Шпага Суворова
Шрифт:
– Не подходи, любезный.
В руках у Васи также появился пистолет.
Обходчик ободряюще смотрел на нас. Патрульные переглянулись. Для них это было неожиданностью.
– Ладно, пусть будет по-твоему.
После этого патрульные подошли вплотную ко мне и приказали следовать за ними. Я оглянулся: Вася с грустью и тревогой смотрел мне вслед.
В комендатуре у меня отобрали пистолет.
– Сиди здесь! Вызовут!
– угрюмо пробурчал конвойный. Я оказался в полутемном чулане с
Не прошло и часа, как я был вызван на допрос к коменданту.
– Комиссар?
– задал он мне, очевидно заранее подготовленный, вопрос.
– Красноармеец!
– ответил я.
– Вы все красноармейцы! Говори, что везешь?
– Не знаю!
– Игнатюк!
– крикнул комендант связному.
– Позови патрульных.
Вошли патрульные. Поставив винтовки к ноге, они молча смотрели на коменданта. Их сытые физиономии с заплывшими жирком глазами выражали полное равнодушие к происходившему. Было ясно, что они послушно выполнят любой приказ своего начальника.
– Обыщите арестованного!
– приказал комендант.
Патрульные шагнули ко мне.
– А ну, выверни карманы!
– скомандовал рыжий, с веснушчатым носом на багрово-красном лице.
Я молчал и не делал никаких движений.
Тогда патрульные передали винтовки связному и, подойдя ко мне, вывернули карманы. В них ничего, кроме табака и спичек, не оказалось.
– Снимай гимнастерку, да живее!
– кричал рыжий.
Мое молчание бесило белогвардейцев.
– Снимай, говорю, а то силой заставлю!
У меня мелькнула мысль, что чем дольше удастся задержать коменданта, тем больше окажется у Василия времени, чтобы спасти груз.
– При мне нет ничего, - едва сдерживая негодование, сказал я коменданту.
– Увидим!
– буркнул он с озлоблением и, обращаясь к топтавшимся около меня патрульным, крикнул: - Обыскивайте его как следует! Чего стали!
Не буду рассказывать, как прошла эта операция, как я сопротивлялся, как рыжий патрульный, скрутив мне руки за спину, держал меня, словно клещами, а другой стаскивал одежду и сапоги.
Минут через двадцать обыск закончился. При мне ничего подозрительного не оказалось.
– Оденься!
– крикнул комендант. Вдруг его взгляд остановился на моих ногах.
– А носки! Почему не осмотрели носки? Что мне, самому обыскивать?
Рыжий патрульный обхватил меня поперек туловища, а его приятель наклонился и быстро сорвал с моих ног носки.
В одном из них лежал пакет. Патрульный подал его коменданту.
"Губисполком. Председателю. Совершенно секретно", - прочитал комендант вслух.
– Ага! Прекрасно! Хитро задумано. Не проведете. А говорил, что не комиссар. А теперь оденься!
– приказал
Комендант осмотрел печать на пакете и, причмокивая толстыми губами, промычал:
– Да это штука особенная. Игнатюк! Звони начальнику гарнизона!
Через минуту он бубнил в телефонную трубку:
– Господин полковник! У меня комиссар! При нем секретный пакет. Как прикажете - вскрыть или подождать кого-нибудь от вас? Сами приедете? Подождать? Слушаюсь!
– Пакет оставить, арестованного увести!
– приказал комендант.
Меня снова отвели в полутемный чулан. Около двери был поставлен часовой.
Все это время я думал о секретном грузе. Мне казалось, что у Василия было достаточно времени, чтобы снасти вагон.
Через некоторое время за мной пришел патрульный. Он снова привел меня в комнату коменданта. Там уже находился полковник - пожилой, грузный человек с отечным лицом, с совершенно лысой квадратной головой и бесцветными глазами бездушного служаки.
– Ты - комиссар?
– спросил он меня.
– Нет, я рядовой Красной Армии.
– Какой там армии? Сброд мужиков, а не армия! Куда ехал?
– На Урал, в губисполком.
– Зачем?
– Про то в пакете написано.
– А ты не знаешь?
– Не знаю!
– Вот прикажу тебя расстрелять, тогда все расскажешь! Говори! захрипел от злости полковник.
Я молчал.
– Вскройте пакет!
– приказал он коменданту.
В конверте находилось обращение Петроградского Совета к губисполкому о сохранении музейного имущества, являющегося народным достоянием.
– Что за имущество?
– сурово спросил полковник.
– Особого назначения.
– Золото?
– Не знаю.
– Оружие?
– Не знаю.
– Тебе русским языком говорят: что находится в вагоне?!
– кричал полковник.
– Не знаю. Сопровождающему секретный груз не говорят, что он везет.
– А при чем тут музейное? Солдат, а музейные штучки сопровождаешь. Пушки, что ли, везешь? Говори толком! Нечего за музеи прятаться!
– Ничего не знаю!
– твердил я.
– А, так! Хорошо! Господин комендант! Возьмите караульных и отправляйтесь к вагону. Осмотрите на месте. О результатах тотчас же доложите мне. Комиссара задержите. Он нам еще пригодится.
Караульные во главе с комендантом отправились к вагону. Впереди шли патрульные, доставившие меня в комендатуру.
Вагона на место не было.
Патрульные переглянулись. Рыжий легонько толкнул меня и спросил.
– Вагон здесь стоял?
– Здесь, - ответил я, изумленный не меньше его.
Патрульные растерянно глядели по сторонам. Рыжий осмотрелся и стал пересчитывать по пальцам железнодорожные пути.