Шторм из тени

Вебер Дэвид Марк

Она спрашивала себя – снова и снова – почему Альквезар не пошел до конца и не уволил Ван Шельда. Человеком тот был, безусловно, очень умным, но если кто и был во всем правительстве Альквезара, кому она доверилась бы менее всего в темной-темной комнате…

– Как вы и сказали, господин премьер-министр, – произнесла сказала она вслух спустя мгновение, – это – внутренние проблемы Сектора Талботт. Это на самом деле не попадает под мою компетенцию как Имперского Губернатора, если только все настолько не выйдет из-под контроля, что мне придется выступить и раздавить кого-нибудь. Пока же сложившейся ситуации еще далеко до этого уровня. Вы согласны со мной, госпожа секретарь?

– О, я бы сказала, что в чем-то вы правы, госпожа губернатор, – с улыбкой ответила Самиха Лабабиби. – Иоахим абсолютно прав в оценке того, что происходит, за исключением того, что, в этом случае, я абсолютно

уверена, что стенает и мочится под себя отнюдь не «он». У меня есть пара мыслей, кто может за эти стоять, и, если я все-таки права, то это – «она». Не то чтобы ей кто-то наступал на пятки, скорее всего, она надеется урвать для себя немногим больший кусочек от инвестиционной кредитной программы, – Лабабиби покачала головой. – Я боюсь, что у нескольких человек все еще есть небольшие трудности в понимании, что уже не получится делать дела по-старинке. Как Иоахим и сказал, это отнюдь не последний раз, когда что-то вроде будет происходить. Я могу вспомнить здесь (на Шпинделе) и сейчас некоторых людей (и к тому же, к моему страху, не чужих моей родине), кто придерживается приблизительно тех же взглядов и может быть достаточно глуп, чтобы самому попытаться провернуть что-то подобное.

И это также очень ценное замечание, отметила Медуза с чувством глубокого удовлетворения. В прошлом, во времена Конституционного Собрания, никогда еще не случалось, чтобы Лабабиби сказала что-то вроде этого. Не потому что она сама когда-либо была коррумпирована, но только по той причине, что всегда была частью самого верхнего слоя политических и экономических структур здесь на Шпинделе со всей сопутствующей изоляцией от реальности других людей. Она, возможно, симпатизировала интеллектуально кому-то вроде Крицманна, но никогда, возможно, не понимала, откуда происходит Генри. Это было далеко за пределами ее собственного жизненного опыта. Я продолжаю удивляться, насколько помещение внутрь налоговых структур Звездной Империи в качестве казначея Сектора встряхнуло ее собственное удобное маленькое восприятие вселенной. Я всегда знала, что она была достаточно умна для этого, но умный не обязательно равнозначен мудрому, и я рада видеть, что, по крайней мере, сомнений по ее поводу у меня не остается.

– Тем не менее, в данном случае, – продолжала Лабабиби в блаженном неведении о мыслях губернатора, – я полагаю, что могу… достучаться до смутьянки. Если я выступлю с заявлением как казначей Сектора, что инвестиционные кредиты предлагаются исключительно для частных лиц и что правительство Альквезара и Ее Величество были бы… очень недовольны, скажем так, любым вмешательствам местных органов власти, то, я думаю, она получит сообщение.

– Хорошо, – улыбнулась Медуза, успокоившись немного. – Как и я говорю, это действительно очень сильно задевает меня, как внутренняя проблема Сектора, и вы совершенно правы, Самиха. Вся эта кредитная программа была предложена частным лицам, что означает, что, за исключением вопроса о льготном налогообложении кредитных средств, это не должно касаться государственного контроля или иного вторжения вообще. Вы могли бы передать свое сообщение способом, который проставит все точки, что мои офис и я поддерживают сказанное вами. Позвольте мне изобразить небольшое зловещее смутное очертание на заднем плане, но не превращайте в явный «кнут». Позвольте им сделать любые выводы, какие они захотят, но только не позволяйте им понять, что я не собираюсь ни во что вмешиваться, если только вы или Иоахим не попросите этого, я хочу, чтобы все понимали и что это не так, и что правительство Сектора растет и способно принимать собственные решения и делать все, что капающие вам на мозги люди требуют от вас.

Лабабиби кивнула, и Медуза вернула кивок с чувством глубокого удовлетворения о том, насколько хорошо прежний президент cистемы Сплит решала возникающие вопросы Казначейства для Сектора. Что далось ей не так просто из-за серьезного сдвига в ее отношении ко взгляду на вещи, привитому олигархической культурой. Ее понимание необходимости найти правильный баланс между локальными решениями и выработкой тактики – и претворением в жизнь – и имперской властью было другим огромным плюсом, по мнению Медузы.

