Шакал
Шрифт:
Боже, та женщина с изуродованным лицом…
Никс посмотрела на мужчину, которого назвали Кейном. Его серебряный взгляд был спокойным, тело не выдавало признаков агрессии или сексуального желания, и у него было красивое открытое лицо, глядя на которое хотелось верить, что все будет хорошо.
В ее ситуации потребуется пятнадцать, таких как он, — подумала Никс.
— Как я могу помочь тебе? — спросил он ровным, спокойным тоном.
На фоне его речи она говорила быстро и сбивчиво.
— Я
— В этой тюрьме сплошь и рядом все ложно обвиненные, — сказал Лукан, которого она едва не превратила в леди.
Кейн на короткий миг опустил глаза.
— Могу я поинтересоваться: что ты планируешь делать, если найдёшь ее?
— Когда я найду ее. И вытащу отсюда.
— Как ты это сделаешь?
— Я знаю, как попала сюда. Вернусь той же дорогой.
— И ты веришь, что они не последуют за тобой? — Он поднял руку и описал окружающее пространство. — Стража здесь выполняет свою работу, и они отчитывается за нее. Поголовье проверяется каждую смену. Если количество не сходится, они подвергаются избиениям… или того хуже. Будь уверена, они предпочтут собственную шкуру, а не тебя и твою сестру.
— Я уйду прежде, чем они узнают обо мне.
Когда мужчины переглянулись и покачали головами, Кейн сказал:
— Ты живёшь с кем-то дорогим для тебя? Потому что они убьют всех, если это поможет им вернуть беглого узника, и они притащат тела сюда, чтобы показать заключенным, что они выполнили свой долг. Жизнь и смерть здесь касается не только заключённых. Это касается всех, на кого укажет Надзиратель, всех, кто пытается нарушить установленный порядок. И в этом плане стражники ничем не отличаются от заключённых.
— Моя сестра невиновна.
— В твоих глазах, да, возможно. Но это вас не спасёт, если ты поможешь ей бежать.
Часть Никс хотела возразить, что ее ситуация отличается, что хотя некоторые заслуживают заключение, Жанель в их число не входит. Но потом она вспомнила стражника в том склепе. Она никогда не убивала прежде, но потребовалась секунда, чтобы сделать выбор в пользу своей жизни.
— Я увезу Жанель далеко отсюда, — сказала Никс. — Нас никто не найдёт.
Кейн поднял руки и расстегнул свободную рубашку. На его шее виднелось кольцо в дюйм шириной, очевидно, что Кейн носил его очень давно — оно уже выцвело и впилось в его кожу.
— Нет, найдут. — Он повернул ошейник, показывая мигающую точку. — С вероятностью в сто процентов. Эти отслеживающие ошейники — наши цепи.
— Я могла бы снять его с нее…
— Нет, не можешь.
Заговорил
— Эти ошейники со взрывчаткой. Если разорвать соединение на заднике, он мгновенно сдетонирует. Никто этого не переживёт. Они также с металлической окантовкой изнутри, поэтому дематериализация — тоже не вариант.
Так, во-первых, это мужчина не «ее», напомнила себе Никс. И во-вторых…
— Вот почему камеры не заперты. — Никс посмотрела на трех заключённых. — Поэтому никто не бежит. Но разве батареи никогда не садятся?
— Когда сигнал меняется на оранжевый, у тебя остается двадцать четыре часа, чтобы заменить батарею. Если заряд опустится ниже, то сработает детонатор.
— Позволь сказать, это чертовски мотивирует, — сказал Лукан.
— Так они проверяют количество для каждой смены. — Мужчина возле нее потер лицо, будто у него болела голова. — В каждом ошейнике есть радиоприемник, который подтверждает местонахождение владельца.
— Но этот проход — тайный, верно? — спросила она. — Они не знают, где мы сейчас?
Кейн застегнула воротник, словно хотел скрыть оковы, словно испытывал стыд.
— Система не настолько точная, но корректно работает в пределах тюрьмы. Попытаемся выбраться на поверхность, ошейник сразу уведомит о нашем местонахождении и отследит нас.
Никс медленно покачала головой.
— Должен быть способ обойти систему. Просто обязан.
— Кейн, почему ты не скажешь этой милой женщине, как долго ты уже здесь? — сказал мужчина возле нее.
Взгляд Кейна переместился на чашу для костра, заполненную пеплом и обугленными дровами.
— Какое сегодня число?
Когда Никс назвала ему дату, его плечи обмякли, и он взял небольшую паузу для мысленно счета.
— Двести семьдесят три года, одиннадцать месяцев и шесть дней.
Дыхание покинуло лёгкие Никс.
— Не могу этого представить.
Кейн смог сосредоточиться не сразу.
— Как и я. В чем смысл: многие здесь пытались найти выход. Решительность и свежий взгляд на проблему не поможет изменить нашу реальность. Жаль, что приходится тебе это говорить. Освободить твою сестру невозможно.
Прямой взгляд был полон сочувствия, и сердце Никс откликнулось на желание избавить ее от страданий. Когда к глазам подступили слезы, она скрыла их, опустив взгляд на руки.
— Должен быть какой-то способ, — хрипло выдохнула она. — Просто обязан.
***
Эта женщина была сильной, — подумал Шакал, наблюдая, как она пытается взять себя в руки. И тот факт, что она волновала его, что он хотел протянуть руку и предложить свою поддержку, казался совсем непривычным.