Штормовая волна
Шрифт:
— Вот что мне интересно. Ты только послушай, что пишет Прайс: «В некоторых местах, в особенности когда новая штольня соединяется со старой, давно заброшенной, шахтеры наталкивались на источники воды настолько неожиданно, что почти мгновенно погибали. Поэтому стоит принимать серьезные меры предосторожности и пробивать отверстие с помощью железного стержня длиной в сажень или две, прежде чем отбивать породу молотком, чтобы вовремя заметить воду. Однако этот совет может не понравиться тем, кто желает поскорей обогатиться
— И о чем это говорит? После драки кулаками не машут.
— Вероятно, я желал поскорей обогатиться и ценил деньги больше, чем людские жизни.
Демельза нетерпеливо откинула с лица волосы.
— Ты же знаешь, что это неправда, так зачем так говорить? Для тебя деньги никогда не имели значения. Даже в те времена, когда шахта не давала прибыли, когда мы еле сводили концы с концами и должны были рисковать. Тогда ты мог себя корить. Но не сейчас.
Росс закрыл книгу.
— Но всё равно, эти слова Прайса неприятно читать.
— Так не читай.
Росс криво улыбнулся.
— Чем больше твоих доводов я слышу, тем более фарисейскими они мне кажутся.
— Не знаю, что означает «фарисейские», — ответила Демельза, наматывая локон на палец.
— Ну, если честно, то я тоже. Благовидные, но неискренние — вот что я пытался сказать.
— Достаточно понятно. Что ж, твоя фарисейская жена считает, что пора тебе прекратить мучить совесть фарисейскими спорами о том, ты ли виноват в ошибках всего фарисейского мира!
— У тебя это звучит как ругательство.
— Оно и есть, — заявила Демельза.
Росс засмеялся и снова взял книгу.
— Поставлю ее на место. Как и свою неспокойную совесть. — Он выглянул в то же окно, что и Демельза. — Боже, ну и тучи.
— Ты вчера был на Мейден?
— Да. Там довольно сухо, потому что вся вода вытекла в Грейс. Сухо, не считая вонючей грязи. Но воздух такой спертый, что мы не рискнули далеко забираться. Грязь и мусор забили колодцы и вместо того, чтобы предотвратить накопление воды, заперли ее там, потому-то и воздуха в штольнях нет.
— Мне не нравится, что ты спускаешься туда, — сказала Демельза. — Я всегда думаю о случившемся с Фрэнсисом.
— Он пошел один. И неужели я не должен делать то, что заставляю делать других?
— Нет, я принимаю тебя таким, как есть. Но не хочу тебя терять — таким, как есть.
Росс накрыл ладонью ее руку.
— Ты беспокоишься за Джереми?
— Нет-нет. Просто хочу, чтобы поскорей спал жар.
Из окна стало видно, как на шахте начали мигать огоньки.
— Хочешь, чтобы снова зашел Дуайт? Я могу послать Бенджи Картера.
— Лучше его не беспокоить, Росс. Сара тоже нездорова, как он сказал.
— Сара? — вскинул взгляд Росс.
Демельза подняла брови.
— Сара. Его дочка. Почему ты так странно смотришь?
—
— У нее простуда, как у Джереми. Теперь все кругом болеют. Половина округи кашляет и чихает.
— А-а-а, — протянул Росс. — Ну да, понятно.
Он снова похлопал ее по руке и прошел через столовую в библиотеку.
Демельза подбросила угля в камин и посмотрела, как струйка дыма потянулась в комнату, пока ветер метался в дымоходе. Потом она подошла к фортепиано и стала играть пьеску, которую знала наизусть — упрощенную сонату Скарлатти, как когда-то ее обучила миссис Кемп.
В комнату снова вошел Росс.
— Я забыл, — сказал он. — На шахте остались еще кое-какие дела. Это займет около часа. Я вернусь как раз к ужину.
Демельза кивнула, волосы упали ей на бровь, она слегка высунула язык, как часто бывало во время игры. Но потом она услышала стук копыт и пошла на кухню.
— Капитан Полдарк взял лошадь?
— Да, мэм. Джон оседлал для него коня.
— Чтобы поехать на шахту?
— Не знаю, мэм. Он только сказал Джону, что возьмет Шеридана.
Когда Росс свернул к воротам Киллуоррена, свет дня уже угасал. Дом был ничем не примечательный: длинный, низкий, без архитектурных изысков. Подъездную дорожку и лужайки поддерживали в лучшем состоянии, чем при Рэе Пенвенене, но ветка старой сосны обломилась в непогоду и раскачивалась на ветру, испугав Шеридана, так что конь шарахнулся в сторону. В доме горело несколько огоньков.
Когда Росс постучал, в двери появился Боун. Он служил лакеем у Дуайта еще до женитьбы и участвовал во французской авантюре Росса.
— А, добрый вечер, сэр, входите, вот ведь ветерок, да? Хотите увидеться с хозяином?
— Или с миссис Энис, или с ними обоими.
— Да, сэр. Прошу, проходите. Я передам им, что вы пришли.
Боун провел Росса в малую гостиную на первом этаже. Самые лучшие комнаты находились на втором, как и большая гостиная над конюшней.
Появился Дуайт. Он был одет, побрит и причесан, но напомнил Россу того истощенного человека, которого он спас из тюрьмы Кемпера. Всё дело было во взгляде.
— Это ты, Росс, — улыбнулся Дуайт. — Джереми никак не поправится?
— Джереми поправится. Но Демельза сказала мне, что Сара... больна.
— У нее простуда.
— И всё?
Дуайт поморщился.
— Этого достаточно.
— Боже мой! А Кэролайн знает?
— Я решил... что пришло время ей сказать.
Росс стукнул хлыстом по сапогу.
— Я ничем не могу помочь. Но я должен был прийти.
— Хорошо, что ты пришел.
— Нет... Как она это приняла?
— Хорошо, — послышался голос из-за двери.