Сибирский папа
Шрифт:
Я услышала, да. Я это услышала, я видела, как задрожал Йорик, покраснел, стал плакать, побежал ко мне, Алексей Юрьевич подхватил его на ходу, махнул прислуге. Невысокая женщина подошла к Йорику, попыталась взять его за руку, что-то говорила.
– Это ошибка, – сказала я. Я слышала, что говорю, и мой голос звучал как-то странно, как будто я слышала сама себя издалека.
– Да-да, – Алексей Юрьевич кивнул мне, подошел, взял за плечи, словно обнимая, а сам сжал их очень крепко, больно, тряхнул меня и проговорил негромко: – Всё, игра закончилась. Давай чеши домой, откуда приехала.
Я оттолкнула его огромные тяжелые руки и быстро
Я спустилась, слыша, как где-то в другой комнате громко кричит Йорик. Плачет, что-то приговаривает, выкрикивает: «Нет-нет-нет!..» Я бы так кричала сама, только я не верила.
– Что произошло? Скажите мне. – Я подошла к другому мужчине, он тоже зашел в дом.
– Не знаю. Говорят, загорелась машина на ходу. И отказала электроника, не смогли выйти.
Я смотрела на очень худое, как будто выжатое лицо друга своего отца. Он так просто это говорит…
– Как это могло быть? Они совсем недавно уехали…
Он вздохнул и развел руками.
– Ужас. Я же говорю – ужас. Все под Богом ходим. Я поэтому церкви строю, а Толя картины собирал. Разница есть? Я ему всё время говорил: «Хватит тебе уже кормить этих бездельников, храм лучше построй, а он…» Но вообще ужас, да. У Юрки-то, считай, родственников нет. У Ольги отец умер, мать болеет, то ли в психушке живет, то ли в доме престарелых… И у Толи оба родители престарелые, или уже похоронил… Так как-то… – Друг отца говорил быстро и как-то невнятно, вроде говорил, а вроде и нет, не договаривая слово до конца, вдруг останавливаясь посреди фразы, словно забывая, что хотел сказать. – Что с пацаном делать… пока непонятно. Ну ладно, пристроим в хорошее место. Проблем много будет – с этим домом, с бизнесом. Всё у Сергеева плохо оформлено… Я юрист по образованию, – объяснил он мне. – Так что знаю, что говорю. Ну, как вас… Маша, да? Я вам сразу скажу: там так всё оформлено… Вы особенно ни на что не рассчитывайте.
– На что? – не поняла я.
– Ни на что. Оставьте мне свои координаты, я сообщу вам. Тут вот, кстати, сразу можно подписать, так проще будет… чтобы потом вас не искать…
Он быстро отошел куда-то, вернулся с листком белой бумаги и ручкой.
– Вы лучше напишите сразу, что не претендуете ни на что, – проговорил он так же быстро и негромко, но уже достаточно внятно. – Я там насчет вашего родства что-то слышал… Просто, знаете, чтобы проблем не было. Выяснять там… В общем… Пишите. Вы садитесь, чтобы удобнее вам было.
– А что писать?
– Я, такая-то такая… Вы же не Сергеева?
– Нет.
– Ну вот. Я ведь говорил… – Он сказал это не мне, а второму, полному, тому, кто недавно тряс меня за плечи. – Так что девушка и не родственница…
– Я дочь Сергеева.
– Хорошо-хорошо… Вы не волнуйтесь только. Вот как дочь и напишите: «Отказываюсь от наследства…» На всякий случай, вдруг вы и правда дочь?
Он как-то так хмыкнул, нервно и зло, что я засомневалась – надо ли мне сейчас что-то писать. Мысли у меня путались, в голове стучало. Он кивнул:
– Пишите-пишите… Алексей Юрьевич у нас по совместительству нотариус, заверит сразу вашу подпись… У вас паспорт с собой есть?
–
– Вот и хорошо, вот и правильно. Так, всё… в свободной форме… свободное волеизъявление… А то вдруг, знаете, проблемы какие-то будут. И так всем несладко! Не знаю, как мы без Толи будем… Золотой человек был… Просто золотой… Всем помогал. До Бога никак дойти не мог, я ему все говорил: Бог сам всем поможет, кому надо… Что ты лезешь! Ну вот, допрыгался… – Он потер глаза. – Да. Подпись поставьте и разборчиво напишите свою фамилию. Теперь дату – второе июля. Всё. – Он ловко выхватил у меня листок, протянул его Алексею Юрьевичу, тот просмотрел, кивнул, быстро сложил вдвое и убрал в карман пиджака. – Нарядились на день рождения, а попали на похороны… Вот так бывает. Ну, давайте!.. – Он похлопал меня по плечу.
– Я могу взять машину? Доехать до города…
– Какую машину?
– Которую подарил мне папа…
– Кто-кто? – переспросил этот человек, имени которого я даже не узнала.
– Мой отец… Сергеев…
– А, Толя… Любил Толя жить на широкую ногу… Нет-нет, вы ничего больше здесь не трогайте! Давайте я вам такси вызову! Здесь до города семьдесят рублей. Куда вам? В аэропорт?
По лестнице в этот момент скатился Йорик, за ним бежала та самая невысокая женщина, вероятно, его гувернантка.
– Маша, я с тобой! Куда ты?
– Юра, ты остаешься дома, – повернулся к нему полный, – а девушка уедет! Все гости уже ушли. У нас горе. Возьмите его, пожалуйста! – он махнул гувернантке.
Я растерянно постояла у дверей, глядя, как она уводит плачущего Йорика. На кухне по-прежнему деловито суетились официанты, складывая еду в коробки, ловко заматывая всё в тонкую пленку, оба друга отца о чем-то переговаривались, стоя у окна, Йорик то и дело с лестницы оглядывался на меня. Я подхватила сумку и вышла в настежь распахнутые двери, одна створка сама закрывалась от ветра и тут же опять открывалась, без скрипа, легко, как будто кто-то невидимый играл с ней.
Я прошла к воротам, с некоторым сомнением посмотрела на свою новую машину. Что это вообще всё было? Что сейчас происходит? Мелкий ледяной дождь, свинцовое небо… Куда подевалось лето?.. Куда подевались все? Пустой двор, над столами, с которых успели всё убрать, с громким карканьем летали вороны и еще какие-то огромные птицы, издававшие звуки, похожие на слог «дяй»… Противнейшим громким голосом «Дяй! Дяй! Дяй!» Столы оказались простыми пластиковыми, ободранными, как в дешевых кафе… А было так красиво, когда они были устелены льняными красными скатертями… Вернулась какая-то женщина, наверное, что-то забыла или потеряла, ходила по двору в длинном блестящем синем платье и белой спортивной куртке с эмблемой олимпиады в Сочи, ходила, искала что-то на земле и ругалась матом – то ли говорила с кем-то по громкой связи, то ли ругалась под себя…
Всё как будто во сне… Но я не сплю, нет, к сожалению, не сплю. Бывают такие сны, очень настоящие, но нет. Просто я на самом деле ничего не понимаю и не знаю… Вдруг это всё не по-настоящему?
Я увидела, что музыканты укладывают инструменты и усаживаются в автобус, стоявший за воротами, и подошла к ним.
– Можно мне с вами доехать до города? – спросила я.
– Давай, – кивнул мне водитель. – Места есть. Тебе куда?
– Куда-нибудь.
Сзади меня толкнули, я чуть не упала. Вперед меня проскочил Йорик, почему-то без футболки, в одних шортах. Наверное, гувернантка начала его переодевать, а он сбежал.