Шарада любви
Шрифт:
— Джо, — продолжила задавать вопросы Эля, — кто заставил тебя сделать этот анализ?
— Мама. Я тоже не мог понять, зачем ей это. Я с 16 лет знал, что не родной сын Эду Фоксу. Но, если сам Эд меня принимал, как родного, то… — Парень улыбнулся. — И тут вдруг она настояла на новом анализе, мотивируя это тем, что Эд просто мог мстить ей и сфальсифицировать анализ. Я согласился. Оказалось, что он …мстил маме. Я его сын.
— Мне жаль, Джо, но тебя вновь обманули. — Сказала Эля. — И на это раз обманул твой настоящий отец мистер Ли. Он подменил анализы в ваших конвертах, а мы с Гари были
Джо вопросительно посмотрел на брата.
— Эля права. Мы с ней прятались в тайной комнате отца и видели, как мистер Ли подменил анализы в конвертах. Забери у него свой анализ, и ты всё поймёшь.
Это разъяснение Гари удивило не только Джо и Самюэля, но и Эву с Ирен.
Джо опустил лицо в ладони и поставил локти на стол. Самюэль тупо смотрел вниз, а Эву «раздирала» душевная злость и недоумение.
— Зачем, Самюэль? — Спросила Эва.
— Я должен был отыграться на унижении Эда. Я столько терпел, и вот… появилась возможность.
Эля смотрела и слушала врача-детектива, и у неё было ощущение, что он чего-то не договаривает, но и Эва Фокс тоже, поэтому она решила перевести разговор в другое русло. — Кем бы ни был отец Джо, он имеет право на наследство мистера Эда. Поэтому я предлагаю следующее. Подумайте все до завтрашнего ужина. А за ужином мы проведём тайное голосование. Клянусь, кто победит, тот и станет наследником семьи Фокс.
Как ни странно, но все с ней согласились кивком одобрения, но спросил лишь Гари. — А если все захотят, что бы ты осталась наследницей, Эля? Ты об этом не подумала?
Взгляд Гари и его вопрос заставили её смутиться. Она действительно об этом даже не подумала. Эля обвела всех взглядом и ответила. — А я уверена, что не достойна вашей фамилии. Слишком уж она ко всему обязывает. К примеру, если я захочу выйти замуж, то и мне надо будет проходить унизительную процедуру, что бы понравиться семье моего избранника? — Эля мотнула головой. — Но уж нет! Я этого не хочу. Я не хочу, что бы во мне копались, выискивая …странные аномалии. А их во мне столько…
Эля закатила глаза к небу и держала их там, пока не услышала лёгких смешок Хельги. Опустив глаза, она вдруг заметила жгучий взгляд Гари, который был ей уже так знаком. Что бы охладить его, она тут же произнесла. — Да, во мне много аномалий. К примеру, я постоянно простужаюсь. Потом с неделю хожу с насморком. Какой мужчина сможет выдержать такое, что бы на него постоянно чихали?
И только теперь Эля поняла, что вся её речь была предназначена лишь для Гари, потому что она видела за столом только его. Все остальные люди смешались в одно большое цветное облако, которое …вдруг исчезло.
И лишь, когда она заметила удивлённые и смущённые взгляды людей, сидевших за столом, то решила оправдаться.
— Вот, видите, это ещё одна моя аномалия. Я часто забываю, где нахожусь и с кем, а это не должно быть у наследницы вашего великого рода. Короче говоря, я закрываю этот поминальный ужин. — Эля встала из-за стола, замечая, что Гари продолжает смотреть на неё удивительным взглядом, который стал её беспокоить. И что бы успокоиться, она обратилась к Эрику. — Мистер Гофф, следуйте за мной. У нас с вами ещё много нерешённых вопросов… Вопросов семьи Фокс.
Эля шла
Сцена 4.
Вот уже полчаса Эля лежала в постели, ворочалась с бока на бок и никак, ну совсем никак, не могла выкинуть образ Гари из головы. Что бы как-то с этим справиться, она стала выдумывать в голове сцены страстной любви между Ирен и Гари, но они, почему-то, её только рассмешили. Может потому, что Ирен всегда в её голове представлялась только в образе зелёной лягушки.
Несколько раз хихикнув, Эля приподнялась на локтях, вздохнула и произнесла. — Нет, я так вообще сегодня не усну. Надо как-то расслабиться.
Она соскочила с постели, включила прикроватный торшер с большим жёлтым куполом и направилась к окну.
— Понятно, почему я не сплю. — Проворчала она, пытаясь открыть створки высокого окна. — На улице лето, а у них все окна закрыты. Духота же в комнате.
Было темно, и она зажгла верхний свет у самого окна. Вскоре ей удалось справиться с окно. Она распахнула створки, впуская в комнату поток тёплого ночного воздуха. Эля посмотрела на ночное небо, вздохнула и тут же поняла, что на душе стало полегче. Полюбовавшись звёздным небом, Эля опустила глаза на землю и увидела на тёмной лужайке парка под окном свой силуэт в свете окна.
Сначала она помахала себе рукой и улыбнулась. Тень повторила все её движения и тем самым развеселила Элю. Но она была недовольна тенью, потому что было видно только её голову, немного плечи и поднятые вверх руки. И тогда она решилась залезть на высокий подоконник окна. Через несколько секунд Эля стояла на подоконнике окна и наслаждалась своим силуэтом.
Прохладный ночной ветерок трепетал её волосы и коротенькую прозрачную ночную сорочку. Тень послушно выполняла все движения Эли. А в её голове рождались всё новые движения тела, которые она тут же выполняла.
Не зря же говорят, что одна дурная извилина может испортить всю голову. Вот и у Эли мозговая извилина, которая отвечала за движение её тела, немного «сошла с ума».
Она стояла на подоконнике и извивалась телом, как только могла, застывая в определённых фигурах, которыми она наслаждалась, глядя на свою тень.
Сколько длилась «эта вакханалия», она и понятия не имела, но Эля остановилась только тогда, когда устала. Она ещё раз посмотрела на звёздное время, спрыгнула с подоконника на паркет комнаты и закрыла створки окна.
Она доплелась до постели, упала в неё и … вновь «увидела лицо Гари».
— С этим надо что-то делать. — Прошептала она, засыпая.
Но, как видно, голова её не была согласна с желаниями своей хозяйки, потому что всю ночь ей снились объятия и поцелуи Гари, но не с Ирен. Героиней любовных игр была она сама…
Эля проснулась не потому, что выспалась, а потому, что … была в возбуждении от своего сна. Соскочив с кровати, она помчалась в ванную комнату, встала под холодный душ и лишь через несколько минут, успокоившись, проговорила. — Надеюсь, что я не заболела. — Она приложила ладонь к пылающему лбу, который вдруг остыл до температуры воды. — Нет, я не простудилась, но я чувствую, что больна…