Шиш вам, а не Землю!
Шрифт:
— Тебя что назвала так твоя мамочка? — съехидничал ефрейтор.
— А, как ей меня называть, если я и родился беззубым, — осклабился остроумный пьянчуга.
Поднимаясь из-за столов, на чистую площадку возле музыкального аппарата стали выходить танцующие пары. Только теперь Кондратий заметил, что среди посетителей немало девушек и раньше он их не замечал просто потому, что все они были одеты в мужскую ковбойскую одежду.
У Кондратия потекли слюнки.
— Здесь неподалеку женская тюрьма, — пояснил недоумевающему ефрейтору бармен, отползающий от музаппарата и уже смирившийся с мыслью, что платить ему в этом
Кондратий уже понял, что это за место.
— Эй, громила, сколько нам еще здесь париться? — обратился он к бармену.
Перспектива провести остаток дней в гадюшнике для пьянчужек в оцеплении псов-сфероидов не очень-то ему нравилась. Хотя, в тюрьме, конечно, не лучше.
— Продукты завозят раз в неделю. Выпивка есть. Некоторые считают это место раем, — многозначительно поднял палец вверх бармен. — Бабы, выпивка, жратва… Что еще нужно нормальному, здоровому мужику, истинному джентельмену-аристократу?
— Но только не разведчику КГР, — возразил Кондратий.
И тут же прикусил язык. Но хозяин корчмы уже мертвой хваткой вцепился в оплошность клиента.
— Кому, кому?
— Дело в том, что я землянин, — заметил Кондратий, поняв, что проболтался и терять ему нечего. — Меня, молодого разведчика Космической Глубинной Разведки послали в фэтскую систему отследить, а, если потребуется, и уничтожить фомальдегаускую преступную группировку, специализирующуюся исключительно на шпионаже, диверсиях, саботаже и захвате чужих миров, с последующей их губительной эксплуатацией и зверским уничтожением. Эти шпионы-разбойники считают свою миссию освободительной, а себя мессиями. То есть, они освобождают населенные миры от их населения, а потом временно закрепляются в этих мирах, пока не истощаются природные ресурсы планеты.
Внезапно бармен посмотрел на Кондратия, как на родного и полез к нему обниматься.
— Кондраша! Дорогой! — завопил он и троекратно облобызал агента. — Я тебя сразу и не признал. Я ведь давно тебя жду, сынок, — едва не прослезился он. — Ты забыл меня? Я же твой родной генерал Березин! Ну, помнишь, там, в КОВПСРОЛе мы встречались еще? У меня еще форма такая была… Со звездами. И лампасами.
46
И генерал вздохнул, как бы сожалея, что форму пришлось оставить в штабе КГР. После этого они сели за свободный столик и повели неспешную беседу. Как это и водится в среде земных разведчиков в интерьере уютных явочных квартир.
— Посадили в тюрьму, говоришь? — то и дело всплескивал руками генерал. — Удалось троекратно бежать? Ай-ай-ай!.. Попал сюда говоришь, паря?..
— То не вихрь тебя сюда перебросил, а я, — признался, скромно потупясь руководитель КОВПСРОЛа. — Дело в том, дорогой ты наш, Кондраша Игнатьевич, что все эти ублюдки, — генерал широко повел рукой вокруг себя, — не беглые преступники, за каковых себя выдают, а курсанты академии шпионов фомальдегаусцев,
— Ничто, — с усилием помотал отрицательно головой Кондратий, который не по наслышке знал о тюремном режиме.
— Вот и я говорю, — продолжал Березин. — Из тюрем выходят хорошо подготовленные для вредительства мерзавцы, то есть — то, что и нужно фомальдегаусцам для экспансии миров. Вас там не наказывали и перевоспитывали, а тренировали, Кондраша. Обучали ненавидеть и вредительствовать. Мы тебя забросили, Кондратий, в это заведение, «университет», так сказать жизни, не для того, чтобы ты там прохлаждался и шлындал по коридорам, а затем, чтобы изучал обстановку изнутри и узнал весь их мерзкий распорядок.
— Благодарю за доверие, товарищ генерал! — вскочил с места Придуркин. — Разрешите и дальше слушать вас?
— Можешь считать, что уже разрешено, — махнул рукой член руководства одной из самых опасных и в то же время самой гуманнейшей разведки галактики и снова склонился к Кондратию. — Может быть ты еще не забыл майора Середу, майора КГР, матерого разведчика, агента-99996? Да, да, того самого непоседливого, много мнящего о себе, майоришку, хорошего товарища и неутомимого разведчика. Так вот, паря, сейчас он летит к тебе, на Драгомею. Когда прибудет, сядешь в его ракету.
— В «Скользкий»?
— И в «Скользкий» — тоже. Куда же еще. Улетишь к едреной матери от сюда. То есть — на Фомальдегаус, выяснить отношения с чешуйниками. Задание свое ты здесь выполнил, то есть, нашел уязвимые места в подготовке диверсантов. За что тебе большое КОВПСРОАльское спасибо. А теперь — в путь. С минуты на минуту «Скользкий» с Середой внутри будет здесь.
— Есть! — вскочил на ноги, чуть не опрокинув стол Кондратий.
— Что есть? — не понял генерал. — «Есть» в смысле «пожрать» или «есть» в смысле «не пить не есть, но выполнять задание»?
— В смысле «слушаюсь», товарищ генерал!
— А-а… Это ты правильно решил. Молодец. По уставу живешь, а не как попало и почем зря.
— Рад стараться, товарищ генерал! — рявкнул Кондратий так, что у присутствующих заложило уши.
— Старайся, старайся, ефрейтор, — поощрил генерал. — только не ори на меня так. Всех сфероидов переполошил в округе.
— Намек понял, товарищ генерал!
— Ну, раз понял, действуй, — подвел итог разговору высокосановный военный чиновник и, подводя черту под разговор, поднялся с места и направился к стойке.
В суете и спешке Березин забыл вновь одеть маску, под которой подвизался в качестве бармена. Но перепившиеся вдрызг завсегдатаи корчмы, а на самом деле — курсанты шпионской академии фомальдегаусцев даже не заметили, что бармен поменял лицо. А, которые и заметили, отнесли сие событие на счет своей личной, индивидуальной горячки, с которой успели подружиться за те долгие месяцы учебы, которые им пришлось провести в стенах академии. Белая горячка в условиях масовой пьянки, которая царила здесь безраздельно, была делом для фомальдегауских курсантов обычным, привычным и само собой разумеющимся…