Синдром свечи
Шрифт:
Когда он вернулся, девочка, повернувшись лицом в сторону выхода, сладко сопела. Во сне черты её лица разгладились, резко очертился подбородок, скулы выступили сильнее прежнего, показывая всю болезненность её худобы. Мира слабо улыбнулся, глядя на расслабленное лицо и разметавшиеся по подушке яркие волосы, сам забрался под одеяло, но девочку и пальцем не тронул, боясь её разбудить.
***
Как позднее узнал Мира, Канниле, когда он её нашёл, было восемь, но из-за плохого питания и проживания на улице её рост замедлился, поэтому она и выглядела как шестилетний
Мира постарался, чтобы у его маленькой спутницы было всё, что нужно - они вместе прошлись по портным, купили ей гребень для волос, обувь и некоторые предметы личной гигиены, чтобы она не пользовалась его. Каннила первое время очень смущалась, когда ей предлагали мерить ту или иную одежду, но постепенно открылась и сама стала тянуть Миру к тому, что ей понравилось, и он не сопротивлялся.
Они не задерживались долго на одном месте, но он не любил объяснять, почему постоянно приходилось переезжать. Зима выдалась на удивление морозной, поэтому, когда они возвращались в таверну, Мире приходилось растирать её маленькие ножки и таскать воду для ванной, чтобы отогреть её всю, затем поить тёплым чаем и кормить, неизменно, горячей и большой порцией рагу. А потом они засыпали на одной большой постели, и девочка, лишь спустя некоторое время пересилив себя, прижималась к его боку и умиротворённо, согретая теплом чужого тела, сопела.
Иногда Мира оставлял её дома, и тогда ему приходилось доставать ей парочку книг, чтобы не скучала. Каннила была непоседливым ребёнком, которому постоянно требовалось что-то делать, поэтому, придя в первый раз обратно в таверну, он застал её за пришиванием одеяла к ковру нитками, выдранными из половины полотенец и заботливо связанных простыми узелками. Девочка, испугавшись его прихода и запутавшись в новом платье, неловко споткнулась и упала прямо на всю это конструкцию, и Мира потом долго со смехом успокаивал её, уверяя, что ничего страшного не случилось.
Как-то раз, будучи уже в очередном новом для неё городе, они с Каннилой остановились во вполне приличной на вид таверне. Девочка больше не вздрагивала при их виде и относилась к ним вполне спокойно, иногда даже позволяя себе обедать или завтракать вместе с Мирой в зале, но то, что она их до сих пор не любила, он знал прекрасно.
Они почти прошли зал, когда до его слуха донёсся грубый смех и гоготание.
Мира прислушался.
– Да отвечаю тебе, эта девчонка для него - ручной скот!
– Гоготание усилилось и переросло в неприличное икание, разнёсшееся по всему притихшему залу. Мира едва заметно оттеснил Каннилу себе за спину, поворачиваясь к говорившем, которые, не скрываясь, смотрели прямо на них.
– Видишь, даже прячет свою дорогую подстилочку, чтобы никто не забрал!
Двое громил, которые громко обсуждали это, захохотали, задрав головы к потолку. Девочка за спиной Миры вцепилась в его рукав и уткнулась лбом в руку.
Когда один из громил закончил хохотать, слегка похрюкивая, он подмигнул Мире и широко улыбнулся, показывая ряд жёлтых зубов.
– Эй, пацан, не поделишься добычей? Обещаю, мы заплатим крупненькую сумму, девчонка-то ниче так.
Его хрюканье вновь разнеслось по залу.
Мира старался держать себя в руках,
– Что, она настолько хороша, что ты не хочешь делиться, малец?..
– загоготал второй, посматривая на хрюкающего соседа.
Щелчок.
Не получилось.
Хрюканье захлебнулось, стоило ударить по челюсти кулаком. Громила закашлялся и часто задышал, завалившись на бок.
– Ты что творишь, тварь!?
– загрохотал второй и поднялся, демонстрируя всем присутствующим свои мышцы, но Мира лишь ударил двумя ладонями по его вискам, оглушая, затем кулаком нанёс стремительный удар в живот и, когда противник согнулся, довершил череду локтём в основание позвоночника.
Два громилы, недавно громко смеющиеся и похабно поглядывающие на Каннилу, задыхались и откашливались на полу.
– Ещё раз, - спокойно начал Мира, и воздух вокруг него заледенел, - вы посмеете хоть взгляд в её сторону бросить, я вас убью.
Он хотел сплюнуть прямо на одного из них, но, пробежавшись взглядом по залу, чтобы удостовериться, что все усвоили его слова, наткнулся на маленькую фигурку в основании лестницы, которая до сих пор сжимала в пальцах скинутый наспех плащ, и весь запал исчез. Он тяжело вздохнул, и весь зал вздохнул за ним, словно успокаиваясь. Мира поравнялся с девочкой и повёл ей за собой наверх, в комнату. Она ничего не сказала, но и руку не вырвала, и он понадеялся, что она не сильно испугалась его после первого удара.
Мире часто говорили, что он похож на дикого зверя, когда вступает в бой. Возможно, так оно и было, потому что зал в таверне замер так, словно увидел дикую стихию, способную смести их с места одним лишь желанием. Только сам Мира этого никогда не видел и не признавал.
Когда-то ему важна была лишь сила - и судьба дала её. Но, к сожалению, за слишком большую плату.
В комнате он отпустил девочку и сел на кровать. Каннила осталась стоять у двери, точно так же, как он её привёл, и даже голову не подняла. Под тёплым плащом она выглядела ещё меньше, чем была, Мира неловко провёл по волосам рукой и вымученно улыбнулся - скорей сам себе, чем ей.
– Эй, малявка, - преувеличенно бодрым тоном начал он, - ну что, в ванну и по порции рагу?
Она не отозвалась, и Мира едва не выругался вслух - всё-таки испугалась.
Он вздохнул.
– Слушай...
– сглотнул, - ты это... прости, если напугал.
Девочка резко подняла голову, подлетела к нему, и красные волосы пушистым ворохом взметнулись в воздухе.
Макушка отозвалась болью.
– Твою ж, малявка, ты что творишь?
– возмущённо запыхтел Мира, потирая голову, на что получил ещё один удар.
– Да больно же!
– Ты!..
– Каннила посмотрела на него горящими голубыми глазами и снова замахнулась.
– Ты!.. Ты!..
Мира не мог точно сказать, чем именно была вызвана вспышка такого гнева, но побои терпеть был не намерен. Он перехватил её руку и прижал хрупкое тело к себе, подбородком оперившись на её красную макушку. Девочка забилась в его руках, словно пойманная дикая птичка... нет, словно заколыхавшаяся на сильном ветру свечка, попыталась вырваться, но всё было бесполезно.
– Ты!..
– почти крикнула она и обмякла, уткнувшись лбом ему в плечо.