Шрам
Шрифт:
Хирург завел Пастыря в кузов, а я спросил у оставшегося снаружи Джима:
– Как он?
– Бывало и хуже. Это просто царапина для него.
– Этого бы не случилось, если бы не ты – прорычал Стив, стоявший рядом.
– Может, ты наконец умолкнешь? – обернулся я в его сторону. В тот момент меня особо раздражало его лицо, перекошенное, крысиное, с этим уродливым пушком под носом.
– А может, ты наконец освободишь нас от своего присутствия?! – парировал он.
Но я не успел ответить, так как в следующую секунду Джим схватил Стива за шиворот и с глухим ударом прижал к машине.
–
Ни разу прежде я не видел Джима в таком гневе. Один раз он начистил морду зарвавшемуся вояке в клубе, но и тогда не прекращал улыбаться, словно просто играл. Сейчас же я видел в его глазах настоящую злобу, и охотно верил в то, что он может в любой момент исполнить свою угрозу. Стив видимо тоже это видел, так как в его взгляде я прочитал недоумение и страх.
– Джим – окликнул я друга, не зная чем продолжить фразу и чувствуя внутренний дискомфорт и легкий стыд за то, что за меня заступились, да еще таким вот образом.
– Успокоился? – спросил Джим уже тише.
Стив только отвел глаза и поднял ладони вверх. Джим отпустил его и обернулся ко мне.
– Я еще не поблагодарил тебя, Клайд – сказал он и, кажется, это стало вторым поступком Джима за пару минут, который ввел меня в ступор.
– Ты мне жизнь спас, дружище – продолжил он – Я твой должник.
– Ну... мы же команда – проговорил я в ответ.
– Лучшая команда –он положил руку мне на плечо – Давай-ка взглянем на этого урода.
Мы обошли машину и, открыв дверь со стороны водителя Джим вытащил мертвое тело. В его затылке зияли две дыры от пуль, а лицо превратилось в фарш. Зрелище было отвратительным, но я не ощутил ни приступа тошноты, ни испуга. И лишь один вопрос вертелся у меня в голове.
– Ты видел, что он творил, Джим? – спросил я, не отводя глаз от мертвеца – Кто такой этот сукин сын.
– Модификант, видимо – ответил тот, переворачивая ногой неподвижное тело.
– Модификант? – переспросил я, не понимая о чем речь.
– Мы уже встречались с похожим выродком, пару лет назад. Тот по-моему был даже круче.
– Я не понимаю, как такое возможно?
– Генетика – услышал я голос Хирурга.
Он опустился на корточки и оттирал снегом руки от крови.
– Еще один подарок от предков – говорил он так, словно вел лекцию – Считается, что они могли чуть ли не одним уколом перекодировать ДНК любого существа. Никакого хирургического вмешательства в их медицине вообще не было. С помощью этих технологий они могли поменять например цвет волос, кожи, глаз, а могли и дальше пойти. Еще до легионеров, они активно модифицировали людей. Сильнее, быстрее, умнее, и все такое – он поднялся и поманил меня рукой – иди сюда, я осмотрю плечо.
Я прошел к кабине и сел в дверях, сняв куртку и свитер. Хирург беглым взглядом оглядел заметно посиневшее и опухшее плечо и заключил:
– Трещина в кости. Пока дам тебе обезболивающее, а будем дома, вколю регенератор. Поболит с неделю.
Он скрылся в кузове и скоро вернулся, держа в руках пистолет для инъекций, и ампулу с прозрачной жидкостью.
– Но откуда такие люди берутся сейчас? – спросил я, продолжая
– Говорят, что где-то в Горизонте есть лаборатории, которые занимаются подобными технологиями. Они продают инъекции модификаторов.
"Опять Горизонт" – подумал я – "Что за мерзкий город!".
– И что, можно вот так просто приехать в Горизонт, заплатить и получить супер-силу?
– Это не так сказочно, как тебе кажется – ответил Хирург заряжая ампулу в пистолет.
Он откинул мою голову, прислонил пистолет к шее и я почувствовал легкий укол.
– Эта технология плохо изучена – продолжил он, убирая пистолет – Лишь тень того, что было у предков. Мы сами не знаем, чем пользуемся. А этот парень скорее всего жил бы не долго и возможно весьма мучительно. То, что давало ему такую силу одновременно и разрушало его организм.
– Хватит болтать – раздался из кузова голос Пастыря – Что там с кочевниками?
– Все мертвы – отозвался Джим – В машине ничего полезного не нашел.
– Тогда спалите ее к черту и поехали.
Джим и Стив принялись выполнять поставленную задачу, а я прошел к кабине и обнаружил, что сиденье, руль и приборная панель заляпаны кровью. В стене за спиной водителя образовались две рваные дыры. Хирург стрелял из кузова, видимо зная кто его соперник и не открыв переговорного окошка. Отличный выстрел, учитывая, что он был сделан вслепую. Выругавшись про себя я вытащил из под сиденья тряпку и, обваляв ее в снегу, постарался оттереть кровь на сколько это было возможно. После укола боль утихла практически сразу, но рука слушалась плохо.
Вытирая кровь я вдруг задумался о том чем занимаюсь. Здесь, на этом самом месте только что умер человек, а я не чувствую ничего. Ни отвращения, ни жалости, вообще ничего. Убираю его кровь так, словно это обычная грязь. Да, он бы мог убить меня и убил бы при возможности, но ведь все-таки это был человек, а не легионер. Неужели я так очерствел всего за несколько месяцев этой работы. Но развивать эту тему мне не хотелось. Я просто вытер кровь, выкинул тряпку и, почистив руки в снегу, стал дожидаться остальных.
Джим и Стив закинули тела убитых кочевников в грузовик, установили несколько зажигательных зарядов и скоро машина полыхнула. Беспощадное пламя принялось неистово и жадно пожирать все, что находилось внутри.
Так как вести я не мог, за руль сел Джим, а я расположился рядом.
– Тупые уроды – ухмыльнулся он, когда мы отъезжали – Не знали с кем связались.
А ведь они могли бы сказать то же самое, окажись в победителях. Но мы продолжили путь, а они навсегда остались там, на снежных просторах, и их тела сгорают в машине. И мы будем жить дальше. Забудем об этом, превратим в забавную историю, которая поразит слушателей, восхитит девушек, обрастет несуществующими подробностями и в итоге либо сгинет без следа, либо станет байкой для посиделок в баре. И дело не в том, что мы злые или жестокие, не в том, что мы хладнокровные убийцы, а в том, что просто не имеет смысла задумываться об этом, не имеет смысла корить себя или обвинять в чем-либо. Такое случилось не впервые и случится еще не раз. Лишь одно имеет значение – мы живы а они нет. Как там говорилось в прошлом? "Се ля ви".