Схватка с чудовищами

Карчевский Юрий Владимирович

Пытаясь поскорее выбраться из этих мест, Буслаев ускорил шаг. Ноги же его ощущали под собой то человеческую голову, то руки, а то и вовсе — туловище. Оледеневшие, они были незаметны глазом, так как находились под слоем снега и внешне казались болотными кочками. Почувствовав, что наступил на труп, и соскользнув с него, он вздрогнул. Казалось, тот ожил и сбросил его с себя. Но трупов было так много, что миновать их было невозможно. Чтобы не наступать на них, вышагивал от одного снежного бугорка, будто нарытого кротами, к другому.

И вдруг, словно напуганная кем-то, стая воронов вспорхнула

с насиженного места и, противно каркая, закружила над ним, стараясь, видимо, прогнать. Вглядевшись, Антон увидел целое поле, казалось, вылезавших ему навстречу ног и рук, скрюченных тел гитлеровских и советских воинов. И все без сапог и шапок, без шинелей. То, видно, совсем обедневшие жители округи недавно раздели убитых солдат войны, чтобы хоть как-то пережить холода. Оголенные, они лежали поверх снега и становились добычей питавшихся мертвечиной воронья. Глаза были ими выклеваны, тело и лицо обезображены.

Антон и в мирное-то время избегал покойников. При одном лишь виде их ему становилось не по себе. Не в состоянии был даже надеть крестик на шею умершего отца, о чем просила бабушка. Сейчас же перед ним предстала картина преисподней, где вершит всем Сатана. В глазах потемнело. Усилием воли он взял себя в руки. Еще торопливее стал его шаг. Рвался покинуть кладбище мертвецов, но от этого не переставал спотыкаться о них. Падал, спотыкался и снова шел.

Оставив позади кладбище людей и металла, Антон остановился, чтобы передохнуть, прийти в себя. Долго всматривался в густую мглу над болотом, вслушивался в завывание метели, напоминавшее траурную музыку, реквием по погибшим. В воображении оживали воины, идущие в атаку с криками «ур-ра!». Слышался и стрекот автоматных очередей, лязг танковых гусениц, раскаты артиллерийских залпов. Чувствовал, как сотрясается земля под ногами. Ветер доносил чад подбитой горящей бронетехники. И среди всего этого — жесткие команды: «Vorwarts! Вперед! Feuer! Огонь!..» Падали люди, сраженные насмерть, стонали тяжело раненные. И фашисты, и коммунисты, и беспартийные. Русские, немцы, белорусы. Кого-то тут же поглощала трясина. Не ушедшие в нее становились добычей пернатых и четвероногих хищников и мародеров. Одумаются ли когда-нибудь люди или снова, чуть что, станут хвататься за оружие, с годами все более смертоносное.

Вдали показался «виллис», освещавший путь фарами. Именно здесь, на развилке дорог, Антон расстался с Заринем. Всего-то метров триста по болоту, а казалось, прошел, прополз всю войну и даже был участником сражения с иноземными захватчиками.

И вдруг со стороны леса — автоматная очередь и тотчас разрыв фанаты. То, видно, били по «виллису», но тому удалось проскочить. Но кто же стрелял? Бандиты?..

Антон направился в Поставы. Единственный фонарь на уличном столбе светил довольно ярко. Увидел стаю мчавшихся на него собак. И вот они уже совсем близко, рядом. Обыкновенные дворняги и лишь вожак — немецкая овчарка. Брошенные людьми, одичавшие, изголодавшиеся, как вкопанные они остановились перед Антоном, взяли его в полукольцо. Уставились своими умными глазами на него.

— Ну что, лохматые друзья человека! Хотите есть? Понимаю. Нет у меня ничего для вас. Было бы, конечно же, поделился бы с вами

последним куском своим.

Мохнатые поняли его. Вожак грозно зарычал на Антона, пролаял что-то не лестное для него, возможно, угрожал. Разнопородные сородичи поддержали его требовательным грозным лаем. Перестроились, стали окружать его. У вожака вздыбилась шерсть. Почувствовав угрозу нападения, Буслаев выхватил пистолет и трижды выстрелил в воздух. Это отпугнуло собак. Стая сорвалась с места. Перелаиваясь о чем-то между собой, обгоняя одна другую, мохнатые устремились в сторону болота.

Едва Антон заткнул пистолет за пояс, как услышал окрик:

— Стоять! Ни с места!

— Кто такие, что приказываете? — спросил он.

— Зиновий, отбери у него пистолет, — приказал тот, что ростом повыше, и направил на него винтовку.

Антон выхватил «ТТ», дернулся в сторону, но Зиновий сбил его с ног, навалился на него, прижал к земле, крикнул: «Сергей, помоги!» Подскочил Сергей, но Антону удалось нажать на спуск, раздался выстрел. Пуля, никого не задев, ушла в небо. Сергей выхватил у него пистолет, скомандовал:

— Встать!

Сопротивляться было бессмысленно.

— Вперед! — раздалась новая команда.

— Куда вы меня ведете?

— Там узнаешь.

Впереди шел Зиновий, коренастый детина со штыком от СВТ на ремне поверх куртки и с его пистолетом в руке. Позади — Сергей, парень ростом с коломенскую версту, с бельгийской винтовкой наперевес. Иногда Антон ощущал, как ствол винтовки упирается ему в спину. Малейшее движение — и грянет выстрел в затылок. Страшно было даже подумать — прощай, Лида, прощай, дочурка или сынишка…

«Неужели влип? — с тревогой подумал Буслаев. — Командирован для борьбы с бандами и вдруг угодил в лапы бандитов. Хорош же оперативник, коли допустил такую оплошность. Пистолета лишился. Как же ловко этот бандит выхватил его у меня! За голенищем — охотничий нож. Но как им воспользуешься? Да и что он стоит против двух стволов, нацеленных на него и готовых в любую минуту заговорить? Впрочем, не все же время они будут бдительны, где-то и расслабятся на мгновение, и тогда… А может быть, это — не бандиты?..»

Шли молча. Антон решил, что в критический момент, воспользовавшись темнотой, извернувшись неожиданно, схватится с ними и завладеет оружием. А пока… надо отвлечь их внимание, ослабить бдительность, да и попытаться все-таки выяснить, кто они. Что-то похожее было с матросом Швандей из «Любови Яровой» драматурга Тренева. И он достойно вышел из положения…

— Может быть, скажете, в чем я провинился и перед кем?

— Поговори еще! — цыкнул на пленника длинноногий Сергей.

— А что, если нам разойтись мирно? — продолжал Антон. — Могли же не схватить меня? Ну, убежал я от вас в темноте!

— Знаешь, что! Закрой свое тявкало или… пеняй на себя! — приказал Зиновий. — Мы службу несем и знаем, что делаем.

Подошли к двухэтажному зданию, освещенному уличным фонарем. На входной двери Антон прочитал: «Поставское отделение милиции». Даже на сердце отлегло. Ему все равно сюда надо было. Подумал: значит, с этими боевыми ребятами мне работать… Его ввели в дежурную часть. Вызвали начальника. Доложили ему: