Симфония чувств

Голинченко Екатерина Андреевна

Да вернусь к себе домой

Да возьму тебя на ручки,

Мой хороший, мой родной.

Обернусь я белой кошкой,

Да залезу в колыбель

Я к тебе, мой милый крошка,

Буду я твой менестрель.

Буду я сидеть в твоей колыбели,

Да петь колыбельныя,

Чтобы

колокольчики звенели,

Цвели цветы хмельныя.

На обратном пути он вытащил из кармана своего плаща сложенный вчетверо листок бумаги, вложил записку в карман рубашки спящего Марка, положил руку ему на плечо, пошептав "Прошу, не подведи меня", и, держась руками за стены, вышел из комнаты.

Такси бесшумно отъехало от дома.

– Жан!!!
– сильно закричала Маргарита, её тело в судорогах подбрасывало на кровати, - Жан! Жа-а-ан!!!

"От твоего вскрика, без твоего вздоха

Я слишком отвыкла, я слишком свободна,

Во мне столько силы от твоего слова,

Когда вдруг решил ты крылатым стать снова..."

– Маргарита, очнись!
– Марк проснулся от её вскрика - Приди в себя, ну же!
– он привел её в чувства, хорошенько отхлестав по щекам.

– Ох, прости, ради Бога!
– она виновато посмотрела на него и прижалась к его груди, - Прости, Марк, я разбудила тебя.

– Ну, всё, всё, - он обнял её, - Это был просто плохой сон. Смотри-ка, твой жар прошел, - улыбнулся он.

– Он был здесь, я чувствую. Жан был, знаю… - девушка продолжала всхлипывать на его плече, - Я не понимаю… Почему он так со мной, Марк? Почему? Что происходит?
– Марк подумал, про себя, что лучше бы у Джона была весьма веская причина такого поведения, иначе он закопал бы его просто на месте, и Маргарита не простила бы его.

– Ну, хватит, - встряхнул он девушку, - смотри, глаза какие красные наревела уже. Так не пойдет - иди умойся, ты нужна своим детям.

– Ты прав, - Маргарита поднялась и направилась в ванную комнату - И почему ты так носишься со мной, а?
– улыбнулась она ему уже у самой двери.

– Что на завтрак приготовить?
– спросил он, намеренно не отвечая на её вопрос.

– Посмотри, в холодильнике что-то должно быть, - крикнула она уже из-за двери, - Выбери на свой вкус. Мне не принципиально.

– Хорошо, понял, - только сейчас он нащупал в кармане записку - на ней были только дата, время и название бара, парень сел на кровать, подперев голову - он узнал почерк Джона, и что ему теперь делать с этим знанием? Почему он? Первым порывом было порвать записку на мелкие кусочки, но, он удержался.

– Спасибо!
– донеслось из ванной комнаты.

Тристана сдержала свое слово, за что Джон был ей очень признателен. Мало того, она помогла ему устроить спокойствие его близких.

Высокий поджарый седовласый мужчина стоял у окна, глядя на больничный сад, когда точно спиной почувствовав взгляд, заставивший его обернуться.

У двери его кабинета стоял смуглый черноволосый молодой человек в темных очках, которого профессор Клейтон узнал, но все не мог поверить своим глазам, приняв Джона за собственный призрак. Протерев глаза морщинистыми руками, доктор тяжело опустился в кресло, доставая из ящика свои сердечные капсулы. Человеку не дано выжить после такого - всем известно, что мужчина этот погиб при крушении самолета - стало быть, кто же стоит напротив него теперь? Ему ещё не встречались духи с того света, но чем же тогда объяснить то, что он видит сейчас прямо перед собой. Джон же продолжал молчать, не прерывая ход его мыслей и позволяя себя рассматривать.

– Вы оставите эту семью в покое, - произнес наконец призрак, подойдя и склонившись к сидящему за столом старику, - Вы забудете обо всем и уничтожите все записи.

Пока мужчина вытирал вспотевший лоб, добровольно подчиняясь его воле, фантом нескладно развернувшись, покинул комнату … отперев входную дверь и после прикрыв её за собой, оставляя ученого мужа в задумчивости размышлять над своими воспаленными галлюцинациями. Следующим днем профессор уехал поправлять здоровье на юг Италии, потом - и вовсе подает в отставку ко всеобщему удивлению и недоумению. Долго ещё не утихнут разговоры вокруг этого события.

Пред назначенной им встрече с Марком, Джон совершил подобный визит в несколько журналистских контор - и на следующий день, как по волшебству, из архивов исчезли все спорные материалы.

Марк не подвел и появился в назначенное время, за встречей, сидя за столиком в дальнем углу зала, наблюдала чернокожая молодая женщина в темном плаще и контрастно выделявшимися яркими белоснежными прядями.

– Так ты жив?!
– Марк залепил ему такую сильную пощечину, что темные очки чуть не слетели с лица Джона, - Подонок! Я предупреждал тебя! Ты потерял своё право быть рядом с ней! Она не знает, что и думать, места себе не находит, а ты вот так просто исчезаешь! Она тебя так беззаветно любит, а ты даже не удосужился сообщить о том, что ты живой! Ей сейчас очень тяжело, а тебя нет рядом, чтобы поддержать.

– А мне, думаешь, легко?! Сядь!
– Джон поднялся и схватил парня за руку, толкнув на диван, и как-то странно и неуклюже сел обратно на своё место, - На нас люди смотрят.

– А мне плевать! Ты зачем позвал меня?
– пытаясь сдерживать бушевавшее негодование, юноша присел напротив за столик, - Почему ты не давал о себе знать?
– он старался угадать мысли собеседника в глазах, скрытых темными очками.

– У меня мало времени, - привычным, почти механическим, движением мужчина закурил, - Обещай мне позаботиться о них, обещай защитить её.

– Мог об этом и не просить - я буду защищать её даже ценой своей жизни, - резко бросил Марк.

– Ты мне головой за неё отвечаешь, ясно?!
– Джон схватил его за рукав, - Только тебе я могу доверить самое дорогое. Ты извини меня, я знаю, что она важна для тебя... Мне некого больше просить - ну, не Ондзи же, в самом деле...

– Ясно, - Марк не мог не заметить, что Джон не похож на себя, что он держится и ведет себя очень странно, - Да что с тобой такое?
– он взял его стакан с виски и поднял над столом, Джон ощупал стол рядом с тобой: