Штрафники 2017. Мы будем на этой войне
Шрифт:
Неуловимым движением развернувшись, офицер сбил с ног Негатива.
Однако тот, преодолевая боль от падения, произнёс сдавленно:
— Я был первым, товарищ лейтенант.
— Встать, — скомандовал офицер. — Оба за мной.
В его голосе уже угадывалось некоторое смущение.
Они отошли на несколько шагов.
Лейтенант глянул на Негатива.
— Курсант Седых, за проявленное умение объявляю вам благодарность, — сказал он вполголоса.
— Служу России! — вытянулся Негатив, отвечая также
— За самовольное оставление расположения оба встаёте за час до подъёма и бежите кросс десять километров, после этого днём делаете двойную норму по картошке.
— Есть, — в один голос ответили парни.
— А сейчас, шагом марш в расположение. Девушек не забудьте проводить.
— Товарищ лейтенант… — взмолился Бек.
Офицер искоса глянул на оболтусов. По его губам едва скользнула лёгкая усмешка.
— Ладно, — сказал он. — Но за час до подъёма чтоб оба стояли в позе прачки на старте.
— Есть за час до подъёма стоять на старте в позе прачки, — почти одновременно отчеканили друзья.
— А теперь, чтоб я вас тут не видел. Шагом марш.
Парни поспешили удалиться к подружкам и увлекли их дальше в поле, к стожкам.
— Что теперь вам будет, Юра? — спросила Марина у Бека, когда они отошли подальше.
— Кросс утром побегу десять километров, — хмуро ответил Шахов. — А потом двойная норма по картошке.
Марина мягкой ладонью нежно погладила его по щеке ещё не знавшей щетины.
От этой ласки душа Юрки сжалась в сладостном томлении, он обнял девушку, слившись в поцелуе с тёплыми губами…
В назначенное время Бек и Негатив стояли на старте там, где все курсанты каждое утро бегали обязательный пятикилометровый кросс.
Губы распухли от бесконечных поцелуев. Выглядели они как триумфаторы.
До подъёма оставался ещё час.
Появился лейтенант как всегда подтянутый холодно-спокойный. Его облачение в спортивный костюм удивило друзей.
— За то, что ночью был убит курсантом, — пояснил офицер, отвечая на вопросительные взгляды.
А потом лейтенант задал такой темп, что казалось, сердце лопнет от этакой нагрузки.
Больше встретиться с девушками парням на сельхозработах не удалось. Лейтенант держал их стальной хваткой, помня о конфузе.
В редких увольнительных им ещё иногда приходилось пересекаться, девушки даже были на торжественном мероприятии, когда парням вручали лейтенантские погоны.
А потом служба в «горячих точках», где друзьям посчастливилось быть вместе.
Потом война.
Они, как и Янычар, не выбирали, на чьей стороне воевать, они были солдатами, они выполняли приказы.
Впоследствии из них сформировали группу, подчинявшуюся лично Большому Папе.
Чуть позже в группу вошли Мамба и Куба.
Негатив, наконец, слепил
Бек вертел в руках пульт от телевизора, раздумывая, включать или нет. Всё же включил. Благодаря спутниковой антенне тоже, как ни странно, продолжавшей работать во время войны, парни могли смотреть практически любые каналы. Понятное дело, на войне не до телевизоров, да и нет их там, а тут все насыщали непривычную пустоту, образовавшуюся из-за зависимости от телеящика.
Произвольно нажатая кнопка активировала один из каналов федеральной власти, где как раз начинались новости.
Заставка была привычной ещё с довоенных времён. А сейчас получалось, что они, российские офицеры, смотрят практически вражеские новости.
Вся эта война поистине театр абсурда.
Энергичный ведущий прочитал анонс и начал с главного: сводка с фронтов.
С его слов выходило, что хорошие федеральные войска повсюду ведут успешные наступательные операции, а плохие банды оппозиционеров оказывают ожесточённое сопротивление.
Эти же события с точностью до наоборот трактовали каналы, принадлежащие Объединённой Оппозиции. Информационная война велась с не меньшим ожесточением, чем война на полях сражений.
Парни слушали вполуха, уже поглядывая на резвящихся в бассейне девушек. Но их внимание привлёк сюжет, где энергичный ведущий говорил, что на окраине Красноярска, неподалёку от посёлка Берёзовка обнаружили банду оппозиционеров, трусливо пробиравшуюся в ночи через линию фронта. Несмотря на всю скрытность, банду блокировали и, благодаря выучке и грамотным действиям военных, полностью уничтожили.
Попутно показали какого-то офицера, причём не штабного, а явно окопного. Он со знанием дела рассказал о недавнем ночном бое, рукой, перевязанной грязным бинтом, показывая направление, откуда появилась банда, куда продвигалась и где была уничтожена.
Слушая его, разведчики скептически улыбались, вспоминая, с какой неорганизованной суматохой вёлся огонь со стороны фйдеров, совершенно не готовых к неожиданному появлению отряда. Если б не минное поле, о котором оппозиционеры не знали, то наверняка смогли бы пройти через линию фронта.
Потом пошли другие сюжеты, построенные таким образом, чтобы у зрителя появилось стойкое убеждение в правомерности любых действий федеральных войск, направленных на уничтожение банд оппозиционеров.
И ни слова о том, что так называемые банды были регулярными войсками с современной военной техникой и оружием; о том, что почти вся Сибирь и весь Дальний Восток находятся под контролем Объединённой Оппозиции, а не федеральной власти.
Похожая ситуация была сто лет назад во время той гражданской войны. История повторяется, только люди ничему не учатся.