Сидящее в нас. Книга вторая
Шрифт:
– Даже так? – иронично покривила губы Ринда. – Ну-ну.
Снаружи раздался отрывистый лай Дарны: требовала, чтобы княжну не запирали, как какую-то преступницу. Но стража напомнила ей о приказе воеводы и посоветовала валить отсюда. Дескать, не твоё собачье дело и всё тут. Воительница подчинилась и потопала восвояси, что-то недовольно бурча.
– Вот и ладно, – удовлетворённо хмыкнула Ринда и поскребла подбородок: – Теперь, Аки, займёмся делом. Нам с тобой до света нужно управиться.
– Упрлавимся, – кивнула та.
И сиганула к сундуку княжны, что так и стоял, как внесли, запертым на два заковыристых замка. Аки провела пальчиком по обоим
– Ковырляли.
– Конечно, ковыряли, – направилась к сундуку и Ринда, на ходу выуживая из ворота рубахи тонкую золотую цепь с обычным оберегом от сглаза, что висел на каждой шее. – И ещё будут.
– Дрляни! – презрительно фыркнула честная до мозга костей Аки.
– Ещё какие, – усмехнулась Ринда, поковырявшись в обереге.
На свет явился замысловатый ключик. Она присела, осмотрела замки: тончайший слой воска на обоих был оцарапан. Отперла сундук и подняла тяжёлую крышку. Аки нырнула в него и принялась расторопно выкладывать на стол свёрнутое бельё – Ринда помогала. Затем они осторожно выложили пару старых книг и несколько берестяных трубок, в которых покоились копии совсем уж древних свитков – подарок настоятельницы. Достали пару невзрачных платьев послушницы скита, в которых Ринда намеревалась щеголять до самого побега, и свёртку мехового плаща.
Обнажилась аккуратно сложенная одежда из кожи: целых два разномастных наряда. Один обычный дорожный из крепкой кожи, какой есть у всякой женщины. Просторные штаны, куртка с жёстким воротом – в отличие от женской короткополая на подобие мужской. Широкий пояс, куда можно нацеплять кучу ножей и прочих полезных вещей. Высокие крепко сшитые сапоги на толстой подошве и обычные грубоватые перчатки.
А вот второй наряд – такой вряд ли у кого сыщется во всём Лонтферде. А то и на всех северных землях. Его настоятельница через десятые руки заказала купцам привезти из Суабалара. Местные мастера такого не делали, ибо незачем. Узковатые штаны и короткая куртейка из замши – куда такое наденешь? В дороге бесполезно, а дома северянки носили штаны лишь зимой, да и то под платьями. Низкие мягкие сапожки из столь тонкой кожи, что долгого пути не выдержат. Нарядец на разок надеть да и выбросить – решила бы любая рачительная хозяйка.
Но Ринда не собиралась испытывать заморскую нелепицу долгими дорогами – у неё иная цель. Для подобных целей воин напялит на себя полную снарягу: убийство врага дело трудное. У тихушников, что убивают тайком, тоже особая одежда, но всё же не такая хлипкая. А ей в самый раз – отстранённо размышляла Ринда, натянув замшевые штаны и присев. Только бы всё получилось.
– Получится, – напяливая на неё сапожок, ободрила подругу Аки.
Надеюсь – мысленно буркнула Ринда. Только это ей и оставалось. Нет, решимости прикончить врага у неё хоть отбавляй. А вот навыков кот наплакал. Тут она целиком и полностью уповает на умения девушки с недостижимых островов, где обитает загадочное племя Ных. Где на свет народилась и выросла Аки-Ри-То-Буа-Ных: Аки – священный воин храма богини Буа.
Как воительница попала на тот плотик, с которого её сняли, и в каком месте она священная – Ринда никогда не спрашивала. Вот чуяла, что первым же неуместным вопросом она порушит их доверительную дружбу навсегда. Аки же вообще не заикалась о своей прошлой жизни. Лишь изредка вытаскивала из-под рубахи амулет-раковинку: невероятно красивую и блестящую. Смотрела на неё мрачным взглядом, будто чем-то недовольна, и запихивала толстый кожаный ремешок с амулетом обратно.
Всё
Вот в таком-то скромном виде священный воин храма богини Буа и предстал перед своей подругой, пока та облачалась в куртейку. Если бы не наручи, набитые мелким смертоносным железом, и плотно обмотавший голову плат – одни глаза-бусины наружу – Аки можно было принять за обычного пастушка. Обычного, но слабого на головушку: облюбовал тёмные цвета, будто какой-то злой волхв из сказки, и не сообразил, что может получить по загривку от суеверного деревенского люда.
Ринда оглядела Аки. Чёрные бусины Аки прокатились по Ринде с ног до головы. Та присела, и священный воин умело замотал голову подруги в такой же плат, как у себя.
– Я и сама спрлавлюсь, – в последний раз предложила сердобольная Аки. – Ты не умеешь. Всё дело испорлтишь.
– Я тоже справлюсь, – упрямо возразила Ринда. – Мне это нужно. А то сердце никогда не успокоится.
Аки безразлично пожала плечами. Люди Ных не знают личной мести – только месть оскорблённых богов. Но подруге надо, значит, надо.
Ещё раз проверив, надёжно ли задвинут засов, они вошли в маленькую умывальню, присоседившуюся к светлице. Тут в одном из углов Ринда сдвинула в сторону резной столик из кости морского зверя: с виду массивный, а на деле гораздо легче. Они подцепили и подняли узкую короткую сосновую половицу, вторую, третью. Сунули головы в образовавший лаз, осмотрели такую же тёмную умывальню нижних покоев. Ринда не зря поселилась в светёлке матери: знала про эту хитрость. Как и то, что под ней покои почившего князя, куда никто не захаживал: накрепко заперто в ожидании нового хозяина. Так что застукать их тут не должны.
Аки сиганула вниз ловкой кошкой. Ринда легла пузом на пол и сползла осторожно, повисла на руках и лишь потом спрыгнула. Огляделись, подошли к окошку, приоткрыли, украдкой выглянули на двор.
На боевом ходу стены напротив их оконца прохлаждался один единственный дозорный. Ещё облачаясь, Аки то и дело поглядывала за ним: мужика явно тяготило торчать в стороне от гулянки, устроенной воеводой для дружины. Он то и дело спускался со стены, дабы чуток «приобщиться». Но возвращался на пост с похвальной добросовестностью и заметно помягчевшими членами. В конце концов, вернувшись в очередной раз, оболдуй присел, прислонившись к брустверу, и захрапел. Как раз вовремя, когда приспело время выбираться наружу.
Аки сняла с плеча вычерненную верёвку с навязанными на ней узлами, дабы сподручней залезать туда, куда не зовут для всяких сомнительных делишек. Ринда натянула пресловутые ежовые рукавицы – тонкие перчатки из шкуры шипастой ящерицы, дабы руки не скользили. Одна за другой петли веревки исчезали за окном, приглашая прогуляться по ночной прохладе. Две завзятые нарушительницы всех мыслимых запретов спустились на двор, никем не замеченные.
Аки закрепила верёвку, дабы не болталась, привлекая внимание – Ринде бы и в голову не пришло – и две лазутчицы направились в сторону одного из гостевых теремов. Скользя от стены до стены неуловимыми тенями. Прислушиваясь и оглядываясь. Аки многому научила подругу за время, проведённое в скиту. До самого священного воителя Ринде, понятно, как до звёзд небесных, но и она в грязь лицом не ударила. Справилась.