Шипы в сердце в Академии Судьбы
Шрифт:
– Мне тоже.
Я зажмурилась до серебристых искр, осветивших жуткую ночь. Варварство. Лишь мотнула головой несогласно: Эрик выманил обещание обманом. Я не понимала, на что соглашаюсь. Разве по древним магическим законам это не считается поводом для расторжения сделки?
– Хуже того, куколка. Раскову вас пообещали родители. Мамаша принесла родовую клятву. Вы его выбрали? Вы его любите? Вы его желаете? – магистр хрипло накидывал вопросы, с интересом разглядывая старомодный фасон платья.
Как давно он сам не посещал балы
– Причем тут мои желания? – провыла я возмущенно. Он намеренно вдавливал гадости в больное, уязвимое место. – Вас они не волнуют так же, как прочих…
– С женихом вас связали против воли. А со мной у вас, ягодка, сделка добровольная, – строго напомнил вампир. – Взаимовыгодная. Вы свою часть получили: мисс Омирсен жива и румяна, несмотря на вопиющую глупость поступка. Как планируете расплачиваться?
– Добровольная? – поперхнулась я под чужим весом. – Да я представить не могла, что вы захотите в оплату!
Темная рубашка натянулась на его плечах, облепила мышцы. Устрашающий вампирский плащ Эрик забыл в академии. Или же определил на вешалку в шкафу, пока меня дожидался.
– Вы ничего не решаете. Живете чужую жизнь, навязанную обществом и родней. Но эту клятву, Вероника, вы дали сами, – проворчал он с угрюмым нажимом, твердыми губами касаясь росчерка на запястье. – Сами приняли решение, сами поднялись в мой кабинет. Вы искали помощи, вы ее получили… Обещали мне что угодно взамен. Все, что захочу. Или память у вас тоже кукольная?
– Так действуют вампиры? Оказывают услугу и требуют ответную? – пыхтела я под тяжелым телом. – Заключают сделки на крови, чтобы загнать жертву в ловушку?
– Так проще. Удобно, когда условия выгодны обоим, – он пожал плечом и тряхнул головой, сбросив часть каштановых волос мне на щеку. – Меньше разочарований… и никаких нелепых заигрываний на тему доверия.
– Леди Анабель вы тоже принуждали… к такому? – я захлебнулась ошеломляющей догадкой. – Помогли, а потом потребовали от нее исполнения стыдной сделки? А когда она отказалась, силой забрали первую кровь?
– Что-что я сделал? – изумленно закашлялся клыкастый и фамильярно упер локоть в подушку рядом с моим ухом.
Будто заночевать тут планировал!
– Что слышали.
– С Анабель у нас был другой договор, – он нахмурился и озадаченно добавил: – А вас я пока ни к чему не принуждал. И силой ничего не забирал.
– Только позорный штампик на руке поставили.
– Сами дали клятву, не уточнив деталей. Истинно девичье безрассудство…
Горячий палец надавил на мою нижнюю губу и чуть оттянул, словно Эрик желал полюбоваться грозно сжатыми зубами. Будь я не так хорошо воспитана, я бы еще и зарычала.
– Вы знаете, почему я не тратила время на выяснения. Олив умирала! – пробормотала обиженно и отвернула лицо. – Я спешила.
– Вот это было ошибкой. Разве можно доверять вампиру? Чему вас учила няня Тайна? Ох, первокровочка… – Эрик осуждающе покачал головой. – Как и прочие, вы считаете себя в безопасности в огромных, пустых имениях. Дюжина стражей? И все? Ни защитных экранов, ни чар запрета… А потом удивляетесь, что голодные монстры свободно разгуливают по коридорам.
– Зачем вы пришли? Почему сегодня?
– Я пришел, чтобы вернуть вас в академию. Там безопаснее.
– Предлагаете мне выбрать из зла, зла и зла? – я нервно усмехнулась, задыхаясь под вампирским телом.
Он избрал самый надежный способ пресечь попытку побега. И отбить у меня всякое желание возвращаться туда, где он преподает.
– Именно, – Эрик устроился поудобнее, ухватил меня за запястья и распял на подушке. Окатил щеку тяжелым многозначительным выдохом.
Следы электрической удавки уже стерлись с его шеи, запекшаяся кровь смылась с обкусанных губ. И даже вздувшиеся вены на висках пришли в норму. Но битое стекло в колючем взгляде заверяло, что вампир не забыл, где и как провел предыдущий день.
Его допрашивали. Пытали ментальной магией целые сутки. Удерживали энергетическими сетями, словно дикую тварь. И кто-то должен за это заплатить…
Не мой отец. Не мой брат. Я.
– Я не готова возвращаться. И знаете, магистр… после некоторых открытий и ваших откровений, – прохрипела обессиленно, – я пришла к выводу, что вы самое страшное зло этого мира…
– Почетно. Лестно. Благодарю.
Эрик нагнулся и с невозмутимым видом ковырнул носом шнуровку, ослабляя тугой корсаж.
– Слезьте с меня. Я не кукла, чтобы одевать и раздевать, – прошептала твердо.
– А как похожи! Все эти ленточки, бантики, рюшечки… Думаете, ваш будущий муж будет играть с вами как-то иначе? – с обидной насмешкой уточнил упырь. – Фабрика парижских леди штампует безропотных и смиренных куриц… Неужели сами не догадываетесь, какое искушение вас сломать? Пресыщенные первокровки… О, я знаю, как они играют. Как ломают, а потом чинят своих куколок, не умеющих дать отпор.
По ключицам заскользили теплые губы, рождая нездоровый трепет.
– За каменными стенами, за черными шторами замковых окон… Рассчитываете, ваш жених какой-то иной? Мечтаете, что он будет играться бережно? – Эрик бесстыдно сдул стаю мурашек с моего декольте и отправил в сторону левого плеча. – Или сразу поставит на колени? Мм, куколка?
– Ваши речи омерзительны, – я зажмурилась от отвращения.
Прискорбно, что черные эмоции внутри вызывали слова, которыми так легко и жестоко разбрасывался вампир. А вовсе не его прикосновения.
– Просто вы еще не поняли, за кого решил граф отдать единственную дочь. Расков… Расков! О, слизняк Ланге считает это ценным вложением? – желчно насмехался Эрик.