь?
– Славик, давай поженимся, а? Я хочу быть твоей женой, порядочной женщиной, достойной уважения.
– Откуда вдруг такая добродетель? – пробормотал «Славик».
Он и не знал, что Настя лишь повторила слова матери.
Накануне вечером они долго разговаривали, и Серафима Петровна сказала, что пора брать ситуацию под контроль. Ее не устраивало неопределенное положение дочери. И Настя с ней согласилась. Ее тоже не устраивало собственное положение. Именно поэтому, проснувшись сегодня утром, Настя заторопилась в город. Следуя наставлениям матери, она не хотела разговаривать дома.