Синдикат должен быть разрушен

Шу Алекс

— Вы коммунист, Пауль? — прямо спросил я.

— Скорее реалист, и патриот своей страны, — спокойно ответил штази.

— Понятно, — вздохнул я и поднялся, — Нам с вами предстоит долгий разговор. Я сейчас на секунду отойду, предупрежу охрану.

Немец невозмутимо кивнул.

Вышел из комнаты. Толстяк ковырялся в документах, перелистывал бумаги и не обратил на меня внимания.

Я подошел к порогу, приоткрыл дверь. Охранники, стоявшие у стены напротив, сразу подобрались, глянули с ожиданием.

— Ребята, у нас с мистером Отто и его компанией совместный проект

наклевывается, я задержусь минут на сорок, будьте здесь и ждите меня.

Телохранители переглянулись и кивнули.

Я закрыл дверь и пошел обратно. Зашел в комнату отдыха и плюхнулся в кресло.

— Охрану предупредил, у нас есть минут сорок, это очень мало, поэтому давайте не будем терять времени. Вам что-либо говорит такое имя — Уолтер Майерс?

— Нет.

— А Харольд Моррис?

— Не знаю такого.

— Тогда слушайте меня внимательно…

В сорок минут мы уложились. Я кратко рассказал о Майерсе и Моррисе, попросил собрать на них информацию. Уточнил, сколько здесь человек в его распоряжении. Оказалось, всего семеро тех, за которых он готов поручиться и готовых работать с нами. Остальные, по разным причинам, ненадежны. При необходимости можно подключить пятерых кубинцев из «замороженных агентов». Они ещё в начале семидесятых работали в Латинской Америке с партнером и товарищем Маркуса Вольфа, Мануэлем Пинейрой, сейчас курирующим Американский департамент ЦК КПК. «Рыжая Борода», «Барбаросса», как называли его друзья и враги, был легендарной личностью, много лет и по сию пору занимался внешней разведкой и экспортом революций. Имелись «сочувствующие», коммерсанты и люди, работающие в разных сферах, пока никак не задействованные, но оставленные «на будущее».

Задал вопрос о ликвидаторах, способных организовать эффективную акцию, и незаметно уйти. Пауль усмехнулся, сказал, они все профессионалы, но если говорить именно о тех, кто неоднократно занимался устранениями, на данный момент в Америке присутствуют трое, включая его. Но если потребуются, сюда приедут десятки боевиков со всей Америки и Европы. Были бы только деньги…

Двое штази из имеющихся в наличии, специализировались на аналитике и разработчике срочных «кризисных» операций. Ещё четверо являлись профессионалами «широкого профиля». Один работал со средствами технического контроля: подслушивающими устройствами, камерами, различными стреляющими, внешне безобидными аксессуарами и другими изобретениями технического прогресса для спецслужб.

Поручил Паулю открыть парочку компаний в оффшорных зонах на подставных лиц. Уточнил и получил утвердительный ответ о наличии постоянной экстренной связи с Маркусом Вольфом. Дал задание найти двух профессионалов в сфере безопасности, в помощь Сергею, но предупредил, что это не срочно. Планировал запустить их, когда решится вопрос с первым зампредом КГБ, решившим забрать мои компании. Пауль бесстрастно заявил, для расследования по этим фигурантам, поездок и открытия офшоров нужны деньги — тысяч тридцать, минимум. Я пообещал дать пятьдесят. Завтра заскочу в банк, сниму кэш с карточки, с двух до трех, заеду пообедать в ресторан и передам деньги. На этом и расстались

довольные друг другом…

В приемной сидел Майк и пил кофе. Увидел меня, встал и сообщил:

— Я решил ваш вопрос, мистер Елизаров. Кассета у меня. Принести?

— Давай сначала у тебя посмотрим что получилось, — предложил я.

— Как скажете, — пожал плечами директор.

Видео с двух ракурсов заняло пять минут. Сперва с одной, а потом с другой камеры было видно, как белый «додж» двинулся за нами, а потом приехал и устроился на другом конце стоянки.

— Хорошо смонтировано, — похвалил я.

— Охранники постарались, я им триста долларов дал, — ухмыльнулся Адамян.

— Сразу согласились? — глянул с интересом я.

— Нет, конечно, — сообщил довольный директор. — Пришлось припугнуть маленько. О том, что это сотрудники банка я не говорил, хотя на втором видео, видно, что он что-то вам показывает. После теракта они как огня боятся любых неприятностей. Но привлекать внимание к отелю лишний раз не хотят. Стоило намекнуть, что эти типы могут оказаться бандитами и осуществляют слежку за иностранным гражданином, и если с ним что произойдет, скандал будет на весь отель. И добавить, не хотите мне давать запись, обращусь в полицию и ФБР, пусть сами с вами разбираются. Ну и простимулировать тремя сотнями баксов. Быстро записали, отдали кассету, и моментально выпроводили. Даже дверь сразу закрыли на ключ, как только я оказался за порогом.

— Ну что же, — усмехнулся я. — деньги тебе компенсируют, а вместе с очередной зарплатой ещё и премию себе назначь. Только не сильно огромную, а такую, чтобы тебе приятно было, и счета не опустели.

— Наглеть не буду, — пообещал улыбающийся Адамян.

Я вышел из кабинета директора и зашел к себе в переговорную. Достал визитку Рокволда, лежащую в кармане пиджака, снял трубку, набрал номер.

— Слушаю вас, сэр, — после пары гудков раздался бархатный баритон.

— Привет, Оливер, это Майк Елизаров. Могу я поговорить с мистером Рокволдом?

— Минутку.

Я немного подождал, прижимая трубку к уху.

— Здравствуй, Майк, что у тебя такое? — сухо поинтересовался миллиардер.

— Добрый день, мистер Рокволд. Мне нужно с вами поговорить.

— Это срочно? — в голосе деда проскользнули недовольные нотки.

— Очень, — заверил я.

— Приезжай в поместье, — сухо бросил старик и повесил трубку.

Примечания:

Штрудель — пироги/рулеты из раскатанного тонкого теста с разнообразной начинкой

Шнельклопс — быстрая отбивная, кусочки мяса в сметанном соусе (сливки, сметана, петрушка и пр.)

Глава 8

Ещё на подъезде к долине Гудзона, телохранители подобрались, их спины стали неестественно прямыми, лица суровыми. На холмах Покантико парни заледенели и ещё больше напряглись, прекрасно осознавая, к кому приехали.

Когда «континенталь» остановился у поместья Рокволдов, подошел охранник с рацией.

Увидел меня, уточнил: