Шанакарт 2. Корона Сумрака
Шрифт:
– Как девушка?
– буднично спросил он, ставя локоть на согнутое колено и запуская ладонь в растрёпанные волосы. В его глазах отражались всполохи пламени, и они казались пустыми зеркалами.
Эжен осторожно покрутил в пальцах древко, разглядывая оружие и руны проклятия, выгравированные на нём:
– В себя больше не приходила. Она слаба и плохо воспринимает мою магию. Эта ночь - решающая. Ты сообщил Альшеру?
– Нет. А надо было?
Эженталль странно посмотрел на него, потом вспомнил, что Дейриан не посвящён в их маленький секрет, и отрицательно покачал головой. Это
– Нет. Сам скажу. Нужно предупредить, что мы остановились здесь.
– Не поедем дальше?
– изумился Алый.
– К северу и к западу отсюда есть два села примерно на равном расстоянии. На даркинтах доберёмся за полчаса.
– Шелару опасно не то что перевозить, а просто двигать. Мы никуда не поедем, пока в её состоянии не будет хоть какой-то стабильности.
– Мы можем…
– Только не предлагай её убить, - шутливо пригрозил стрелой Тианшель.
Алый дёрнул плечом:
– Как скажешь. Я и не собирался, ты столько Сил вложил… Можем перевезти её на щите.
– Вот, как только она будет стабильна, попробуем на щите, - Эженталль вонзил стрелу в землю и вытащил из кармана небольшую брошь. Он раскрыл её застёжку и передал вещицу Алому: - Отдай мой шатёр людям. А мы будем по очереди следить за состоянием Шелары.
– Снежный сделал это, да?
– пьяно осклабился Дейриан, подбрасывая на ладони брошь, хотя не пил ничего, крепче воды, сегодня.
– О чём ты?
– Ша-ирлеш, друг мой, - задушевно протянул демон, намекая, что его не обмануть.
– Ша-ирлеш!
– С чего ты взял?
– Из нашего маленького отряда, если ты помнишь, я - единственный, кто был под его действием. Я знаю, ка?к это бывает.
Эженталль заглянул в глаза друга. Безумия там сейчас не было, только ужасная безысходная усталость ото всего заволокла вишнёвые глаза с вертикальными зрачками. Да, у него выдалось достаточно часов ожидания наедине с проклятой стрелой, чтобы сойти с ума и вернуться в него обратно. Относительно. Опять перегорел.
Светлый сын двух Огненных родителей, их семью так и прозвали - Огненным домом, его жизнь должна была стать совершенно другой. Тианшель спокойно перевёл взгляд на костёр.
– У него не было выбора. Эльмирриан умеет убеждать.
– О, да!
– невпопад хохотнул Алый.
– Дар убеждения у него уникальный! На женщин действует вообще безотказно! Иногда я тоже хочу быть Инниаром! Суккубовы дети!
– Да уж, - расслабленно усмехнулся демон Жизни.
– Хотя тут уже больше репутация роль играет.
– Да без разницы, что там играет! Я хочу такой же эффект!
– Ты и так достаточно эффектный, Дей. Даже чересчур.
– Спасибо, Эжен, но твоя сестра мне нравится значительно больше!
– А вы мне вообще не нравитесь! Поэтому забудь о моей сестре!
– Эженталль! Давай хотя бы спросим, что она сама думает по этому поводу!
Тианшель улыбнулся:
– Маленькая она ещё сама думать.
– Эжен, у вас разница в возрасте сорок лет! Тиа давно уже взрослая девочка. Когда ты уже женишься и прекратишь опекать её?
– Пока ты рядом, даже не собираюсь!
– О, я и не догадывался, что твои чувства ко мне так сильны!
– ухохатывался Безумный,
– У Альшера научился?
– фыркнул Эжен.
– Эта шутка устарела лет двести назад. Не смешно.
– Да эльфы были просто в шоке, когда Снежный сморозил, что не женится на второй дочке Данестиана, потому что у него есть ты!
– Вот вечно Снежный что-то сморозит, а я размораживаю!
Алый едва не рыдал, вспоминая тот красочный момент. Впервые за всю историю существования эльфов в этом мире их делегация щеголяла такими ошарашенными вытянувшимися лицами. Правда, потом был момент ещё более запоминающийся! Эльфы узнали, что демоны, как физические воплощения Стихий, способны испытывать влечение только к противоположному полу - чтобы породить новую частицу Стихий и держать равновесие Силы, и делегация возмущалась, не стесняясь в выражениях, дескать, та?к их принцессу ещё никто не оскорблял. Альшер отделался хохотом, выговором и оплатой моральной компенсации из личных средств, а вот Эженталлю до сих пор иногда приходилось терпеть шуточки на эту тему.
Никто не знает, сколько бы ещё времени они предавались воспоминаниям, если бы из шатра не раздался тихий стон умирающей девушки.
Князь сразу тревожно поднялся и, напомнив Алому про шатёр, ушёл к Шеларе.
Она пришла в сознание и лежала на подушках, ощупывая левой рукой влажный лоб. Арши присел рядом с ней и обеспокоенно заглянул в лицо. Мутные лихорадочные глаза скользнули к нему, и девушка попыталась улыбнуться.
– Шелара, как ты себя чувствуешь?
– он и не заметил, как перешёл на ‘ты’, его совсем другое волновало.
– Я… себя… не чувствую, - прошелестела она ослабленно, и Эженталль почти вздохнул с облегчением - раз шутит и способна мыслить, значит, не всё так плохо.
Не обнадёживаясь, демон осмотрел рану. Вокруг входного отверстия кожа почернела, повреждённые ткани багровели и отдавали синевой, появился приторный душок разложения. Яд удалось локализовать, он больше не расползался по телу, но эту часть плоти необходимо было удалить - начиналась гангрена. Если бы они находились в госпитале, можно было бы отдать заражённый участок на корм личинкам, потом промывать бальзамами отечественного и эльфийского производства и поддерживать жизненные силы магией. А здесь что сделаешь? Хотя, был один вариант. Точнее, два, но второй - совсем на крайний случай.
– Всё так плохо?
– шёпотом спросила она.
– Что?
Шелара сглотнула.
– Ты мрачный.
– Большинство считает, что я всегда мрачный.
– Не правда…
Эженталль бегло посмотрел на Шелару и вернулся к изучению раны и ворожбе над ней:
– Конечно, не правда. Я просто думаю.
– А остальные не думают…
Демон улыбнулся одним уголком красивых чувственных губ и потянулся к своей сумке. Обезболив заново заражённый участок, он стал аккуратно промывать его начарованным коньяком, острым кинжалом срезая совсем уж гниющую плоть и магией пытаясь пробудить регенерацию. Яд чёрными разводами растекался по белой коже и тёк на жёлтый шёлк. Запах коньяка кружил голову. Подушки Миралю придётся сжечь. Вот, он порадуется внеочередным разрушениям.