Шлимазл
Шрифт:
— Тоже еще, проблема, — Сара фыркнула. — Ну, посидит немного твой бригадир. А потом ты его с семьей переправишь в большой город, раз уж переживаешь за него.
— Вот так все просто? — растерялся Стефан.
— А что сложного? — удивилась она. — Ты забываешь. Скоро все изменится.
Он кивнул. Изменится, да. Изменится — только не все и не для всех. Или наоборот — все и для всех изменится так, что… он сам не мог сформулировать, что именно его тревожит.
— Ты целую неделю не звонила, — заметил он.
— Извини, не хотела тревожить. Просто замоталась — у нас там замес
— Небольшой?
— Ну, или большой, — она усмехнулась. — Смотря с чем сравнивать. — Сдается мне, это не все, — заметила проницательно. — Рассказывай давай все. Что ты еще ухитрился натворить?
— Девочку одну обидел, — пробурчал он неохотно.
Черт, не хотел же рассказывать о Харуми! Ни о том, как она встретила его после починки кабеля с бутылкой в руках. Ни о том, как несколько вечеров подряд грубо выгонял ее домой. Ни о том, с каким растерянным видом она каждый раз на него смотрела — будто ждала, что он спохватится и отправится провожать ее. Все это заняло куда больше времени, чем повесть о невеселой судьбе бригадира. Воистину, человек — существо эгоистичное.
Гостья не перебивала, молча слушала.
— Ты пытаешься защитить ее, держась на расстоянии, — заключила она наконец, когда он закончил. — Думаешь, что возле тебя ей будет опасно, — Сара заглянула ему в глаза. — Стефан, ты еще не понял? Есть только один способ защитить кого-то, если ты живешь в гетто: находиться рядом.
Он недоуменно глядел на нее, пытаясь вспомнить — называла ли она его по имени хоть когда-нибудь раньше.
— Непривычно слышать от тебя такое, — сознался наконец.
Сара хмыкнула.
— Тоже считаешь меня чудовищем? — улыбнулась немного грустно. — Знаешь, так оно, наверное, и есть. Но я давно тебя знаю. И ты хороший человек, Стефан. По-настоящему хороший. Поэтому я и думаю, что этой девочке, твоей секретарше, рядом с тобой будет лучше, чем одной. И уж точно безопаснее. Даже если ты вздумаешь по своей инициативе взорвать все гетто заодно с Сан-Вингом.
— Я думал, ты винишь меня за смерть Соль…
— Это глупо, — она пожала плечами. — Я даже тогда не винила тебя. И… Соль сама виновата, что струсила. Я ей говорила — пошли этого урода! Смотри, твой шлимазл явился, просит у отца твоей руки. Не забыл тебя, не забил. Знаешь, что она сказала? — поглядела внимательно на Стефана. — Она сказала, что боится. Что ты через несколько лет станешь упрекать ее. За старшего ребенка. За этот брак, который тебя связал. Она струсила, — и понурилась.
— Ее можно понять, — вступился Стефан. — Она была испугана. После того, что пришлось пережить.
— А что ей такого пришлось пережить?! — рявкнула неожиданно Сара. — Стефан, мне двадцать лет! Шесть из них я прожила снаружи, большей частью — в Неоновом поясе. Я знаю, что происходит с женщинами. Думаешь, ни со мной, ни с Ра ничего похожего не происходило? Жрать-то хотелось, — она зло усмехнулась. — Да и силенок маловато — не всегда получалось отбиться. Нет там ничего такого, из-за чего стоило бы разводить трагедии.
— Извини, — от последних слов покоробило. — Мне следовало выбираться с вами…
— Не смеши! Ты не обязан был удочерять двоих подростков.
— Ты права. Извини, — Стефан понурился. — Так что там дальше с отключениями? — решил сменить тяжелую тему. — Начальство всполошилось — даже приказ на проверку линий, прилегающих к Спотам, выдали. Но это ж мелкий укол — от него эффекта особого не было.
— Кан говорит — ему нужно время. Он… его тащат в разные стороны, — Сара вздохнула. — Кан — он один такой, понимаешь? Он выбился с самого дна. Собрал людей вокруг себя. А теперь эти люди, которые без него — просто сборище ничего не значащих единиц, каждый из них — хочет влиять на его решения. И тянет одеяло на себя. Раздражают, — прибавила со злостью. — Так и придушила бы кого-нибудь. Особенно — этого мелкого самоуверенного япошку. Тоже мне, хакер-археолог выискался! И этого бледнолицего из Русского района. Доктор наркоманов…
— Славный контингент, — фыркнул Стефан.
— Да не то слово! На нас с Рахилью смотрят, как на грязь…
— А что за бледнолицый доктор из Русского района? Там вроде не так-то много белых.
— А черт его знает! Кан вроде как познакомился с ним в каком-то кабаке. Редкостный дохляк. И редкостный фантазер. Знаешь, чего он хочет, зачем Кан в Жопу отряд посылал? Не упади со стула! — Сара понизила голос. — Он хочет выйти наружу! Каково?
— Наружу? На вторую изнанку?
— Нееет, ты не понял, — протянула она. — Наружу — за оболочку города! Вообще наружу.
Стефан моргнул, силясь осознать услышанное. Вообще наружу — звучало дико. Каналы и магистрали с жилыми кварталами и коммуникациями растягивались внутри громадного, титанического эллипсоида, окруженного герметичной оболочкой. На второй-то изнанке города жителям было особенно нечего делать. Нет, можно жить и там, наверное. Создать с нуля инфраструктуру. Только зачем? А снаружи, за пределами даже второй изнанки…
Хотя вот ведь совсем недавно он думал о выходе наружу! Хотя бы для того, чтобы соорудить рубильник, позволяющий отключать поток энергии от Спотов на время. Не за этим ли неведомый бледнолицый доктор из Русского района хочет выбраться?
Вот только странно: он же врач, а не энергетик! Не всякому энергетику такое в голову зайдет. В Сан-Винге, во всяком случае, тех, кому зашло бы, нет.
— А что он там забыл? — осторожно спросил Стефан. — Ну… снаружи?
— О! — Сара зло рассмеялась. — Он говорит, что там нас всех ждет спасение. Каково?
— А он наркотой не балуется, этот доктор?
— А кто ж его знает. Но о наркоте он часто говорит. Он же в наркологии работал, пока его Кан не подобрал! Вот одна из его подружек-потаскушек в Неоновом поясе точно балуется.