Сгусток Отроков

Чернухин Лев

Я опять слышу тот шум. Сначала он был фоном, теперь затопляет сознание. Каждое вращение — это не просто машина, это всё, что стоит между нами и победой. Это всё, что может сломать нас, и в то же время — всё, что заставляет нас двигаться.

Победой… За что мы боремся? Варны? Элитное место?

Неважно. Сейчас уже точно.

Мы не сдадимся, но каждый момент здесь заставляет меня думать, как скоро под нашими ногами окажется не твёрдая земля, а пустота.

Над нами нависает тень очередного поворота. Мы продвигаемся,

но никто не может сказать, где заканчиваются силы и начинается бездна.

Но не смертельно. Пока не смертельно… Не смертельно ж, Амрит?!

«Не смертельно, Нэл, успокойся.»

Ага… Голос в голове прозвучал слишком уж близко и откровенно.

Кристина стоит у края деревянной плиты, почти не двигаясь, её глаза следят за каждым моим движением. Она — одна из тех, кто не верит в чудеса, в удачу. Она верит только в расчёты, в стратегию. Но всё это не поможет, когда смерть рядом.

Скорее всего она, как и я, и Рой — видит острые лезвия и кровавые бритвы на кончиках центрифуг.

Вертела близки, я не успеваю дышать. Проклятые круги не перестают крутиться. Если я ошибусь — всё. Я могу прыгнуть не в тот момент, не туда. Лезвие пронзит меня — и конец.

— Не останавливайся!

Кричит мне Кристина. Её голос. Точно ее, хоть и скрывается в рокоте металла.

Я снова прыгаю, перепрыгиваю одно колесо, второй раз. Делаю это без осознания. Всё как в тумане. Резкие движения, ловкие, но не от головы. Мышцы, инстинкты. Но этот грохот, лязг в ушах — всё это как нож в сердце.

Рядом уже кто-то из команды. Не моей, но и моей одновременно. Шелдон. Он тоже прыгает, но его шаги не такие уверенные, как у Мэй. Он пропускает момент, чуть замедляется — и я вижу, как его рука касается острого металла.

Лязг. Крик. Шелдон падает. Падает прямо в кольца вертелов. Его тело взметается, и я не могу ничего сделать. Я вижу, как его лицо искажает боль. Гай кричит в ужасе, пытается потянутся за сыном. Эллей его останавливает. Но всё это — мгновение. Вертела прокручиваются, его тело выносит за пределы.

Сердце сжимается. Я отрываю взгляд и продолжаю двигаться, но сейчас уже не так. В голове всё вращается. Не успеваю сосредоточиться. Что-то глухо в ушах. Мне нужно выйти. Я должен пройти.

Кажется, я не могу больше. Пульс вырывается, как будто его выжимают с каждым ударом. Сердце стучит в висках, словно на поле битвы. Вертелы вращаются, и кажется, что этот ад не прекратится. Мы только начали, а я уже чувствую, что сломаюсь.

Или нет…

— Часами плутаем уже, как и вы… Чудится? Не расслышала? Что?!

Мы здесь часами. Шелдон рядом с Кристиной, она помогает ему подниматься, Гай опирается на сыновей.

Гул механизмов сильный. И грохот.

Прыжок.

Рой передо мной, его движения становятся всё увереннее, как у танцора. Я начинаю бояться, что он будет танцевать до конца. Но я продолжаю идти за ним. Он ведет этот танец,

кидается на рожон самый первый.

Мэй отстала, ещё одно неверное движение — и ее сбивает механизм. Она кричит, но не в панике — это страх не за себя, а за нас.

Я бросаюсь к ней, цепляю за руку, но чуть не теряю равновесие. Это мгновение — несколько секунд, но в них скрыта вся суть происходящего.

— Держись!

Зубы скрипят.

Мэй кидается в сторону, едва не падает в темную пропасть. Сил не хватает. Мы все устали.

Рой ловит его взгляд.

— Он не один. Мы все тут. Держись.

Я помогаю Мэй встать. Она готова двигаться дальше. Мы все готовы. Мы не можем остановиться.

Группа движется в такт, каждый шагает в своём темпе, а пространство вокруг продолжает вращаться. Невозможно понять, сколько времени прошло — один час? Три? Мы так давно в этом вихре, что наши тела помнят его лучше, чем мысли.

Неужели эта гонка на выживание — не столько о теле, сколько о разуме? О том, кто выдержит, кто останется человеком, когда весь мир вращается против тебя.

Кристина встала рядом. Она не говорит, но её глаза полны решимости. Я замечаю, как её рука вздрогнула, когда она коснулась плеча Дага, но этот момент быстро исчезает. Всё быстро исчезает.

И снова вертела. Бесконечный поток, скрипучие металлы, звуки, словно вырезающие изнутри. Кто-то промедлил, кто-то схватился за что-то, кто-то прыгнул в последний момент. С каждым оборотом яснее, что на этом пути нет спасения. Если не хватит точности и мужества, никто не спасёт. Но ни один из нас не собирается отступать.

Даг снова хромает. Его дыхание сбивается, но он не останавливается. В глазах отчаяние, но он не теряет веры в нас. Я вижу это.

Я перехватываю его взгляд и киваю. Мы двигаемся дальше. Так будет всегда, пока не пройдем все испытания. Мы сдавались. Мы пытались вернуться к началу. Не вышло. Опять возвращались к огромному вертелу.

Невозможно понять, сколько раз я оказывался в этом цикле. Вертелы продолжают крутиться, и я едва держусь. Рой чуть впереди. Он не сдаётся, хотя его дыхание сбивается. Я слышу, как он тянет воздух, но не слабеет. Тело не предает его, как и всех нас, но это не может быть вечным.

Спрыгивать вниз — не желает никто.

Мы двигаемся вместе, но каждый из нас — это отдельный мир, пытающийся выжить в аду. Мэй рядом. Она почти теряет равновесие, но ее рука ловко схватывает перекладину. Афоня — искажённое лицо, в глазах ужас. Механизмы начинают работать быстрее, и я понимаю: тут нет места для слабых.

«Не отпускай!» — кричит внутренний голос. Я не могу остановиться.

Ноги подкашиваются. Давление в голове растёт, сердце пульсирует в висках. Не хватит сил, если не поднажму. Рой впереди, его движения молниеносные, он избегает столкновений с механизмами, но кожа под глазами натянутая.