Шутки кончились. Книга стихов
Шрифт:
Питер сидит на крыше, птицам рогалик крошит. Питер стартует в небо с жестяного карниза. Питеру снится мама, говорит: «Мой хороший, хватит уже игрушек, час нашей встречи близок». Пит нездоров, у Пита свита в белых халатах — уровень текста в теле выше нормы в три раза. Что ж, типовая плата за пол-лета полёта: кровь атакуют буквы, текст даёт метастазы.
По вечерам в больницу к Питу приходит Ванда. Ванда совсем не Венди, Ванда скорее Стелла: высока, светлоглаза, фору любому из вас даст, горы бы своротила, если бы захотела. Ванда плюёт на горы, Ванда глядит устало, как, словно старый свитер, строчками тает тело. Гладит
Питер смеётся, дескать, смешная шутка.
июнь 2008
МОЛИТВА
Подари мне запрет.
Настоящий. Добротный. Железный.
Чтобы с демоном-стражем,
со страшным клеймом на руке.
Чтоб нарушившим слово грозили горящие бездны!
И проказа. И насморк.
И скрип на пустом чердаке.
Для чего, расскажи,
мне лелеять безгрешную душу?
Для кого мне хранить
твой стерильный ухоженный дом?
Подари мне запрет.
Я его с наслажденьем нарушу.
Ну... хотя бы без стража,
а просто с ужасным клеймом.
Ты, наверное, прав.
Ни к чему мне такие масштабы.
Я готов прекратить рвать цветы и кататься с перил.
Я согласен на полную чушь.
Запрети мне хотя бы
есть плоды с тех деревьев,
что ты мне на днях подарил.
Так и сбрендить недолго...
Броди меж дерев век за веком...
Даже Ева даёт.
И похмелья с утра нет и нет.
Пожалей меня, Отче,
позволь мне побыть человеком.
Подари мне запрет.
Я прошу, подари мне запрет.
март 2007
ПОЧТИ БЕЗЫМЯННОЕ ПОСВЯЩЕНИЕ
Даже не молодой, а уже на склоне,
Сбит под своим же зданием, скажем, трамваем,
Умирает в больнице для бродяг и пропойц.
Прямо вот в полдень, даже не среди ночи.
Где-нибудь, скажем, в какой-нибудь Барселоне.
Вы возразите: «Позвольте, так не бывает».
Я вам отвечу: «Бывает ещё не такое».
Кстати, не самый худший сценарий смерти.
Всё же испанское солнце, брусчатка, клёны.
Скажем, трамвай — это больно, но лучше рака,
Да и бедняцкий покой веселей колонии.
Полупрозрачным стоять у трамвайной дверцы
Под невозможным небом его Барселоны...
Он подмигнёт, мол, что ты, не нужно плакать.
Я поклонюсь: «Вы прекрасны, сеньор Антонио».
Вот бы и жить поселиться за облаками
Где-нибудь недалеко от этого места.
И продырявить себе втихаря оконце
Над бесконечно строящимся собором —
Этим безумным термитником, над домами,
Воском свечным оплывающими в сиесту.
Но Барселона осталась за тем каталонцем.
Так что придётся
Искать другой
Город.
ноябрь 2007
«Я могу рассказать, каково возвращаться обратно...»
Я могу рассказать, каково возвращаться обратно
На каминную полку сквозь злую зеркальную гладь.
Как небрежно пасьянсы рукою раскладывать ватной
И безмолвную пешку вперёд и вперёд подвигать.
Все цыплята владеют французским — поверишь едва ли.
Нам кухарка на ужин готовит цыплят табака.
А на завтрак сегодня сырое яйцо подавали,
Я осколки пыталась собрать, но не вышло пока.
Все цыплята владеют французским. Все кошки — цыплята.
Есть ли кошкам от этой идеи какой-нибудь прок?
В два часа — два часа изученья учёных трактатов.