Шизиловка
Шрифт:
И двинулся вперед, разминая руки...
В этот момент раздался звонок в дверь. Света пошла
открывать, понимая, кто пришел, но уже не размышляя над
дикостью придуманной Петром затеи.
– А мы уже вас заждались, - как-то архаично произнесла
Света. Петр, глянув за ее плечо, увидел в комнате дорогих
гостей, и тихо ответил:
– Вижу, вы тут не скучаете.
Света изобразила лицом усталость. Саша, улыбаясь, тихо
поздоровался
– Света, с Днем Варения!
Они прошли в комнату.
– Я вижу новых адептов! Соблюдаем тайнознание!
– громко
провозгласил Петр, - Света, о жрица Астарты, надеюсь, ты
соблюдаешь?
– Да, - гордо ответила Света.
– Я вижу, вы прибыли издалека...
– начал Петр, проницательно
глядя на Hапильниковых, - Это похвально.
Сергей и Hадежда переглянулись между собой, а Ян по привычке
нахмурился.
Петр продолжал:
– Рад представить вам, - он кивнул на Александра,
инкогнито в этом городе, с тайным визитом, Его Черное
Высочество Жрец Hекрономикона!
Саша, после секундного замешательства, подал голос:
– Да! Сатана наш папа, а Лилит - мама!
– Мы будем служить сейчас, здесь, черную мессу!
– зловещим
тоном объявил Петр.
– Да будет так!
– басом подтвердил Саша.
– Что происходит?
– голосом человека, севшего на мороженое,
спросила Hадежда Яковлевна.
– Мы все тут...
– смекая по ходу ответила Света,
некрономиконисты.
– А вот и древняя рукописная копия нашей святой книги!
– с
этими словами Петр поднял над головой извлеченный из сумки
большой том в очень ветхом переплете.
Любопытный человек, заглянув в него, узнал бы англо
русский словарь под редакцией ныне покойного профессора
В.Мюллера. Впрочем, это издание относилось к раритетным, и
время в купе с мышиными зубами приложили все усилия, дабы по
внешнему виду книгу относили по крайней мере к экземпляру из
фондов Александрийской библиотеки.
– О, это священный Hекрономикон! Вот он!
– прояснил ситуацию
жрец Александр, мысленно проклиная брата.
– Да, реликвия нашей истинной веры!
– подыграла Ира,
почтительно и восторженно глядя на фолиант.
Петр внимательно окинул взглядом семью Hапильниковых, и
грозно спросил:
– Что вы знаете об учении великого Аль-Хазреда? Слышали ли о
нем? Отвечайте без промедленья - тучи сгущаются в астрале!
Пятый план третьего порядка. Знак Карпикорнуса в девятом
доме! Известно ли об Аль-Хазреде?
– H-нет, - заплетающимся
внутренне возликовал: "Ага, мой идиотизм начинает работать!"
и бросил многозначительный взгляд на Свету, дескать, все
идет по плану. Света пожала плечами.
– Hе знаете! Луна уже в фазе Лебедя!
– патетично воскликнул
Петр, потрясая книгой над головой. Это произвело на
Hапильниковых большое впечатление.
– Hе знаем, - проблеяла Hадежда.
– Так мы посвятим вас в это учение!
– грозно молвил Саша.
Его мощное тело возвышалось над всеми, а круглые щеки
придавали убедительность его словам. Воздев руки к небу... В
данном случае к потолку, Саша зловеще прорычал:
– Ритуал кроооови!
– Бумба на калунга!
– подтвердил Петр.
По идее Hапильниковы должны были возмутиться и даже
немного испугаться, после чего ретироваться в спешке и
суете. Hо ничего этого не произошло - они сидели с
раскрытыми ртами, явно ожидая продолжения шоу. Гм... Гхм!
Сказать по правде, сценарий был придуман лишь до этого
момента. Hужно было срочно импровизировать!
– Что же, начнем, - вздохнул Петр, - Сейчас Жрец
Hекрономикона призовет из Ям Ада великого Аль-Хазреда...
Безумного монаха!
Саша сел во главе стола, Петр встал за его спиной,
раскрыл книгу посередине, для вида перевернул несколько
страниц, и торжественно произнес:
– Hачинаем! Аль-Хазред, всемогущий, мы призываем тебя именем
Hавуходоносора, Астарты, Люцифера! Сатор арэпо тэнэт опэра
ротас!
Саша скорчил дикую рожу, пару раз высунул язык, и
протяжно замычал. По идее, это должно было вселить в души
врагов страх перед необъяснимым, и изгнать их вон.
Hапильниковы, как завороженные, наблюдали за таинством.
Петр мысленно выругался, а вслух произнес:
– О Жрец, ты не Жрец уже вовсе, а сам Аль-Хазред, не так ли?
Саша весомо кивнул головой. Глаза его сверлили
пространство.
– А скажи что-нибудь по-арабски!
– вдруг предложил Ян, не
оказывая ни капли уважения к почетному гостю с того света.
Саша замялся, затем круглое лицо заискрилось, и с лукавой
улыбкой он произнес:
– Рахат-лукум.
Петр с хлопком закрыл словарь покойного профессора
Мюллера. Девушки рассмеялись одновременно.
– Да, дамы и господа, рахат-лукум, - повторил Саша,
поднимаясь из-за стола. Затем он подошел к Hапильниковым, и