Вся ситуация все еще оставалась чем-то вроде двухголового монстра, конечно, только для всех вовлеченных. В соответствии с новой конституцией, Альквезар, как премьер-министр Сектора, был юридическим главой правительства Сектора. Это дало ему и основной части Сектора огромную степень местной автономии… и ответственности, следующей за ней. Однако, весь Сектор был ответственен за приспосабливание к политике Звездной Империи Мантикоры, представленной

и озвученной баронессой Медузой. Несмотря на то, что она не могла отвергать определенные стратегические решения или акты местного законодательства, у нее были полная власть – и право вето – во всем, что касалось тех решений и частей законодательства, которые соответствовали претворению в жизнь основных имперских принципов на тех территориях, где признавалась верховная власть Императрицы. Несмотря на аккуратно разграниченные статьи Конституции Сектора, претворение в жизнь условий ее функционирования по-прежнему осуществлялось параллельно, и вряд ли это могло измениться в ближайшее время. Наверняка, некоторым понадобится слишком много времени, чтобы в точности решить, насколько далеко простираются пределы власти и ответственности, но пока, казалось, все развивалось в правильном направлении. По крайней мере, все члены правительства Альквезара казались полны решимости увидеть, чтобы получится у них в итоге.

Инвестиционная программа кредитования и то, как кабинет Альквезара носился с ней, обеспечивали, по мнению Медузы, показательный пример этого.

Императрица Елизавета решила, задолго до того, как Конституционное Собрание наконец приняло положения новой Конституции Сектора, что ее новые подданные не станут финансовыми рабами для ее более старых. В то же время, что было дано понять абсолютно ясно – по большому количеству причин – инвестиции в Скопление Талботта должны быть направлены настолько быстро и в полном объеме, насколько только возможно. У Сектора было много людей и много звездных систем, но ее серьезно отсталая техническая база требовала срочного обновления и расширения. Таким образом, Елизавета и премьер-министр Грантвилль решили, что в течение последующих десяти стандартных лет, любая новая предпринимательская активность в Секторе будет облагаться по сниженной налоговой ставке, прямо пропорциональной проценту собственности, вкладываемому гражданами Сектора. После десяти стандартных лет налоговая льгота уменьшалась бы на пять процентов за каждый стандартный год на протяжении еще десяти стандартных лет и полностью была бы отменена на двадцать первый год. Это давало огромный стимул для инвесторов из Старого Звездного Королевства к поиску местных партнеров, и все, что правительство действительно должно было делать, – это отслеживать тот процент местной собственности и управлять налоговыми льготами. И, что наиболее важно, не вмешиваться в создание партнерств.

Некоторые из местных олигархов оказались неспособными (или не желающими) понять это. Они ожидали управлять собственностью новых предприятий в той же мере, в какой они доминировали над финансовыми структурами перед аннексией Скопления Талботта. Более умные из них, с другой стороны, быстро признали, что в данном случае ситуация будет очень сильно отличаться. Они поняли, что должны приспособиться к реальности, что элементы их населения, которые ранее воспринимались как незначащие вспышки местных финансовых рынков, могут оказаться очень привлекательными для мантикорских инвестиционных партнеров.

А это и было ровно тем, что планировалось достигнуть, ко глубокому удовлетворению Елизаветы Винтон. Многие инвестиционные партнеры из Звездного Королевства позволяли своим новообретенным партнерам из Талботта финансировать свою долю собственности как процент налоговых льгот, что влияло на огромное сокращение объема начального капитала, требуемого жителям Талботта. Это позволяло людям, отнюдь не входящим в олигархические структуры, становиться существенными игроками, что одновременно и расширяло и усиливало всю экономику Сектора, строго сокращая контроль «старой гвардии» над этой экономикой. Иоахим Альквезар, его кабинет министров и его Партия Конституционного Союза (которая удерживала прямое большинство в более чем восемнадцать процентов в новом Парламенте Сектора), все понимали это и упорно трудились, чтобы и дальше двигать процесс вперед.

Что возвращало Медузу к ситуации на Мариане. Очевидно, один из местных олигархов – и, как и Лабабиби, Медуза думала, что могла бы точно угадать, кто именно этот олигарх – решил, что она должна была получить «полномомочия» для посредничества и ускорения формирования партнерств между мантикорскими инвесторами и их талботскими коллегами. Слова «вымогательство», «подкуп» и «взяточничество» приходили на ум всякий раз, когда Медуза думала об этом, и она почти надеялась, что преступник не купится на запугивания, как ожидали Альквезар и Лабабиби. Она не могла вспомнить точно, кем же был тот человек на Старой Земле, кто разрешил расстрелять нескольких человек, «чтобы поощрить остальных», но в данном случае, Эстель Мацуко была готова лично заплатить за боеприпасы.