Штормовое предупреждение
Шрифт:
– Ребят, мы вам тут не мешаем, а? – вдруг донеслось с противоположного конца стола.
– Ты нам? – вежливо уточнил, подняв голову от чертежей, Ковальски. Шкипер раздраженно кивнул.
– Не мешаете. Не беспокойся.
– Это была ирония.
– Чем ты недоволен?
– М-м, дай-ка подумать… Ты засел с моим старым врагом, и вы увлеченно что-то конструируете. Ну действительно, что бы это меня беспокоило…
– Шкипер, – Ковальски отложил карандаш и сцепил руки под подбородком. – Ты можешь припомнить хоть один агрегат, который
– Пожалуй что нет, – решил тот.
– А знаешь почему?
– Примерно представляю. Потому что у кого-то руки из… Ладно, тут женщины и дети….
– Не только. Обычные люди знают об открытиях чего угодно в лучшем случае из учебников: в таком-то году такой-то изобрел… Но обычно нигде не упоминается, сколько раз этот кто-то пытался. Ты что думаешь, Эдисон с первого раза собрал лампочку? Или Бэлл – с первого раза телефон? Или может динамит с первого раза правильно составили?.. Быть ученым означает, помимо всего прочего, всегда быть готовым упасть лицом в грязь – и не один раз. И падать, пока не получится. А может быть, что не получится и вовсе никогда. В этом случае кто-то другой продолжит поиски на основе твоих эмпирических материалов. Я все это к тому, что ни сегодня, ни завтра, ни через месяц ничего у нас с Френсисом не заработает.
– У вас с Френсисом, – с чувством повторил Шкипер. – Когда это он у тебя стал Френсисом?
– Он по паспорту Френсис. Я сторонник соображений о том, что «как корабль назовешь, так он и поплывет», как недавно и говорил Джулиан. Если человеку все время повторять, что он негодяй, он таким и станет. Если все время напоминать, что он доктор Блоухол, он никогда от этого не отделается. Так что я за Френсиса.
– Мне кажется, или кому-то промыли мозги?
– Мне кажется, или ты просто не можешь признать, что иногда ошибаешься?
– Ты отлично знаешь, что могу!
– Тогда примени это полезное умение как раз сейчас
– Для того, чтобы я перестал его подозревать, нужно немного больше, чем пара спокойных дней, Ковальски.
Лейтенант оторвался от доски и устремил раздосадованный взгляд на оппонента.
– Ну пошло-поехало, – вздохнул он. – Знаешь, я вообще далек от высот дипломатии, – начал он, – но даже я понимаю, что постоянными стычками вопроса не решишь. Что ты так вцепился? Вы бодаетесь и бодаетесь, и уже слона можно было бы научить по канату ходить, но только не вас двоих — заставить осознать, что это без толку.
– Что значит: без толку!? – возмутился Шкипер. – Думаешь, будет лучше, если я стану делать вид, что верю ему? По крайней мере, я не заговариваю никому зубы!
– Один из признаков умственного расстройства: делать постоянно одно и то же действо и рассчитывать на какой-то иной результат, отличный от самого первого, – вздохнул Ковальски. – Кого-то мне это напоминает…
– Да и мне тоже, – не остался в долгу Шкипер и выразительно поглядел на собеседника, а после на Дорис.
– Мальчики не ссорьтесь, – примиряюще
– Заткнись, – бросил ему, не оборачиваясь, Шкипер. – Я просто не теряю бдительности. И вам не советую. Пока я еще здесь командую, и я имею право требовать от своих подчиненных элементарной осмотрительности…
– Ну хватит! – не выдержал Ковальски, с досадой хлопнув себя по колену. – Уперся рогом! Ничего нет важнее колонии Буриобула-кха!
– Какая колония?
– Африканская, – пришел на помощь старому недругу Блоухол. – Ах Шкипер, нельзя быть таким непросвещенным… Сэр Диккенс был бы тобой недоволен!
– Плевать, – мрачно отозвался тот. – Этот парень мне патроны не подает, так что это его дело: быть недовольным или нет.
– Я не призываю тебя немедленно его – и я сейчас не о Диккенсе – любить, – вздохнул лейтенант. – Попробуй для начала не ненавидеть.
– Вот-вот…
– Тебя это тоже касается, Френсис.
– И хватает же у тебя терпения, – заметила со своего места Марлин.
– Пока да, – серьезно кивнул тот. – Но я не исключаю и того, что рано или поздно оно иссякнет.
– И что тогда?
– Отравлю обоих, – с серьезным лицом ответил лейтенант и вернулся к чертежам.
– Вы хоть за столом могли бы не пялиться в телефоны?.. – поинтересовалась Марлин мрачно. – Ладно бы хоть еду в Инстаграмм фоткали! Хоть какой-то комплимент нашим стараниям!
– У меня зачастую нет для этого другого времени, – смущенно улыбнулся Прапор, и беспомощно заоглядывался по сторонам, словно стараясь придумать, куда бы прибрать вызвавший праведный гнев аппарат с глаз долой. – Руки всегда чем-то да заняты.
– Ну ладно Прапор, с него какой спрос… А с кем ты чатишься все время?.. – раздраженно поинтересовался Шкипер, обернувшись к сидящему с ним рядом заму. Тот разделял его и Блоухола, выступая чем-то вроде живого волнореза. Шкипер, не дождавшись ответа — лейтенант дописывал фразу – наклонил немного чужой девайс, чтобы заглянуть в экран. – Кто такой Хан Соло? – тут же спросил он.
– Херинальдо Маркес? – с другой стороны заглянул туда же Блоухол, вытянув шею. – Серьезно?
– Не вижу проблемы, Френс, – апатично отозвался Ковальски, не отрываясь от своего занятия. – Шкипер, Хан Соло- это Ганс.
– Тебе мало того, что ты играешь в шахматы с Блоухолом, ты еще и с Гансом в чате зависаешь?! – сказать, что глава отряда был рассержен — это было все равно что ничего не сказать.
– Если в комнате есть оса, лучше знать, где она сидит, – невозмутимо и, кажется, уже не в первый раз, процитировал ему Ковальски. – Если у тебя есть враг, лучше быть в курсе того, что он затевает.
– Вы в чате его планы обсуждаете что ли?
– Шкипер, не неси ерунды. Он не знает, кто я, а я его вычислил только потому, что он чекинился в лаборатории Блоухола и пользовался его вай-фаем. Мы сидим на форуме поклонников фантастики и обсуждаем андроидов.