ШОК-Н-ШОУ
Шрифт:
— Вкусно, правда? — тоненький, радостный голосок отвлек Алексея Викторовича от эпикурейского наслаждения. Он оглянулся. Перед ним стояла пышнотелая, круглолицая девушка и радостно его разглядывала. — Что же вы стесняетесь? Набирайте побольше. А то все равно пропадет. У нас тут почти никто не завтракает. Дай бог, к репетиции просыпаются. Кофе попьют на своих этажах — и на работу.
— Отчего же так? — вежливо осведомился он.
— Поздние возлияния не способствуют раннему пробуждению, — изрекла пышечка недурственный афоризм. — А уж кусок в горло после пьянки точно с утра не полезет, —
— Да, пожалуй, — не стал спорить Перепелкин… — А вы, значит, ведете здоровый образ жизни?
— Конечно, — кивнула девушка и в доказательство сказанного стала накладывать в свою тарелку все, что только было можно. Когда горка из продуктов угрожающе покачнулась, пышечка поставила тарелку на близстоящий столик, взяла новую посудину, и процедура повторилась. Отсутствием аппетита сия прекрасная особа явно не страдала.
— А все остальные, значит, выпивают, — уточнил дотошный Алексей Викторович.
— Ага, — беспечно ответила она, отправляя изящный пирожок в рот. — Расслабляются. У нас тут, правда, «сухой закон», но есть один канал, по которому всегда можно бутылку вина дешевого достать и банку пива. Ну или водки. На коньяк и шампанское мы пока еще не зарабатываем. А вы меня не помните? А я вас вчера видела. Когда вы с Гришей Барчуком разговаривали. После всего этого ужаса. Я знаю — вы следователь. Из района или из города?
— Из городского управления внутренних дел, — вежливо улыбнулся Перепелкин. — А вы — участница шоу? Или работаете в съемочной группе?
— Конечно, участница, — пышечка повела тугим плечиком. — Работать в этом гадюшнике я никогда не согласилась бы. Какие тут люди — просто мрак один! Гримерши грубые, костюмерши пуговицу пришить ленятся, операторы вообще матерятся. Представляете? На артистов матерятся. И это питерское телевидение! А вы уже продвинулись в вашем расследовании?
— Более менее, — уклончиво ответил Алексей Викторович. — Вот мой предшественник продвинулся. За что, наверное, и пострадал.
— Я тоже так думаю! — воскликнула девушка и крошки из ее прелестного ротика полетели во все стороны. В том числе и на джемпер следователя. Дабы не раздражать потенциальную свидетельницу, он не стал их стряхивать. — Он ведь не сам упал, это ребенку ясно.
— Почему? — Перепелкин слегка приблизился к пышечке, что, как было написано в одном учебнике психологии, должно было показывать собеседнику обещание доверительных отношений.
— Ну… — пышечка выдвинула губки в искренней, как было видно, задумчивости. — Ну, во-первых, с чего бы это ему падать с крыши ни с того, ни с сего?
«А ведь и верно, — с печалью подумал Перепелкин. — Она права. Как говаривал господин Воланд, кирпич просто так с крыши не падает. А человек? Тем более».
— Во-вторых, — продолжила девушка свою мысль, не забывая насыщать свой молодой организм, — оттуда не может упасть даже тот, у кого напрочь отсутствует координация движений.
После этой трудной фразы она смолкла надолго, старательно пережевывая пищу и отпивая то из бокала с соком, то из кружечки с молоком.
— Вы это знаете наверное? [2] — спросил Перепелкин, дав возможность девушке насладиться процессом
— Почему наверное? — обиженно ответила она. — Я точно знаю. Там забор вокруг — метр, если не больше. Ну, вот вы упадете, если перед вами такая вот ограда? Да вам еще нужно будет постараться, чтобы через нее перемахнуть.
2
Здесь следователь употребляет оборот, принятый в старые времена, поскольку он любит такие обороты, в глубине души воображая себя господином Фандориным. «Наверное» — означает «наверняка».
— Да, вы, безусловно, правы, — проговорил Алексей Викторович. — А вы сами эту ограду видели? Как она — крепкая? Может, расшаталась в том месте, откуда Игорь Николаевич упал?
— Непоко… бе… непоколебимая! — гордо выговорила девушка. — Танк не прошибет. Я когда первый раз туда пошла, трусила страшно. А как это ограждение увидела, так все страхи прошли.
— Интересно там, наверное, — мечтательно произнес Перепелкин. — Обожаю крыши. А вот вчера не поднялся, когда там эксперты работали. Подумал, что при дневном свете лучше все рассмотрю. А что делают на крыше такие красавицы, как вы? Назначают свидания возлюбленным?
— Ага, — пышечка вдруг испуганно заморгала и впилась в бутерброд с горячей осетриной.
«Хм», — подумал Перепелкин, поднялся и налил себе еще кофе. Меж тем девушка-пышечка вполне пришла в себя.
— Кстати, — мило хихикнула она. — Мы с вами так долго разговариваем, а еще не познакомились. Меня Лена зовут, а вас?
— Алексей, — Перепелкин слегка боднул головой. — Капитан.
— Ничего, не расстраивайтесь, Алексей, — покровительственно улыбнулась Лена. — Вот раскроете это дело и майором станете.
— Я в этом не сомневаюсь, — Алексей Викторович улыбнулся в ответ. — У вас, Лена, во сколько сегодня репетиция начинается?
— В одиннадцать, — ответила она. — Но до этого Марфутка будет речь толкать перед всеми. Накачивать, на работу настраивать. Репетиции всегда с ее руготни начинаются.
— Марфутка? Кто это? — Перепелкин сделал вид, что слегка удивился.
— Мегера, — презрительно скривилась Лена. — Гестапо. Самая главная злыдня. И фамилия у нее подходящая — Король. Она тут парадом командует. Думает, если на нас не поорет с утра, мы не раскачаемся. Но, может, она и права. Наших тормозов только вопли и разбудят.
— Угм… — кивнул головой Перепелкин. — Леночка, но тогда у нас с вами куча времени. Может быть, вы окажете мне честь и проводите на крышу. Что-то мне не хочется тревожить официальных лиц.
На лице у девушки промелькнуло что-то вроде испуга, и это обстоятельство не укрылось от внимания Алексея Викторовича. Но она удивительным образом справилась с волнением, изобразила радостную готовность и кивнула.
— С удовольствием, — воскликнула она, впрочем, изрядно стараясь. — Вам понравится. Там, конечно, лучше всего ночью гулять. У нас там телескоп стоит из самой Пулковской обсерватории. Можно на звезды глядеть. Это такая красотища! Простым глазом можно много звезд увидеть — это при ясной погоде если. А в телескоп их в сто раз больше. Представляете?