Схватка с дьяволом

Андерсон Пол Уильям

Фолкэйн вытащил трубку из кармана.

— Это слишком рискованно, на скорости выше скорости света очень мало астрономических единиц, — заметил он.

Прочие опасности Фолкэйн даже не стал перечислять: неточное взаимодействие с гравитационным полем звезды могло разорвать корабль на части, случайное соприкосновение с твердым телом или умеренно плотным газом привело бы к ядерному взрыву, и так далее, и тому подобное.

— Все это входит в однопроцентную зону риска, — заявил Тупоголовый. — Помимо меньшей затраты времени на перелет, у нас будет достаточно

короткий период взаимодействия с окружающими фотонами и материальными частицами.

— И то хорошо, — согласилась Чи. — Я не одобряю Противные маленькие штучки, пролетающие через мои личные клетки. Но что дальше? Что будет, когда мы достигнем планеты? Мы можем попасть в ее тепловой конус, и тело планеты защитит нас, но что мы сможем тогда наблюдать на поверхности?

— Соответствующие инструменты в наличии. Как опытный планетолог с наибольшей эффективностью их мог бы использовать только Адзель, но, без сомнения, с моей помощью вы оба сможете справиться с аппаратурой. В дальнейшем, возможно, мы сделаем короткий визит на освещенную сторону.

— Решено, — сказал Фолкэйн. — Мы проглотим какой-нибудь обед, вздремнем и будем готовы следовать дальше.

— Можешь набить свои кишки и позднее, — сказала Чи. — Мы отправляемся немедленно. Ты забыл, что у нас есть конкуренты, что посыльные улетели несколько недель назад и уже наверняка их обо всем проинформировали. Не знаю, сколько им понадобится времени, чтобы добраться туда, и как быстро они смогут послать экспедицию сюда, но я не думаю, что они будут слишком долго мешкать или что они обойдутся с нами достаточно корректно, когда обнаружат нас на планете.

Чи дернула кончиком хвоста и вытянула руки в жесте, эквивалентном пожатию плечами.

— Конечно, мы можем сразиться с ними, но я предпочла бы оставить эту работенку боевому флоту Лиги. Давай получим наши данные и уберемся подобру-поздорову.

— Согласен. Выполняй, Тупоголовый. Держи каждый датчик наготове. Впереди сплошные неожиданности.

Фолкэйн набил трубку.

— Я не уверен, что Ван Рийн пришлет сюда флот, — пробормотал он. — Это может помешать его притязаниям на планету. Ему придется поделиться прибылью.

— Он жмется за каждый миллион, — согласилась Чи.

— Это так. Но в данном случае он видит нечто большее, чем деньги, и это пугает его. Он думает, что Объединенные Государства, а может быть, вся техническая цивилизация находятся накануне войны и не подозревают об этом. Если данная планета настолько важна для врага, что они рискнули потерять свою шпионскую сеть, на организацию которой потратили более пятнадцати лет, она в равной степени важна и для нас. Если это понадобится для дела, он призовет Лигу, даже различные правительства и их армии. Я говорила с ним об этом после того, как мы выудили тебя из замка.

Хорошее настроение моментально улетучилось, Фолкэйн нервно сжал губы.

«Больше никаких ужасов. Я свободен. Я отомщу. Думай о том, что нужно делать сейчас».

Волевым усилием он вернул легкость голосу и уму.

— Если старый Ник вдруг не

получит свой куш, его вопли услышат даже в Магеллановых Облаках. Но, может быть, мы сможем спасти его бекон. Ты готов, Тупоголовый?

— Осталось включить гипертягу, — ответил компьютер.

Гул машин усилился. На короткое время небо в иллюминаторе как бы смазалось, затем система отрегулировалась и скомпенсировала миллионы микропрыжков в секунду.

Звезды за кормой приняли свои цвета и очертания. Впереди разрастался диск Бета Креста, он рос, рос, пока, казалось, не стал своим пламенем лизать обшивку корабля, Фолкэйн вжался в кресло, Чи Лан оскалила клыки.

Но вот судно вернулось в нормальное состояние. Прежде чем возросшая мощь солнца прорвется сквозь его защиту, оно должно было быстро занять соответствующее положение и приобрести нужную кинетическую скорость. Но внутренние гравитационные поля были отрегулированы с такой точностью, что два живых существа на борту судна даже не почувствовали изменения веса. В несколько минут было установлено стабильное состояние. Корабль находился в двух радиусах от поверхности планеты, он был уравновешен гравитационными и центробежными силами плюс собственной тягой.

Экипаж напряженно всматривался в широкий экран. На нем чернел огромный, очерченный кольцом мертвого белого цвета круг — это преломлялись в атмосфере планеты лучи звезды. Дальше сверкали корона и полосы зодиакального света. Полярное сияние развевало по полюсам планеты многоцветные знамена, всюду мерцала слабая голубизна: так атомы и ионы расщепленных солнцем молекул странным образом соединялись вновь. Далеко внизу отраженные огромными облачными образованиями молнии, казалось, вот-вот поразят наблюдателя. Здесь и там сверкали красные искры — это из жерл вулканов извергалась огненная лава.

На телескопических экранах появились фрагменты поверхности планеты. Ясно и крупно были видны крутые склоны гор и новорожденные океаны. Фолкэйну показалось, что он почти слышит рев ветра, шум дождя, канонаду грома, что он может почувствовать сотрясение раскалывающейся Под ногами земли, грохот летящих в пропасть камней. Он Долго не мог оторвать глаз от этой грандиозной картины.

Но работа не ждала. По ходу наблюдений Фолкэйн неизбежно утратил часть своего первоначального благоговения. Одновременно исчезла и прежняя слабость.

Гнев, стремление очистить себя от унижения не прошли, но до поры до времени он запрятал их как можно глубже — анализировать данные обследования надо было в спокойном состоянии. Перед ним представало нечто уникальное. Оно зачаровывало его.

Лемникайненцы сделали верное заключение — это был древний мир. Большая часть его естественной радиоактивности давно исчезла, и холод близко подобрался к сердцу планеты. Но, судя по магнетизму, часть ее ядра осталась расплавленной, поэтому колоссальное количество теплоты, изолированной мантией, корой, океанами льда и одеялом замерзшей атмосферы в среднем от десяти до двадцати метров толщиной, рассеивалось довольно медленно.