Шоколад или жизнь?
Шрифт:
— Нет, — честно призналась я. Представляешь, в субботу я устраивала свой первый в жизни ужин с афродизиаками и потерпела фиаско. А о Сисси я разузнала только то, что пятидесятилетний и женатый Брайан Харрингтон к ней явно неравнодушен.
— Погоди! Не пропускай самого интересного. Как сам ужин? Афродизиаки сработали? Я имею в виду не тебя, конечно, а твою профессиональную вовлеченность в предмет, и…
Я вздохнула и начала вертеть телефонный провод, раздумывая, не смогу ли я тем самым снова активизировать сигнализацию.
— Я рассказала им, каким образом еда должна на них действовать. Но это не помогло. Эффект был полностью
— Один, я полагаю.
— Один.
— M-да, похоже, твои афродизиаки вовсе и не волшебные.
— Ох, знаешь, я никогда не разделяла мнения ученых по этому вопросу. Разве что намек сам по себе имеет какую-то силу.
— То же самое, что и с психологами. Они многое советуют, кроме того, как вести себя в суде.
Я помолчала, а потом рассказала Шульцу о скандале, который произошел между Визи и сестрой Филипа:
— Визи Харрингтон знала, что Сисси проходила стажировку Филипа. И возможно, они встречались. С Визи.
Шульц заговорил громче:
— И вел двойную игру еще и с тобой. Я знаю, что у него были контакты с Харрингтонами, и необязательно дружеские. В городе явно что-то происходит. Но все еще недостает деталей. Я не слышал ничего конкретного о Визи и Филипе, но я проверю. Он рассказывал тебе что-нибудь?
— Кто? Филип? Рассказывал что?
— Что-нибудь необычное, странное.
— Да нет, не думаю.
— Подумай, возможно, ты знаешь больше, чем предполагаешь сама. Позвони мне на неделе.
Когда он повесил трубку, я услышала в ней еще какой-то щелчок и подумала, не следит ли ЦРУ за генералом. Я начала суетиться на кухне, чтобы приготовить завтрак. В холод всегда хочется горячего хлеба. Когда-то я придумала рецепт для детского сада Арча, и потом этот рецепт стал любимым для многих моих клиентов. Возможно, сама идея есть выпечку, которая называется «Мария Монтессори» [10] , заставляла людей думать, что они чему-то учатся. Еда может заменить столько вещей!
10
Итальянский педагог (1870–1952 гг.), ученый, практик. Ее методика дошкольного развития используется и по сей день.
Я вытащила цельнозерновую муку, патоку и начала резать сливы. Думаю, Шульц правильно сделал, что повесил трубку, не прощаясь. Прошлой осенью, когда мой бизнес был на грани коллапса, мы стали встречаться. Но не надолго.
Я разбила яйцо и смешала его с подсолнечным маслом и молоком.
Господь свидетель, Шульц был очень внимательным. На мой день рождения, на день рождения Арча и даже на день рождения Джулии Чайлд он посылал открытки с мышками, уплетающими печенье, кроликами, вгрызающимися в морковный пирог, французскими пуделями, танцующими среди картошки-фри. На день Святого Валентина я получила самую красивую коробку конфет в своей жизни. В ответ я написала ему благодарственную записку. Когда он позвонил, я сказала, что Арч каждый день берет на ленч по одной аккуратно завернутой конфетке. «А ты? — спросил он. — Тебе-то нравится?» Я ответила: «Конечно! Они чудесные!» И наконец он задал вопрос, который я так боялась услышать: «Думаешь, у наших отношений есть будущее?» Как я могла ответить, что не знаю? Как я могла сказать, чтобы он перестал быть таким милым? Как я могла
«Есть множество печальных исходов в отношениях, думала я, смешивая сухое и жидкое. — Смерть. Развод». — О последнем я знала многое. Я преднамеренно прервала наши с Шульцем отношения, пока они не угасли сами собой. Мы с ним были как горячий шоколад, который продают на лыжных курортах. Всего за полтора доллара машина сначала выплевывает в чашку темный густой сироп. Он постепенно превращается в смесь шоколада и горячей воды. Вскоре это уже просто струя горячей воды, через мгновенье — только капли. Тебе хочется, чтобы шоколадная струя текла вечно, но так не бывает.
Надо было сказать это Шульцу на день Святого Валентина. Но такая задача была мне не по плечу. Потом прошла неделя, месяц, три месяца. Он стал реже звонить, а я услышала призыв сирен к более таинственным отношениям, с Филипом Миллером.
Загрузила кексы в духовку. Когда устанавливала таймер, слышала, как плещется в бассейне Джулиан. Я сварила ему кофе к моменту, когда он закончит. Разумеется, он не будет благодарить меня, уверена в этом.
Арч завалился в кухню с огромным пакетом продуктов в руках. Он выглядел сонным, как обычно после выходных с Джерком. Очки были низко спущены на нос. Но я заметила, костюм на нем был чистый и немятый. Всего два дня не виделись, а в груди у меня все сжималось, когда я смотрела на него.
Он поднял голову, поправил очки и пристально посмотрел на меня.
— Мам, ты выглядишь усталой.
— Ты проецируешь.
— Ой, я не знаю, что это значит, — спокойно ответил он, копаясь в пакете.
— Извини. Это значит только то, что тебе кажется, что я устала, потому что ты сам устал.
Он ничего не сказал и вытащил из пакета газету.
— Что это? — спросила я.
— Увидишь.
Я разрезала пополам апельсины и стала выжимать сок. Уже скоро кувшин, чудом выживший после взрыва в саду, был полон густого сладкого нектара. Прозвонила духовка: кексы готовы. Я вытащила их, чтобы остыли, а когда повернулась, увидела: Арч аккуратно льет апельсиновый сок прямо на газету. От изумления я раскрыла рот. Еле сдерживалась, чтобы не утратить над собой контроль, а тем временем последние капли сока падали на сложенную газету.
— Ради бога, что ты делаешь?
— Экспериментирую, — ответил он, не глядя на меня.
А потом Арч поднял глаза, широким жестом развернул газету, аккуратно перебрал страницы, чтобы показать, что это всего лишь газета. Ни следа жидкости, ни пятнышка. С самоуверенным и довольным видом он снова сложил ее, задрал подбородок и многозначительно посмотрел на меня поверх очков. А затем снова вылил сок с газеты обратно в кувшин.
— Отлично, — подал голос Джулиан. Видимо, он подошел уже давно, а я не заметила, как он стоит у двери и наблюдает. Джулиан перекинул полотенце через руку и одобрительно зааплодировал.
Я улыбнулась:
— Давайте выпьем этот сок. Я сделаю еще для Бо и Адели.
Когда оба осушили стаканы, Джулиан сказал Арчу:
— Ты собираешься показать этот фокус своей подружке?
— Она не моя подружка! — последовал горячий протест Арча.
— Что, простите?
Джулиан сочувственно посмотрел на Арча, засунул в рот кекс и быстро пошел к выходу, по пути бросив, что пора ехать в школу и что Арчу надо быть готовым через тридцать минут.
— Подружка? — повторила я.