Штатский
Шрифт:
Брешут всё про это чувство, когда человеку не по себе от взгляда, направленного на тебя издалека. У фашистов вместо чувства чужого неприязненного взгляда был сухпаёк, который они дружно поглощали. Только один подавился, и то не насмерть, увы. А потом немцы своими собственными руками организовали обществу любителей природы шикарный подарок. И всё решилось само и окончательно.
Но сначала, не ожидая такой радости, Парамонов отозвал своих коллег подальше от опушки, оставив одного Мишку в качестве наблюдателя. Ему не хотелось, чтобы кто-то из фашистов всё-таки поймал ощущение взгляда. Ну и был шанс, что часовой, не участвующий в развлечении едой, разглядит людей в березняке. А вот этого совсем не хотелось.
Так
— Там это! Там — фашисты!
— Ну это мы и без тебя знаем, — поправил и направил Мишку на конструктив председатель, — говори конкретно, что случилось.
— Не случилось еще. Они раздеваются, сейчас купаться пойдут!
Такого хамства отряд стерпеть не мог. Купаться?! Перед их носом? Война идет, а они купаться?! Ну сейчас мы им объясним, кому можно купаться в советских речках, а кому нельзя! Так что все моментально забыли науку, которую им вдалбливал Александр и чуть не ломанулись к речке как стадо лосей.
— Стоять! Кому сказал — стоять!
— Ты чего, Александр! Время ж самое наказать немчуру!
— Шагом, скрытно, перед речкой снова ползком, как прошлый раз. Или что, моча в голову ударила? Так проссытесь сначала! — Он почти кричал на этих обалдуев. — Война идет если кто забыл. Так что даже оправляться надо осторожно и с прикрытием. А вы на врага стадом неумным поперли. Эх.
И всем стало немножко стыдно. Но хотелось поспешать, чтоб застать Гансов без штанов.
Глава 7
Брод
И у них получилось. Получилось застать врага без штанов. Правда выглядело это совсем не так, как думалось. Во-первых, немцы и не думали купаться в речке. Они собирались её форсировать, для чего один камрад был послан со слегой промерять глубины. А чего их промерять, когда воды по самые я… разведчику она даже до пояса не доходила. И это ему, самому мелкому. Видать, на то и был расчет — если этот не потонет, значит все пройдут.
Так вот, во-вторых, проклятые фашисты и преодолевать водную артерию, если этому капилляру подходит гордое звание артерии, собрались не по-людски. Смотрелось из кустов это безобразие как наиотвратитльнейший порнофильм для самых отбитых. Представьте себе: стоит в колонну по одному отделение натуральных фашистов в форме и в касках, с винтовками и всякими прочими противогазами-термосами. Но стоит оно без штанов, без трусов и босиком, потрясывая мудями. А штаны и сапоги висят на винтовках.
— Вот же мудозвоны проклятые! — зашипел кто-то сбоку.
— Тихо там! Нам же лучше. В таком виде им воевать будет несподручно. Но сильно не надейтесь. Как стрелять начнем, они мигом всё барахло поскидают, да не за штаны схватятся — за оружие.
— Да ладно, с голой жопой много не навоюют.
— Отставить немотивированный оптимизм!
— Чегось?!
— Прекрати народ расхолаживать, Василий. Миха выцеливает первого в колонне, Генка второго, третьего — Вася, четвертого — Лёха. На мне замыкающий. Дальше огонь вести без команды, тогда сами смотрите, кто по кому садить станет. Достанется фрицу сразу две пули — это лучше, чем ни одной. Наша задача — чтоб никто не ушел. Начинает бой по моей команде. А сейчас расползаемся в две стороны, расстояние меду стрелками десять шагов.
В себе Парамонов был уверен больше, чем в остальных, потому взял
В своих товарищах он не был уверен, тут и в себе-то никогда нельзя быть уверенным наверняка. Правда, одну проверку прошел, если не считать проверкой все те случаи на охоте, каких наберется у каждого немало. Но там звери и охотники, незлые по определению люди, просто иногда пьяные. А тут фашисты, зло в чистом виде, целый народ, решивший, что ради своего счастья следует истребить народы чужие. Просто, чтоб не мешали, не толклись рядом на Земле.
Зло ы чистом виде под мысли Александра о вечном, сверкая белыми ляжками спокойно и уверенно пошло через речку на эту сторону. Так деловито, словно делают это они уже не первый раз. Сейчас выйдут на бережок, вытрут ноги запасными портянками, оденутся по-уставному, и дальше — покорять русскую землю. А хрен вам! Огонь!
Команда «Огонь!» Александр закричал, когда первый немец уже пересёк чуть более половины реки, когда в воду втянулся весь отряд. Не отряд, отделение. А впрочем, это уже не было важно — выстрелы грянули почти одновременно и сразу же начали падать люди. «Нелюди!» — поправил себя самоназначенный командир. Хотя какой там командир, командир бы сейчас следил за обстановкой, контролировал своих бойцов, подсказывал что-то важное. Ага, сел бы на коня и скомандовал атаку поэскадронно. Сейчас дело Парамонова завалить как можно больше двуногих волков, чтоб его парням было полегче. И тем, у которых еще молоко на губах не обсохло, и зарастающим бородами.
Трое из подвергшихся обстрелу немцев мигом сбросили с винтовок сапоги и начали стрелять по кустам, не то наугад, не то по вспышкам или на звук. Двое рванули назад, не бросив свою амуницию. Одному в спину чуть выше голой жопы Парамонов чётко положил пулю. Там без шансов, жертва упала на берег, оставаясь по пояс в воде и не шевелилась. Фиг с ним, эти трое пусть стреляют по зарослям, его дело второй беглец. Если бы он не поскользнулся, был шанс его упустить: два выстрела по нему ушли в никуда. А потом щелчок всухую — патроны кончились! Эх, Александр и сам не считал патроны, и своих не учил этому. Алёша ты, а не Александр! Обойма в пиджаке — так быстрее вынимать, чем из подсумка на поясе. Почти не глядя на винтовку, вбить обойму в паз, вжать патрончики в шахту, дослать затвор — готов к стрельбе! Вот та вторая задница, вместо того чтобы залечь и начать отстреливаться, фашист побежал к кустам. А хрен тебе, от снайпера так не бегают — выстрел и сразу результат!
Перенос огня на тех, которые стояли в воде… А всё уже, нет над водой никого. Не факт, не факт, что всё уже закончилось, кабанчиком Парамонов метнулся к воде, пользуясь тем, что он самый правый в цепи. Так меньше шансов попасть под огонь своих же бойцов.
— Прекратить огонь! Кому нужно — дозарядиться! Я на контроль.
Этот бережок, как и тот был пологий, укрыться под ним негде. Да? А если сильно хочется? Если так охота жить, что кем угодно прикинешься? Как был в одежде и сапогах Александр сошел в воду и пригнулся, снижая свой силуэт. Первый осмотр под берегом ничего не дал, вроде никто не прячется. А потом что-то показалось. Ну раз показалось, то креститься будем потом! А сейчас — контрольный выстрел в то шевеление под берегом. И нет шевеления, а может и не было, не так важно. Сейчас у них контролоь.