Шаг сквозь туман

Корьев Сергей Юрьевич

Всё хорошо будет. Только ты не ходи фотографироваться. Беда может

случиться. Тебя, - она обратилась к Симе, - ждут испытания и встреча,

которую ты ждёшь почти двадцать лет. Вижу, что и ты хочешь фото сделать.

Не надо! Не ходи. Может позже. Через год-два, но не сейчас. Прошу, не

ходи! А теперь про подругу вашу скажу, - Мара поглядела на Ольгу, -

Странная она какая-то. Вернётся домой, если повезёт ей в тот день раньше из

дома выйти, а вы за ней

бегите, не задерживайтесь. Тогда всё хорошо будет,

но подруга ваша не успокоится. Станет её терзать что-то. Стремиться

обратно будет, но не скоро это случится. Теперь о тебе, - наконец очередь

дошла и до меня.
– Не вижу тебя, не знаю, в чём дело. Горе вроде у тебя

будет, а вроде и мимо пройдёт. Запутано с тобой всё как-то. Увидишь свой

мир, не волнуйся, но не рада будешь, обратно вернуться захочешь. Для тебя

главное, не потеряться. Смотри, не потеряй себя!

Сказав это, цыганка, не попрощавшись, развернулась и зашагала в сторону

леса. Странные они люди, цыгане! Если верить всем их словам, то и жить

страшно становится. Вот, например. Её слова «Не ходи фотографироваться».

А когда, куда не ходи, не сказала ведь! Теперь думаться будет.

– И что всё это значит? – пробормотала Катя.- Какое-такое обещание?

И тут, словно, очнувшись, тихонько воскликнула:

– А ведь цыганка права, было обещание! Помнишь, Свет, тогда Олега мы

встретили. Может, она его в виду имела?

Константин стоял и в удивлении хлопал глазами.

– А как же маманька с батей? Не влюблюсь я во вражину! Ни за что! Я домой

хочу.

– Ладно, Аника-воин! Пора нам идти, как бы снова супостаты не налетели,-

заявила Серафима.

Не успела она произнести это, как совсем рядом раздался новый взрыв

Последнее, что я запомнила, были удивлённые взгляды моих подруг, а

дальше меня окутала тьма.

Не знаю, сколько времени прошло, а разбудил меня тихий голос,

принадлежавший довольно пожилой женщине. Она сидела около печки и

что-то напевала. Я попыталась встать, но тут же упала обратно.

– Что, очнулась, дочка?- ласково спросила старушка.

Я попыталась оглядеться и увидела, что нахожусь в простой деревенской

избе и лежу на кровати, укрытая разноцветным лоскутным одеялом.

– Ты, дочка, лежи, вставать тебе пока рано. На, выпей, полегче станет.

Мне протянули кружку с какой-то тёплой пахучей жидкостью.

– А вы кто?- решила я прояснить ситуацию.

– Я то? Знахарка я. Теперяча одна в деревне осталась. Все уехали, а я стара уж

стала, куда мне! А ты пей, пей, не смотри, что горько. Хорошее лекарство,

сама делала из трав разных настойку.

Раз

надо, придётся выпить. Едва был сделан последний глоток, как я

провалилась в спасительный сон.

Следующий день встретил меня довольно прохладно. Это я к тому, что в избе

было холодно. Как пояснила Аглая, моя хозяйка, печь она протопить ещё не

успела, так что чуток помёрзнуть придётся. На табурете, стоявшем рядом с

кроватью, сидел совершенно чёрный кот и с интересом наблюдал за мной, в

то же время умудряясь вылизывать шёрстку.

– Погодь, сейчас помогу подняться,- увидев, что я хочу встать, произнесла

Аглая.- Удобства все у меня во дворе. Телогрейку накинь, а там всё сама

найдёшь.

Я вышла на улицу. Где-то метрах в двадцати от дома виднелась

покосившаяся деревянная будка с вырезанным сердечком на двери.

– Чего встала? Не видела никогда что-ли? Иди, иди, тебе туда, - направила

меня старушка, потом умоешься, я печь затопила, а там и завтракать будем.

Минут через сорок мы уже сидели за столом, на котором виднелся чугунок с

отварной картошкой, а миска с квашеной капустой и солёными огурчиками

притягивала к себе взгляд.

– Хлеба, извини, нету, - засмущалась Аглая, – хотела вот в Ивановку за мукой

сходить, да не досуг был. А ты ешь, тебе сил набираться надоть.

И только тут я поняла, как проголодалась. Простая картошка с капустой и

огурцами показалась королевской пищей.

– Ну, что дальше делать будешь? – поинтересовалась хозяйка, убирая посуду

со стола.

– Надо подруг найти, они, наверное, в Москве. Мне туда идти надо, -

произнесла я задумчиво.

– Надо, так надо, но только до Москвы далековато будет, километров двести с

гаком. Транспорта туда никакого нету, не ходит по войне-то. Я-то сама вот,

что кумекаю: оставайся у меня на недельку. Окрепнешь, может чего к тому

времени и прояснится. Заодно со мной в Ивановку завтра сходишь,

поможешь. Старая уж стала. Много мне не донесть. Вдвоём сподручней

будет.

Соглашайся! Мне и самой повеселей будет, а потом я что-нибудь придумаю!

Я-то вот всё одна, да одна, даже, когда народ в деревне был. Все меня за

колдунью держали. А я кто? Я просто травы хорошо знаю, лечить могу.

Люди, хоть и боялись меня, но со всяческой хворью ко мне бегали. Не скрою,

и ворожить могу, но редко это делаю. Смотри, да и кот мой, Васька,

нелюдимый ужасть, от тебя не шарахается. Видно, по душе ты ему пришлась,

а животные хорошего человека видють. Ужо, коли ластиться придёт, ты его