Шторм войны
Шрифт:
Я отчасти усмехаюсь ей в лицо, отчасти скалюсь.
– Я, как и все, в курсе старых придворных сплетен. Фавориты, да? У вашего мужа был фаворит, мужчина по имени Роберт, и вы думаете, что это даст нам какое-то… взаимопонимание?
– Я вышла за короля Калора и сидела рядом с ним, в то время как он любил другого. Пожалуй, я знаю, каково это… – она шевелит двумя пальцами перед моим лицом. – К твоему сведению, лучше всего живется, когда стороны заключают соглашение. И когда не остается тайн. Думай что хочешь, но вы с моим внуком должны
– Вы имеете в виду – выжить в его тени, – огрызаюсь я, не в силах удержаться.
Анабель моргает, и на ее лице я вижу непривычное замешательство. Затем она улыбается и наклоняет голову.
– Королевы тоже отбрасывают тень.
Выражение ее лица вдруг меняется.
– А, премьер, – произносит она и поворачивается налево, к человеку, стоящему за моей спиной.
Я тоже.
Дэвидсон делает шаг вперед. Он кивает, пристально глядя на нас. Его косо посаженные глаза странного золотистого цвета перебегают с Анабель на меня. Только они и кажутся живыми. Всё остальное, от невыразительного, бесстрастного лица до неподвижных пальцев, как будто обуздано железной волей.
– Ваше величество. Ваше высочество, – говорит Дэвидсон, вновь склоняя голову.
За ним стоят охранники-монфорцы в зеленом, а кроме того – целая толпа солдат и офицеров. Их десятки. Некоторые прилетели вместе с Дэвидсоном из Пьемонта, но большинство ждало здесь его прибытия.
«У премьера всегда было столько охраны? Столько оружия?» Мысленно я нащупываю пули в чужих патронниках, по привычке пересчитываю их и одновременно уплотняю железные накладки в платье, защищая жизненно важные органы.
Премьер делает широкий жест одной рукой.
– Я надеюсь сопроводить вас обеих в столицу и первым приветствовать в Свободной республике Монфор.
Хотя он изо всех сил старается сохранять бесстрастие, в его голосе я слышу гордость. За свой дом, за свою страну. Более чем понятно.
Анабель устремляет на Дэвидсона взгляд, который укрощает знатных Серебряных, обладателей огромной силы и еще более чудовищного высокомерия. Но премьер не ведет и бровью.
– Это, – презрительно произносит она, разглядывая обнаженные утесы по обе стороны летного поля, – и есть ваша республика?
– Это, – отвечает Дэвидсон, – уединенная посадочная полоса.
Я кручу перстень на пальце, старательно разглядывая переливы драгоценных камней, чтобы сдержать смех.
Видно, как поблескивают чьи-то пуговицы. Металлические, в форме язычков пламени. Они приближаются – вместе с Кэлом. Мой жених останавливается рядом, излучая несильное, но постоянное тепло.
Кэл молчит, и я рада. Мы толком не разговаривали много месяцев, с тех пор как он избежал смерти в Чаше костей. А до того, в пору первой помолвки, наши беседы были немногочисленны и скучны. Кэл думал только о сражениях и о Мэре Бэрроу. Ни то, ни другое меня не интересует.
Я украдкой смотрю на него – старая королева позаботилась
– Посадочная полоса? – спрашивает Кэл, глядя сверху вниз на Дэвидсона.
Премьера, кажется, не смущает разница в росте. Видимо, типично мужские состязания в размерах ему неинтересны.
– Да, – отвечает Дэвидсон. – Это летное поле находится на большой высоте, и отсюда легче добраться до Асцендента, чем с аэродромов, расположенных на равнинах или глубже в горах. Я подумал, что лучше всего сесть здесь, хотя восточный подъем к Ястребиному Гнезду считается очень живописным.
– Когда война закончится, охотно посмотрю, – отвечает Кэл, стараясь быть вежливым. Но ему не удается скрыть явное равнодушие.
Впрочем, Дэвидсон не обижается.
– Когда война закончится, – эхом повторяет он, блеснув глазами.
– Мы не хотим, чтобы вы запоздали с отчетом к вашему правительству, – говорит Анабель, обвив рукой Кэла – воплощенная любящая бабушка. Она опирается на него больше необходимого. Хорошо рассчитанный эффект.
– Не волнуйтесь, – отвечает Дэвидсон, как всегда, с добродушной вялой улыбкой. – Я буду выступать перед ассамблеей завтра утром. Тогда и изложу наше дело.
Кэл вздрагивает.
– Завтра утром? Сэр, вы не хуже меня знаете, что время…
– Ассамблея собирается утром. А сегодня, надеюсь, вы поужинаете со мной, – безмятежно отзывается Дэвидсон.
– Премьер… – начинает Кэл, скрипя зубами.
Но новокровка властен и непреклонен, хотя говорит вроде бы извиняющимся тоном.
– Мои коллеги и без того пошли на уступку, согласившись на внеочередное заседание. Уверяю вас, я делаю что могу – в рамках наших законов.
«Законы». Как можно существовать в такой стране? Где нет трона, нет короны, нет человека, который принимает окончательное решение, в то время как остальные грызутся из-за мелочей. Как Монфор надеется выжить? Нельзя двигаться вперед, если столь многие тянут в разные стороны.
Но если Монфор не способен двигаться, если Дэвидсон не раздобудет для Кэла солдат, война закончится именно так, как мне надо. И даже быстрей, чем я думала.
– Значит, в Асцендент? – спрашиваю я, желая поскорей уйти с холода.
Пусть Кэл развлекается местными достопримечательностями. Поскольку Анабель уже предъявила права на принца, я предлагаю руку Дэвидсону. Слегка поклонившись, он принимает ее; она лежит на моем запястье, как перышко.
– Сюда, ваше высочество, – говорит он.