Шелковый дар
Шрифт:
Но перехватил его покрепче и потащил к берегу, где вдвоем с сыном уложили в телегу на солому.
— Нога у него плоха, — заметил Вторак.
— Он и сам не лучше, — пробурчал мужик, взял лошадь за поводья. — Оставим его в Переусти. Пусть хранят его для нежити. Ежели русалка сказала — то точно вернется за ним.
— А если его увезти? — быстро спросил мальчишка. — Подальше от воды, куда нет хода этим? — кивнул за плечо, в сторону реки. — Отец, жаль его. Разве ж захочет он жить среди ила и мертвяков? Молодой ведь, как брат Солн.
Мужик с сомнением оглядел скрюченное тело. Чтобы поставить его на ноги, понадобиться не один месяц. Да и сможет ли он на них встать? Изувечило его порядочно.
— Подальше от воды, говоришь? — задумчиво повторил он, сузив глаза.
В размышлениях молчал он весь путь до деревеньки. Иногда поглядывал на неподвижного Карина, как назвала его русалка. И все дивился, что добровольно отдала нежить пойманного, еще и умоляла спасти его. Решил, что парень странный и надо дождаться, пока он придет в себя. И Вторак не отходил от него, лицо обтирал и губы водой смачивал пересохшие. Да тихонько вздыхал.
В Переусти уже все дома спали. Лишь в одном окошке светилась лучина, куда и постучались отец с сыном. Открыла им дородная хозяйка, подозрительно прищурившись.
— Кто такие будете? И зачем по ночам ходите?
— Лошадь заплутала. В лес утянула, пить ей захотелось, — мужик погрозил кулаком смирно стоящей лошадке, словно та должна была устыдиться. — Хозяйка, не пустишь ли на ночлег? Хоть куда, в сарай согласны. Больной у нас в телеге, отдых ему нужен. И лекарь, может, сыщется?
На последнее мужик не особо надеялся. Но хозяйка вдруг усмехнулась.
— Я врачевать могу, так что пришли вы куда надо. И остаться можете в сарае, там солома постелена. Вот только с ужина ничего не осталось. Уж до утра потерпите.
Мальчишка сонно зевнул и в который раз погладил угольные волосы парня, мягче которых был только пух в его одеяле.
— Чудной он.
— Ага, — согласился его отец.
Хозяйка заглянула в телегу и удивленно охнула. Быстро обернулась к старшему из гостей.
— Где вы его нашли??
— У русалок отобрали, — мужик решил не скрывать. Может, это чей-то сын или брат. И он останется в Переусти, что разом решит все проблемы. Но женщина смотрела на Карина с изумлением, и очень осторожно дотронулась до него.
— Он же из… — оборвала себя, чтобы не пугать отца с сыном. Паренек был из дивьего народа, она не могла ошибаться. Лишь раз видела она их в горах. Забыть не смогла. Только как он попал к русалкам? И кто так побил его? — Не наш он. Быстро, несите его в дом.
Предложение о ночевке в сарае было мигом забыто. Парня уложили на деревянную кровать, его спутникам хозяйка указала на лавки у стены. И сразу же занялась ранами незнакомца.
— Придержи ногу, — бросила она старшему. — Хорошо, что он ничего не чувствует. Надо выпрямить, сломана она. Как звать тебя?
—
— Я Леся. Держишь?
— Держу, — мужик вцепился в колено парня, пока хозяйка выпрямляла кости и сдавливала ногу меж двух дощечек. Карин от покойника отличался только едва заметным дыханием. — Жить-то будет?
Леся промолчала. Сходила за водой, сложила перед купцом кучу тряпок и велела отмыть парня от грязи и крови. Потом вручила Втораку ступку с сушеными травами, сама подвесила над очагом котелок с водой. И все тревожно поглядывала на кровать.
— Упал он с высоты, я думаю, — наконец, решила она. — И к реке скатился. Вот и побился весь. У русалок, говоришь, был?
Гостята закивал.
— Сами отдали. Спаси, сказали. И еще — что заберут его обратно. Русалкин суженый, значит.
— Не мели ерунды! — окрикнула Леся. Где это видано, чтобы дивьи сыны с русалками жили? — Лучше моли Трояна помочь ему!
Парня следовало вернуть в горы немедленно, чтобы его народ успел его вылечить. Но хозяйка не представляла, где ей искать его дом, с какой из нависающих над долиной вершин он слетел вниз. Покосилась на купца, но тут же сообразила, что тот не пойдет никуда.
В котелке закипела вода. Добавив туда полынь и мед, Леся вскипятила варево еще раз. Сцедила немного в глиняную кружку. Рядом закипали лепестки ромашки для промытия ран, коих на парне было предостаточно.
— От лихорадки, — пояснила она, присаживаясь на кровать. Невольно взгляд ее заскользил по изумительно сложенному телу, еще больше убедив в нездешнем происхождении раненого.
— И как он пить будет? — хмуро спросил мальчишка, когда хозяйка, вооружившись ложечкой, начала понемногу вливать лекарство парню.
— Молча, — отрезала Леся. Главное, чтобы не захлебнулся.
На рассвете она оставила свое бдение у кровати, потянулась, разминая затекшую спину. Карин, как назвал его купец, так и не пошевелился. Но дышал уже более уверенно и глубже. Леся растолкала Гостяту, который в какой-то момент уснул на лавке. Показала на один котелок, второй. Приказала глаз не спускать с больного. И ушла.
Вторак пол-утра сплетал травинки, его отец ходил по избе и выглядывал в окно. Куда отправилась Леся, он не знал. И сколько ее ждать — тоже. У Карина к полудню началась лихорадка, еще и левый глаз все слезился, уж столько воды оттуда вытекло, что можно было умыться в ней.
Полынный отвар лишь немного унимал жар, и вскоре парень опять начинал гореть. Еще и метаться по кровати, стаскивая с себя простыни. Горячий воздух, залетавший в окно, все больше усиливал духоту. Купец с возрастающим беспокойством часто поглядывал на дверь. Хозяйка никак не возвращалась.
Ближе к вечеру в открытое окошко просунулась тонкая рука с зажатой в ней бутылочкой, в которой плескалась прозрачная и чуть зеленоватая вода. Занавеска колыхнулась, на Гостяту устремился встревоженный взгляд прозрачных голубых глаз.