Шатун. Дитя без глазу
Шрифт:
– Привет! Меня все называют Петрович. Ну, все наши! Я тебя сейчас познакомлю! – и назвавшийся Петровичем сделал широкий жест. – Выходите парни, все нормально!
И действительно, показались еще трое. Двое вышли из-за погрузчиков, а один (вот же черт) из-за спины Николая.
– Коля, – представился Николай и, откинув прибор ночного видения вверх, протянул Петровичу руку. Тот крепко пожал.
– А это Костик, Худой и Крапива. Трое подошли и также пожали Николаю руку. Открыто и просто, как будто уже давно были знакомы.
– Меня
– А я Сашка! Просто фамилия у меня Крапива.
– А того, как зовут? – спросил Николай, указав на ноги, торчащие из бочки.
– Понятия не имею, – ответил Петрович беспечно. – Это не наш! Пойдем! Мы тут рядом лагерь разбили!
И он уверенно зашагал к транспортному коридору.
– Костик, оставайся! Худой тебя сменит! – бросил он через плечо.
Худой заговорщицки подмигнул Николаю и, кивнув в сторону ног, торчащих из бочки, сказал шепотом:
– Это муляж. Костик балуется.
И, включив фонарь, поспешил вслед за Петровичем. Крапива тоже подмигнул Николаю и тронулся за Худым.
Николай секунду подумал, посмотрел на креативного Костика, который уже опять закрыл лицо непроницаемым забралом гермошлема, и что делать, двинул вслед за остальными.
Они прошли по длинному коридору и оказались у больших ворот. Раньше ворота поднимались, стоило только дернуть за забавную веревочку, но сейчас дергать было не нужно. Большой пролом зиял прямо по центру. А за проломом виднелся огромный торговый зал.
Николай, разумеется, бывал здесь. Торговый зал «Трешки» с бесчисленными стеллажами занимал весь первый этаж. Сейчас они зашли со стороны «подсобки» и оказались в секции рыбы и мяса. Прилавки с холодильниками были сдвинуты со своих мест, стекла в них оказались разбитыми. Лучи фонарей на мгновение осветили пустые, покрытые темно-красными разводами, полки. Огромные стеллажи, которые раньше стояли бесконечными ровными рядами, теперь или обрушились, или стояли, накренившись под разными немыслимыми углами. От окончательного падения их удерживало какое-то чудо. Все это напоминала разрушенный после бомбежки город.
Сначала Николаю показалось, что завалы стеллажей хаотичны, но потом он понял: в этом хаосе есть свой порядок. Руины создавали цепь труднопреодолимых баррикад, прикрывающих доступ к небольшому пятачку в центре. К удивлению Николая, там горел костер. Его развели прямо на полу. Огонь от входа был не виден, и Николай заметил его только тогда, когда вся группа протиснулась сквозь узкое ущелье между стеллажами. Вокруг костра стояла пара обветшавших кресел и несколько офисных стульев. На одном сидел человек в таком же летном комбинезоне, как и у Петровича с командой. Шлем с матовым забралом стоял тут же на раскладном столике. Глаза незнакомца внимательно следили за экраном ноутбука.
– Это наши глаза и уши! – добродушно сказал Петрович,
– Вернее, больше глаза, чем уши! Располагайся!
Николай осторожно занял стул неподалеку от столика с ноутбуком. Худой и Крапива тоже шумно устроились. Крапива сел во второе кресло, извлек из бокового кармашка сигареты и закурил.
Вели они себя крайне беспечно.
Худой сел напротив, поставил шлем у ног и начал подбрасывать в огонь расщепленные деревяшки.
– Глотнешь? – Петрович протянул Николаю большую металлическую флягу.
Николай посмотрел на флягу, на приветливого Петровича, и благоразумно отказался.
– Как знаешь!
Петрович извлек откуда-то из-за кресла маленькие металлические стаканчики, не торопясь, наполнил каждый и передал остальным. Никто не отказывался.
– Вы хорошо здесь устроились! – Николай с сомнением оглядел нависающие над ними баррикады из стеллажей.
– Но, не слишком ли… – Николай замялся, подбирая слова.
– Нахально? – усмехнулся Петрович и залпом опрокинул в рот содержимое стаканчика.
– Беспечно! И все здесь у вас какое-то…
Николай вдруг понял, что его беспокоит. Все больше и больше окружающее казалось ему каким-то ненастоящим. Как будто смотришь плохое кино с нелепыми декорациями и плохими актерами. Все излишне нарочито! Эти исполинские баррикады в отблесках костра, сам костер словно призывающий, чтобы его немедленно обнаружили, эти люди в фантастических комбинезонах… Как давно они здесь?
Николай поднял голову и посмотрел на едва видимый в темноте потолок. Колеблющего света от костра было достаточно, чтобы разглядеть, что потолок вполне чист. Ни сажи, ни гари, которые неминуемо образуются, если костер горит долгое время.
– Давно вы здесь?
Петрович с усмешкой посмотрел на потолок и налил себе еще из фляги.
– Напрасно отказываешься, – сказал он, приподнимая стаканчик и любуясь отблесками огня на его блестящих боках. – Прекрасный напиток. Что-то наподобие кофе. И бодрит и зрение обостряет. У «армейцев» позаимствовали.
– У кого?
– У «армейцев».
– В смысле, у «ловцов»?
Петрович опять лихо опрокинул содержимое стаканчика в рот и поморщился.
– «Ловцы»! «Ловцы» – мелкая сошка. Держи!
Он снова наполнил стакан из фляги и протянул его Николаю.
– Только разом не пей! С непривычки может не пойти.
Николай взял стаканчик. Жидкость в нем была темной и действительно пахла кофе.
– «Ловцы» – мелкая сошка, шестерки, – продолжил Петрович, завинчивая крышку на фляге. – Но от них нам кое-что удалось узнать. Всем в городе сейчас заправляет группа военных. Сами они редко высовываются, хотя как раз с кем-нибудь из них, мне очень бы хотелось потолковать.