Шторм и ярость
Шрифт:
– Это вышло совершенно случайно! – Арахис вскинул руки вверх. – Я шел в свою комнату…
– Это не твоя комната!
– А он выходил из душа в одном полотенце, я был в шоке. В шоке, говорю тебе, – Арахис плюхнулся на мою кровать и просел на пару сантиметров, из-за чего половина его туловища и ног исчезла.
Это выглядело так, будто моя кровать съела его наполовину.
– И вот он начал одеваться, а я такой: «Обними меня крепче, танцор, это не та Америка, которую мне обещали, но это загробная жизнь, ради которой я здесь».
– Даже
– Начни с того, что дай мне сводку всего интересного об этом крутом клане.
Сводку? Я покачала головой.
– Мне мало что известно. Они здесь за помощью.
– Это скучно. Зачем они приехали сюда из Вашингтона, чтобы поболтать и поспрашивать? – Арахис поднялся так, что казалось, будто он действительно сидит на моей кровати.
Я уставилась на него, и мне потребовалось мгновение, чтобы сфокусироваться.
– Да, странно, что они пришли сюда, – им даже дали разрешение на перемещение.
– Ха, – Арахис слетел с кровати. – Может быть…
Стук в дверь прервал нас, а затем я услышала, как Миша спросил:
– Трин, ты не спишь?
– Он постучал, – заметил Арахис.
– В отличие от тебя, – я спрыгнула с кровати. – Входи!
Дверь открылась, и в комнату вошел Миша, одетый в черные нейлоновые брюки, майку и кроссовки. Он выглядел так, словно только что вернулся с пробежки.
Он ухмыльнулся, закрывая дверь:
– Ты выглядишь ужасно бодрой сегодня утром.
– Просто рада тебя видеть, – сказала я, а затем вздрогнула, когда Миша прошел прямо через Арахиса. – Э-э-э…
Арахис рассеялся как дым, подхваченный сильным ветром, и Миша резко остановился, его ярко-голубые глаза расширились:
– Я только что прошел сквозь твоего призрака?
– Да-а-а… – протянула я.
Встав позади Миши, Арахис скрестил руки на груди:
– Как грубо!
Миша вздрогнул:
– Это так странно, я чувствую себя неловко.
– А как ты думаешь, что чувствую я? – огрызнулся Арахис в ответ, хотя Миша его не слышал. – Ты был буквально внутри моего тела. Внутри каждой части меня. Каждой. Части.
Я сморщила нос.
– Что он говорит? – потребовал Миша.
– Ты не хочешь этого знать, – заверила я. – Он здесь, потому что злится, что наши посетители занимают «его» спальни. Я пыталась объяснить, что мертвым не нужны спальни, но он не понимает.
– Ты игнорируешь мои чувства, – раскинув руки, Арахис бросился к двери. – Я собираюсь пойти посмотреть, раздевается ли Зейн снова. Чао!
У меня отвисла челюсть.
– Он все еще здесь? – спросил Миша, оглядывая комнату.
– Нет. В настоящее время он ведет себя как извращенец.
Миша сморщил нос:
– Ты права, я действительно не хочу знать. На самом деле я удивлен.
– Почему?
– Не ожидал, что ты будешь здесь, – он усмехнулся, когда я закатила глаза. – Ты действительно залегла на дно?
– Пока что, – пробормотала я. – Тебе было весело тусоваться в Большом Зале со всеми прошлой ночью?
Он ухмыльнулся
– Кажется, ты ревнуешь.
– Я не ревную.
– Правда? – Миша подошел к моему рабочему стулу и сел, а затем повернулся и посмотрел на меня я-лучше-знаю взглядом.
– Неважно, – я скрестила руки на груди.
– На самом деле я здесь, чтобы сказать тебе, что вчера вечером у меня наконец-то появилась возможность побеседовать с Тьерри о Клэе.
– Что он сказал?
– Собирается поговорить с ним и его инструкторами, – Миша медленно двигался по кругу на стуле. – Думаю, для него Акколада будет отложена на год, чтобы мы могли убедиться, что он «зрелый» и «уважительный», что ему можно доверять при назначении на один из аванпостов.
– Вау, – я знала, что Тьерри что-нибудь сделает, но была удивлена тем, как далеко он зашел. Какая-то крошечная часть меня беспокоилась, что это не пройдет для меня даром. Глупо, конечно, но я ничего не могла с собой поделать, хотя и знала, что не совершила ничего плохого. Проблема заключалась в том, что при рождении мужчины-Стражи были возведены на пьедестал и вся социальная структура была питательной средой для женоненавистничества. Примерно то же самое происходило и в человеческом мире. – Так держать, Тьерри.
– Ты удивлена? – уголки губ Миши опустились.
– Немного. Ты же знаешь, как все бывает, – я присела на край кровати. – Догадывалась, что он что-нибудь сделает, и рада, что он собирается убедиться, что Клэй не какой-то…
– Подонок, который зашел слишком далеко? – подсказал он мне.
Я кивнула.
Миша сделал еще один медленный круг в кресле.
– Просто будь начеку. Клэй, наверное, разозлится.
– Да, наверное, – пробормотала я.
– Не то чтобы ты не могла постоять за себя, но…
– Знаю, – я вздохнула, убирая прядь волос с лица. – Ты видел наших гостей?
– Да, они были там и не выглядели слишком счастливыми, – Миша ухмыльнулся, и я нахмурилась. – В любом случае надевай свою спортивную одежду, чтобы мы могли закончить тренировку на сегодня.
Миша поднялся со стула.
– Я буду через десять минут, – сказала я.
Он остановился в дверях.
– О, ты не будешь готова через десять минут, но я подожду тебя снаружи.
– Почему? – я моргнула.
– Я сказал Тьерри, что ты подслушивала его встречу прошлой ночью, – объяснил Миша, и у меня отвисла челюсть. Он ухмыльнулся: – Уверен, что сначала он захочет поговорить с тобой.
– Ты придурок! – крикнула я, когда Миша закрыл за собой дверь. Упав обратно на кровать, я застонала. У меня будут большие неприятности.
Очень большие.
Следующей в мою дверь постучала Джада. Я как раз переоделась в пару черных лосин для бега и свободную белую рубашку, которая постоянно сползала с одного плеча и, несомненно, раздражала меня до чертиков в течение всего дня.