Шопинг в воздушном замке
Шрифт:
Если дама явилась сюда за деньгами, то она, определенно, потом уйдет. Я притаилась в коридоре, ожидая, когда посетительница двинется назад. Павел предусмотрительно не зажигал свет, но над входной дверью есть фрамуга из стекла, через нее в квартиру падают лучи от лампочки, горевшей на лестничной клетке. У меня будет возможность рассмотреть таинственную незнакомку.
Внезапно ногам стало тепло, я посмотрела вниз. На моих ступнях восседала кошка.
– Ну ты и нахалка! – зашипела я. – Один раз уже пописала на меня, теперь хочешь
Серая тень юркнула в приоткрытый шкаф. Боясь, что кошка испортит хранящиеся там вещи, я решила прогнать животное, распахнула дверцы и замерла в изумлении. Гардероб оказался пуст. Вот уж странность для квартиры, где любой свободный сантиметр пространства забит всякой лабудой.
Я машинально подвинула палку, на которой висела пара вешалок, послышался тихий скрип, часть задней стенки отошла в сторону, перед моими глазами возникла прихожая, такая же мрачная, как передняя Исидора. Вот только здесь под потолком горела относительно яркая лампочка и намного сильнее пахло кошачьей мочой. В полной растерянности я вошла на чужую территорию, закрыла шкаф и огляделась. Куда я попала? И тут в носу защекотало, я не удержалась и оглушительно чихнула. В полной тишине мое «апчхи» прозвучало как гром.
– Кто там? – послышался мужской голос.
Вне себя от страха я распахнула створки гардероба, влезла внутрь и попыталась сдвинуть стенку.
– Сидя, ты? – спросил чуть хрипловатый баритон.
Я тут же поняла, в чью квартиру ведет очередной лаз. Странно, что сразу не догадалась, это же так естественно – с той стороны шкафа обитель Моти.
– Ах ты, маленькая безобразница, – загудел Матвей.
Я замерла. Неужели физик каким-то непостижимым образом увидел меня сквозь филенку?
– Чего молчишь? – спросил Мотя, не открывая гардероб.
Я набрала полную грудь воздуха и вдруг услышала протяжное:
– Мяу-у-у!
– Умница, хорошая девочка, Клеопатра.
– Мяууу!
– И чем ты здесь шумела?
– Мяууу!
– Пошли, угощу тебя колбасой.
– Мяууу!
Я перестала трястись. Матвей ведет диалог с кошкой, ему и в голову не могло прийти, что в стенном шкафу затаился посторонний человек. Хотя чего я так испугалась? Старик меня знает и не примет за воровку.
– Кис-кис, иди сюда, – мирно дудел Мотя. – Свежий докторский батончик, только вчера купил в нашем магазине. Знаешь, Клеопатра, в больших супермаркетах сплошное надувательство! Надо ходить в маленькие лавки. Ну, чего ты остановилась?
Голос стал удаляться. Я нырнула на половину Исидора, сдвинула заднюю панель и сразу поняла, каким образом кошка Клеопатра беспрепятственно шастает туда-сюда – стенка не закрывалась до конца, оставалась небольшая щель, но маленькому животному больше и не нужно.
Разгадав одну загадку, я получила вторую: почему Исидор ни звуком не обмолвился еще об одном секретном ходе? Или он о нем не знает?
Из прихожей Сиди
– Не шуми, – сказал Павел.
Я осторожно потянула на себя створку шкафа, раздался противный скрип.
– Не шуми! – повторил Павел.
– Я ничего не делаю, – ответила женщина.
– Кто пищит?
– Не я!
– А кто?
Я замерла.
– В этом доме постоянно что-то разваливается, – заворчал Павел. – Все, уходи!
– Вон гонишь? – хмыкнула тетка.
Я прикусила губу. Очень хочется увидеть незнакомку, но петли у дверок шкафа никогда, похоже, не смазывали. Удивительно, что они не скрипели в тот момент, когда я влезла в гардероб! Может, все же попытаться приоткрыть хоть крохотную щелочку? Я очень осторожно пошевелила створку – незамедлительно раздался ужасающий скрип.
– Если Исидор не согласится сделать ремонт, – отреагировала баба, – вам на голову какая-нибудь антресоль упадет.
– Уходи, – коротко велел Павел.
– Не дергайся, я уже на лестнице.
– Пока еще нет.
– Хамло!
– Тебе ли, вымогательнице и лгунье, говорить о воспитании!
– Можешь не давать денег.
– И ты оставишь меня в покое?
– Разве я тебя мешаю? – делано изумилась гостья. – Обидно слышать, мы ведь считаемся друзьями.
– И поэтому ты занялась шантажом?
– Вот как ты понимаешь происходящее!
– А как мне еще понимать? – спросил Павел.
– Ты же знаешь, первые сто тысяч были нужны на оплату лечения Пелагеи. Кстати, она постоянно о тебе вспоминает. Здорово будет, если Суворова решит найти сына! А сумма, которую я сегодня получила, – обычный платеж, как мы и договорились.
Павел неожиданно засмеялся.
– Ты патологическая врунья! Решила, что мало от меня имеешь, вот и придумала дорогостоящую больницу.
– Я не вру, старуха находится под медицинским наблюдением!
– Это правда, но у нее тяжелый инсульт, речь отсутствует. Ты, моя дорогая, ошибаешься: Пелагея не способна ни о ком спрашивать. Кстати, деньги ты себе отгрызла в последний раз. Не жди бешеных бабок, их не будет.
– С ума сошел!
– Хватит, я больше не собираюсь платить.
– Ладно, но уж тогда не удивляйся, если в «Желтухе» появится рассказ о Суворовой и ее сынке Быкине, который ловко превратился в Брыкина. Все потеряешь: и бизнес, и честное имя. Люди от тебя шарахаться будут!
– Отбоялся! Иди уже! И больше не являйся. Никогда.
– Значит, храбрый теперь?
– Да!
– Ладно. А что скажешь о Нинке? Она жива и способна соображать.
– Это кто еще такая?
– Забыл? Ну и ну! Нинка Косая из деревни Гоптево. Как тебе? Можно ведь и глубже копнуть. Вспомнить про Жанну и Алену Звереву. Говоришь, у девчонок аллергия случилась? Интересно.
– Уходи, – прошептал Павел, – пожалуйста!
– Навсегда?
– Нет, я пошутил. Следующий платеж будет как обычно.