Схватка с чудовищами
Шрифт:
Буслаева и Джапаридзе, шедших за ними, сопровождали связные от взводов и осодмила, среди последних — Сергей. Чуть дальше были санитарные сани, в которых следовали медсестра Людмила и Гриша. Между ними лежали носилки, сумка с красным крестом, пакет с дополнительными медикаментами.
— Мне рассказывали о побеге Краковского из здания милиции. Но, генацвале, ты уверен, что в костеле скрывался именно он, а не кто-нибудь другой? — поинтересовался Джапаридзе.
— Абсолютно уверен, — ответил Буслаев.
— Означает ли
— Дальнейшее покажет…
Буслаев был неразговорчив, и к тому имелись причины: от Егора Богачева каких-либо сведений о банде до сих пор не поступало. Однако бандиты с каждым днем все больше наглели, нагнетали среди населения атмосферу страха. Обстановка, таким образом, вынуждала активизировать борьбу с этим злом. Торопило и приближение распутицы, которая в условиях заболоченной местности может осложнить дело. Из показаний задержанных ночными патрулями отдельных бандпособников стало ясно, что Краковский значительно преувеличил огневую мощь и количество своих людей. Так что ничто не предвещало осложнений. С прибытием роты Джапаридзе решили начать боевые действия.
Подъехал верховой. Едва придержав коня, соскочил и повел лошадь на поводке.
— Товарищ капитан…
— Докладывай, разведчик! — разрешил Джапаридзе. — И не только мне, но и лейтенанту.
— На опушке леса замечено мелькание огоньков. Слышны голоса людей, лай собак. Похоже, что банда покидает насиженное место.
— То, чего и следовало ожидать… — задумался Буслаев.
— Что будем делать, оперативник? Может, махнем навесным из батальонного миномета?
— Чтобы спугнуть банду, а что дальше?
— Продолжайте наблюдение! — приказал Джапаридзе.
— Есть продолжать наблюдение!
Разведчик на рысях поскакал в направлении леса.
— Вывод напрашивается такой: из костела Краковский возвратился в банду. Только он способен отдать приказ передислоцироваться, — сказал Буслаев.
— Но, возможно, они создают видимость перемены места, чтобы нас дезориентировать? Не исключено и другое: совершают фортификационные работы, укрепляются. Должен же срабатывать инстинкт самосохранения, — предложил Джапаридзе.
— Н-не думаю… Н-не уверен… Банда скорее уйдет на запасную базу. Если, конечно, имеется таковая. А их здесь немало партизаны оставили.
— А может, рванем? У нас сила! На нашей стороне внезапность атаки! Сто шансов из ста, что им деваться будет некуда, — продолжал настаивать Джапаридзе и уже отдал приказ: — Связные, ко мне!
— Да не горячись ты, капитан! Действовать надо наверняка. Лучше отступить от первоначального нашего замысла, нежели провалить все дело.
— Отставить! — скомандовал комроты.
Сбившиеся в кучу связные мгновенно рассредоточились.
Лощиной, огибая едва различимые в темноте кустарники, во весь опор скакал Иван Лиханов. Выехав на обочину дороги, он перевел взмыленного коня на шаг. Подъехал
— Товарищ лейтенант! Банда снялась, оставив заминированными бункера и траншеи.
— Это откуда же такие данные у тебя?
— Мне и Зиновию удалось приблизиться к бункерам. В лагере ни души. Амбразуры без пулеметов. Траншеи завалены хламом. В ряде мест встречались плохо заделанные немецкие противотанковые мины.
— Опоздали… — с сожалением сказал Буслаев. И не выдержал: — Мало того что упустили главаря банды Краковского, так еще и проканителились со сборами.
— Осодмильцы ждут приказаний, лейтенант, — сказал Лиханов.
— Приказаний… Что скажет комроты капитан Джапаридзе?
— У меня план операции. И разрабатывали мы его с тобой вместе, генацвале. Согласно плану, мы должны были окружить банду и с ходу уничтожить.
— А если обстановка изменилась? — спросил Буслаев, но ответа не услышал. Он сожалел, что операция сорвалась, но еще больше о том, что решился на нее без достаточной агентурной подготовки. Как говорится, век живи, век учись!
НОВОЕ ПРИСТАНИЩЕ
Заснеженный лес, кругом сугробы, редко встречающиеся заячьи, еще реже — лисьи следы. Вороньи гнезда на вершинах деревьев. И над всем этим — хмурое серое небо.
Банда обживала новое место, отстоящее от прежнего в десятке километров, вгрызалась в мерзлую землю. Бандиты жгли костры, отогревая мерзлый грунт, рыли траншеи, соединяя ими землянки-бункера, построенные еще партизанами в годы оккупации. Выкапывались и отдельные стрелковые ячейки. Местами сооружался земляной бруствер. Возводилась дозорная вышка. Минировались ближайшие подходы к территории базы.
Фортификационными работами руководил Егор Богачев, принявший кличку Скиталец. Он имел четко разработанный на бумаге план всех сооружений и даже минного поля, который в любой момент был готов передать Буслаеву, как только появится Анна. Его покрикивания и брань слышны были то в одном, то в другом конце лагеря. В траншее он сцепился с бородачом лет сорока на вид, крепкого сложения, которого при немцах знал как полицая.
— Я давно наблюдаю за тобой. Увалень ты, а не человек! Ни работник, ни вояка! Одно слово — тюлень! Жить бы тебе в Ледовитом океане, плескаться в его водах, рыбкой пробавляться. А здесь, брат, надо трудиться! Хочешь жить, умей вертеться!
— Куда спешить-то?
— Как же, лейтенант Буслаев подождет…
— Все там будем. И не цепляйся ко мне, Скиталец, пока не двинул вот этой лопатой! — Он занес ее над головой коменданта.
— Пререкаться, ангидрит твою в доску мать?!.. — Егор выхватил пистолет.
— Стреляй, сволочь! — крикнул бандит, опустив лопату и воткнув ее в снег. — А сражаться кто за тебя будет? Ты подумал об этом? И ты, и атаман только и горазды, что понукать: быстрее, быстрее, быстрее, еще быстрее!