Шоу продолжается

Кас Оксана

Аналитики считают, что зарабатывать на Хару нужно уже сейчас, пока его образ кажется настолько необычным. Обычно группы сразу после дебюта работают только вместе. Сольные контракты начинают брать иногда через полгода, иногда и через семь лет. Но в случае с Хару даже полгода могут быть слишком долгим сроком. Нужно брать максимум уже сейчас, пока он — лидер мнений.

Минсо тяжело вздохнула. Будь это Ли Шэнь или Чанмин, которые практически выросли в индустрии развлечений, она бы вообще не волновалась. Но Хару… он слабо

представляет, что его ждет. Как бы не получилось, что ее «золотой мальчик» сляжет от нервного истощения в самый важный момент. Нужно как-то подстраховаться… Чтобы не забыть, она сразу вызвала Кандэ.

— Что-то случилось? — удивился он.

Действительно, обычно часов до одиннадцати Минсо просто молча разбирает бумаги.

— Нет, ничего критичного. Нужно кое-что сделать. Первое — Хару будет нужен личный менеджер. Скорее всего, у него будет много работы, поэтому нужна нянька. Найди кого-нибудь… как бы это сказать… Более заботливого? В общем, нужна реально няня, чтобы у него всегда была вода, еда, подушка и теплые носки.

Кандэ не выдержал — расхохотался.

— Он что, ребенок?

— Ага, золотой ребенок. Нужно убедиться, что с ним все будет в порядке как в физическом, так и в психологическом плане. Поэтому второе задание — найти психолога для сеансов раз в две-три недели. Нужен хороший специалист, который при этом будет готов заниматься с Хару вне своего расписания.

— Ты в курсе, что к психологу нужно идти по собственной воле?

— Думаю, я смогу его убедить в необходимости захотеть ходить к психологу. Пусть будет человек, которому он сможет ныть и жаловаться без вреда для репутации.

— Психолог должен отчитываться перед нами? — уточнил Кандэ будничным тоном.

— Что? — удивилась Минсо. — Отчитываться? Это же врачебная тайна…

— За деньги все возможно, — безразлично пожал плечами Кандэ, — Но такого найти будет сложнее.

— Нет, нужен обычный. Даже наоборот — чем принципиальнее он будет в сохранении тайн пациента, тем лучше. А о чем ему будет рассказывать Хару — это не мои проблемы. Главное, чтобы мог ходить на работу.

Кандэ хмыкнул себе под нос, но что-то отметил в блокноте.

— Няня и психотерапевт, шикарный запрос… Ты уже смотрела рекламные предложения?

Минсо посмотрела на достаточно высокую стопку бумаг и отрицательно покачала головой:

— Нет. Там нужно выбирать, лучше сначала прочитаю анализ рынка.

— На группу тоже прилично предложений, — поделился Кандэ, — Поэтому, в целом, в некоторых случаях можно сделать так, чтобы они работали вместе, а не один Хару. Другое дело, что не везде условия такие же шикарные, как для него одного.

— Ты читал? — уточнила Минсо.

— Пробежался по самым интригующим. Когда-нибудь было столько предложений для группы до ее дебюта? — спросил он.

Минсо отрицательно покачала головой:

— Сама удивлена. Сразу после успешного дебюта —

да, бывало. Возможно, так много еще и потому что знают — нам нужны деньги, агентство небольшое и у нас нет времени на раскачку и набор фанбазы.

Кандэ кивнул и вышел из кабинета. Минсо вернулась к чтению отчетов.

Но ее работа вскоре была прервана. Кандэ сообщил, что у девочек из аналитики что-то настолько срочное, что Ли Кахи хочет задать вопрос сама, а не просто отдать бумаги.

Ли Кахи — менеджер по репутации в сети — была одной из самых молодых работниц аналитического отдела, но одновременно и одной из самых ценных. Острый ум позволял ей быстро улавливать тенденции, проводить разумный разбор и качественно предсказывать возможное развитие событий.

— Что случилось? — уточнила Минсо после приветствий.

— Это не сказать, что критично, скорее — странно, — призналась Кахи, присаживаясь на один из стульев, — В аккаунте Хару подозрительная активность. Очень много комментариев на русском языке, почти все интересуются — знает ли он русский язык. Мы провели небольшой поиск, но могут быть неточности, потому что переводили через онлайн-переводчик. Судя по всему, он пользуется русской поисковой системой и смотрел видео русских блогеров. Он… знает русский язык?

Минсо удивленно посмотрела на Кахи и немного растерянно уточнила:

— Русский?

— Русский, — так же потерянно кивнула Кахи. — Звучит крайне странно. Я проверила — язык считается сложным в изучении. Хару восемнадцать, он никогда не покидал территории Южной Кореи, учился в общеобразовательной школе… как он мог выучить такой сложный язык без репетиторов и погружения в среду?

Минсо тоже удивленно покачала головой. Она посмотрела на часы — половина одиннадцатого, ребенок должен быть в школе, поэтому сразу и не спросишь.

— Это требует срочного решения? — уточнила она.

Кахи отрицательно помотала головой и пояснила:

— Нет, но нашествие русских комментаторов не осталось незамеченным. Девочки нашли темы уже даже на корейских форумах, там обсуждают… ну, начиная с того, что он гений, заканчивая тем, что он — северокорейский шпион.

— Северокорейский шпион, потому что говорит по-русски? — скептически уточнила Минсо.

Кахи пожала плечами, всем своим видом выражая свое отношение к комментаторам в сети.

— Если не ответить в ближайшее время, то эти сплетни могут выйти из под контроля. Могут, конечно, и заглохнуть сами собой, но я бы предпочла работать, исходя из худшей вероятности. Ничего не скажем — о его предполагаемом знании языка начнут говорить в СМИ, а потом будут задавать ему вопросы про язык на каждом интервью.

— Хорошо. Обратись к госпоже Хван, она свяжется с ним и спросит.

Кахи кивнула и ушла. Минсо же еще около минуты сидела, смотря в окно. Сколько еще сюрпризов ей ждать от этого парня?