Школа Хизер Блоссом. Часть 3
Шрифт:
— А год сейчас какой?
— Две тысячи двадцать первый по смертному исчислению.
— Кто правит?
— Королева Елизавета Вторая.
«Женщина! Неплохо!» — Моргана почти обрадовалась.
— Хорошо, иди, — она по-королевски махнула рукой, — отпуская анку, и тот зашаркал обратно к дереву сливаясь с ним и пропадая с глаз. А Моргана уже представляла внутренним взором веснушчатые лицо пака.
Никто не заметил, как рядом с фонтаном чуть помутнел воздух и чуть ли ни на колени сидящей каменной норне приземлился рыжеволосый
— Робин! — воскликнула Моргана. — Ну нельзя же настолько не скрываться от людей.
Пак вскочил, отряхнулся как большой пес и ошарашено заморгал.
— Бабушка?!
— Я за нее, — хмыкнула Моргана.
Она ловко цапнула Робина за ухо.
— Можешь называть по имени, говорила уже. Ненавижу дружиться и родниться. Век бы сюда не являлась.
Робин зажмурился от боли.
— Так уже сколько веков прошло… Ай, отпустите!
Моргана разжала пальцы.
— А с тех пор, как зеркало мое здесь осталось, сколько? Семь лет, девять?
Робин на всякий случай отбежал на безопасное расстояние и начал загибать пальцы.
— Вроде, двенадцать. Вы что, считать не…
Моргана почти не слушала, задумавшись о своем.
— Двенадцать лет, вроде и не мало, а что сделано? Где покровительница моя, не нашли?
Робин тяжело вздохнул и это прозвучало красноречивее слов.
— В чем талант дочери ее, выяснили?
Робин молча развел руками, наблюдая, как щеки Морганы покрываются злым румянцем.
— Что ты вообще тут делал все это время? Почему не явился, не доложил обо всем? Хотя бы о том, что бездельничаешь.
Пак надулся, потирая саднящее ухо.
— Явишься к вам… вы деретесь. Лучше бы сына своего били, за нейтралитет.
Робин мог бы сказать, что видеть пустой дворец, который он помнил наполненным музыкой и смехом, для него горше яда. Когда-то и он участвовал в балах, пирах и охоте, следуя рядом с госпожой, а теперь… Моргана, лишенная малейшей сентиментальности, не поняла бы его. И снова тоска по хозяйке накрыла с головой.
— Баб… Моргана! — он осекся. Мать Оберона жила отшельницей и даже в лучшие годы не стремилась общаться с кем-то. — Вам то зеркало зачем? Там тайна еще не разгадана.
— Значит, потороплю тайну.
Робин приоткрыл рот, закрыл, снова попытался начать говорить…
«А может того-этого, пусть скажет, — замелькали в голове крамольные мысли. — А я посмотрю, куда проклятие вывернет. Или предупредить? Да не может быть, чтоб она не знала. Пугает так меня!»
— Что, избавиться от меня захотел? — хмыкнула Моргана. — Мечтай потише.
Она снова потерла ладони.
— Веди меня, куда следует, пока не замерзла совсем.
— А… вы сейчас на чьей стороне? — жалобно спросил пак, — Темные на клочки меня порвут, если за светлых окажетесь.
Моргана присмотрела у ближайшего дерева хворостину.
— Да ты посмотри на меня внимательней, память отряхни.
С памятью у Робина был порядок, а родственница всегда так умело лавировала между Дворами, подчеркивая, что живет среди темных только во имя исполнения пророчества, впитывая магические знания обеих сторон, ни с кем, не ссорясь и не дружа больше необходимого. Робин неприязненно понял, что склонность к нейтралитету Оберон унаследовал от матери.
Пак все еще переминался с ноги на ногу, собираясь с мыслями и надеясь выторговать гарантии.
— Вы же никого там не заколдуете?
Моргана с досадой закатила глаза и, в мгновение приблизившись к паку, крепко схватила его за руку.
— Нужно больно! Ее увидеть хочу, понимаешь? Понять, что за талант.
Пак закивал, старательно не вспоминая, как кричала Белинда, что нельзя такую магию терпеть и разрешать. И понял, что снова оказался с проблемой один на один, не на кого переложить ответственность, спросить совета, а, если что, то виноватым снова выставят его.
Дальше тянуть не было возможности, и пак перенесся вместе с держащейся за него Морганой.
Что-то ударило в стекло. Агни уже стояла в дверях, Элли почти погрузилась в книгу и к окну подошла Брианна.
— Пикси что ли буянит? — полувопросительно сказала Агнесс. — Вот крылатая!
Бри приоткрыла створку и слегка высунулась на улицу под недовольное ворчание Элли, поглубже забирающуюся в плед.
— Чего тебе? — спросила Бри у кого-то.
Ответа они не услышал. Вернувшаяся целиком в комнату Брианна сообщила:
— Там Робин сигналы подает, на вроде семафора. И тебя звал.
— Точно меня? — Элли натянула покрывало до подбородка. — Может, кого-то похожего на меня?
Бри точным движением сдернула с подруги плед.
— Там что-то важное. Я тоже пойду.
Втроем они вышли из общежития. Робин, ждавший у входа, галантно шаркнул ногой:
— Элинор, я хочу тебя кое с кем познакомить…
Элли оглянулась, но Робин был тут один.
— Пойдем, — пак уже увлекал ее в сторону парка, к деревьям. Элли увидела стоящую у толстого ствола величавую женщину в белой хламиде друидов и замерла в нерешительности.
— Здравствуй, — женщина безошибочно выделила среди трех девушек нужную. — Ты совсем не похожа на свою мать.
«Мило со мной знакомятся», — неприязненно подумала Элли.
Дама совершенно не напоминала добрую фею
— Элинор, — пак церемонно взял ее за руку, — Это… Моргана. Моя… бабушка.
Элли моргнула. Сзади раздался восторженный писк Брианны:
— Ой! Значит, вы… Я сейчас умру!
— Вы ее извините, накатывает иногда, — услышала Элли голос Агни, — особенно, если не поест вовремя.