Шиворот-навыворот. Глеб и Ванька
Шрифт:
— В каком смысле — вроде?
— Ну, я не знаю. Она чихать начала. Я думал — просто так. А потом заболел. И все заболели. Вообще — все! Понимаешь?
— Типа — ты эту болезнь создал? — догадался Гном.
— Ага, — убито согласился Глеб. — Кошмар, да?
— Почему кошмар? Прикольно! Как в кино — страшный вирус вырывается на свободу! Люди гибнут пачками! Врачи бессильны! Только два отважных школьника могут спасти планету!..
— Иди ты! — невольно улыбнулся Глеб. — Это не кино, вообще-то! И люди по-настоящему гибнут! Ну. может и не гибнут… Но болеют. Из-за меня!
— А ты это… возьми,
— Как?! Ты чего, думаешь — я волшебник?! Махнул палочкой — хоп! — все заболели. Махнул в другую сторону — вылечились.
— Ну, представь, что все выздоровели.
— Слушай, ты что — дурак?! Как я представлю, что все вылечились? Ты можешь себе представить всех людей в городе? И я не могу!
— Тогда наплюй! — легко предложил Пашка.
— Как это? — оторопел Глеб.
— Да так! Ты выздоровел?.. И я. И другие. Ну и порядок! Значит, все остальные тоже поправятся! Понял? Она не смертельная — твоя болезнь!
— Думаешь? — недоверчиво спросил Глеб.
— Конечно! — уверенно подтвердил приятель.
Это был отличный вариант. Сразу же пришло в голову, что, если бы имелись случаи смертельного исхода, в интернете и по телевизору не молчали бы об эпидемии. Сделать он все равно ничего не мог. А впустую терзаться угрызениями совести уже порядком надоело. Смотреть на это и думать, что ты всему виной было неприятно. Поэтому, когда дорога подошла к концу, Глеб даже обрадовался видневшемуся впереди уныло-кирпичному зданию родной школы. Пожалуй, второй раз в жизни. До этого он радостно топал в школу только первого сентября в первый класс. Уже утром второго сентября стало понятно, что эта канитель надолго и радость испарилась.
Нынче утром он с некоторым даже умилением созерцал знакомые стены, спешащих со всех сторон учеников с портфелями и рюкзаками… Стоп! Все окна на фасаде школы почему-то были темными. Глеб с Пашкой поднялись на крыльцо, протиснулись сквозь небольшую толпу у входа…
«Где-то я это уже видел», — мрачно подумал Глеб. На железной коричневой двери выделялся белый листок формата А4, прихваченный за уголки полосками скотча.
«В связи с эпидемиологической обстановкой школа временно закрыта. Занятия начнутся после каникул, первого ноября. Администрация»
— Круто! Вот это каникулы получаются! — обрадовлся Гном.
— Ага! А учителям так и надо, что заболели, да?! — подхватил долговязый старшеклассник в смешной шапочке с тремя помпонами.
— Вот блин! А четвертные теперь как? — спросила какая-то девчонка. — Я трояк по истории не успела исправить!
Толпа радостно загудела.
— Пойдем ко мне, тусанемся! Родаков нету…
— Давай. Пивка возьмем?
— Девчонки, айда с нами!..
Ученики обменивались впечатлениями по поводу неожиданно увеличившихся каникул, отходили, освобождая место у двери для вновь подходящих. Некоторые собирались в группки и, на ходу обсуждая к кому пойти, топали к ближайшему магазину, перетряхивая карманы в поисках денег. Другие уныло плелись обратно в пустые квартиры. Кто-то растерянно топтался на крыльце, не зная куда податься.
— Пошли ко мне, — сказал Пашка, когда они выбрались из толпы.
— Слышь, Гном, я вот еще что хотел…
— Чего?
— Мне надо
— Это точно, — согласился Гном. — А то опять замечтаешься — и привет! Кирдык всему городу!
— Ты можешь у меня несколько дней пожить?
— На фига?
— Спать чтобы по очереди. Пока я не научусь контролировать это. А то мне кошмары иногда снятся.
— Да не проблема! Только мне домой сперва нужно, вдруг мамка уже заметила, что я пропал. Ну и потом надо объяснение какое-то придумать. Надолго мать не отпустит к тебе. Глянь, какая тачка! Зверь, а не машина! Дом на колесах!
К школьным воротам подъехал черный джип.
— Стой, Гном, — непослушными губами выговорил Глеб, хватая друга за рукав. — Пошли в обход.
— Ты чего?! Это ж «Шевроле»! «Тахо»! Отпад тачила! Круче не бывает!
— Это они!
— Кто?
— Ну те — люди в черном, которые сумасшедшего того схватили.
— Ага, сейчас! — хмыкнул Гном. — Там, может, вообще коза какая-нибудь. Трясется сидит. Или хахалю звонит. Небось, хмырь ей тачилу подарил, а водить-то забыл научить!
— Не, телки на таких тачках не ездят, — усомнился Глеб.
— Они же тебя не видели?
— Нет.
— Вот и веди себя нормально. Неподозрительно.
— А вдруг этот псих им рассказал.
— Подумаешь! В Нольске десять тысяч таких как ты. Пусть попробуют найти.
Друзья непринужденной походкой зашагали к школьным мастерским. Свернули за угол, переждали пару минут, осторожно выглянули. Джип стоял на том же месте. Из выхлопной трубы выползала струйка дыма — внутри по-прежнему кто-то был. Прошло минут десять. Картина не менялась.
— Может, кто-то за ребенком приехал? — неуверенно предположил Гном.
— Ты чего, не знаешь, где такие дети учатся? — возразил Глеб.
Для немногочисленных детей «крутых» родителей, проживающих в скромном городке Нольске, предназначалась открытая пять лет назад частная гимназия. Вычурный трехэтажный особняк гордо возвышался посреди небольшого парка на окраине города. Территория гимназии была обнесена высоким забором с натянутой поверху колючей проволокой. Через каждые пятьдесят метров торчали видеокамеры, а попасть за тяжелые кованые ворота можно было только по специальному пропуску. И все местные «Ротшильды», имеющие детей школьного возраста, такой пропуск имели. Здесь же, около обычной районной одиннадцатилетки, просто неоткуда было взяться подобной машине.
Тем временем на школьной спортплощадке назревала драка. Ванька быстрым шагом шел к воротам, когда за ним следом увязались трое. Юфа подобрал с земли камень и швырнул в спину ничего не подозревающего мальчишки. Ванька вскикнул от боли, остановился. Потом повернулся и решительно пошел в сторону троицы хулиганов.
Пашка подергал Глеба за рукав, отрывая от наблюдения за джипом:
— Смотри, там опять нашего эмокида бить собираются.
Но дальше случилось что-то невероятное. Ванька коротким быстрым движением ткнул Юфе кулаком в живот так, что тот согнулся пополам, а потом сцепленными руками ударил еще сверху по шее. Юфа рухнул в пыль. Ванька пнул обидчика кроссовкой под ребро. Сказал что-то Юфиным приятелям, которые стояли с раскрытыми ртами, и ушел.