Синий, который красный
Шрифт:
— Ну, а нельзя теперь Магистрам сказать… там «извините, ошиблись» и все такое… чтобы нас… типа наказать там, ладно…
Экстер вздохнул самым пронзительным образом. Ковальски выпрямился на стуле.
— Иными словами вы навязываете мне эту роль без возможности от нее избавиться?
Главный лирик Одонара понурил голову, как бы подставляя ее под удар меча.
— У вас есть одна возможность, — тихо отозвался он. — Вы немедленно покидаете Целестию, тем самым давая понять, что ничего общего с Оплотом не имеете. С большой вероятностью Магистры казнят
Несколько секунд казалось, что Ковальски готов вскочить и рвануться к дверям, но Макс каким-то чудом усидел на стуле. Вся его спина излучала жгучее презрение к тем, кто сейчас стоит у двери, но он не сказал ни слова.
Наговорил уже за сегодня, ага. Какого вот вообще высунулся, спрашивается? Мог же сообразить, что Экстер своих ученичков не выдаст, так нет же…
— Эта ложь спасла не одного вас, — продолжил Экстер тихо. — Она дала нам неделю времени на то, чтобы Гидра Гекаты была уничтожена окончательно, или на то, чтобы разработать какой-нибудь план, или…
Он застыл, отвлеченно глядя в пространство. Ковальски почти почувствовал, как на его гроб упали первые комья земли.
— То, что через эту неделю мне придется повторять подвиг Витязя Альтау — вас, конечно, не волнует?
— Витязя? — Экстер вздрогнул, очнувшись. — Ах, вы об этой проверке из Семицветника… Но ведь вам необязательно проходить именно ее, Макс, вы можете победить каких-нибудь других «многих», главное, чтобы это было сделано «не мечом и не магией»…
Кристо издал какой-то звук, похожий на несчастное похрюкивание. Лиризм Мечтателя действовал на него угнетающе.
— Мне придётся сражаться с драконами? — сходу предположил Макс худшее.
— Кто ж тебе даст калечить дракси? — возмутился Кристо.
А Экстер продолжал, страдальчески оглядывая стены:
— Видите ли, все знаки говорят о том, что через три дня на Одонар будет совершено нападение. Не думаю, что большими силами: нежить, числом около сотни. Но Магистры не смогут не засчитать как проверку, если вы…
— Выступлю против этой нежити. Один, так?
Мечтатель устремил бледно-голубые глаза в потолок. Казалось, что он уже слагает по Максу прощальную песнь и прочитает ее прямо сейчас. Но сказанное директором кардинально не подходило под прощание, да и под его обычные фразочки тоже:
— Скажите, Макс, как вы относитесь к тем, кто занимается… ну, знаете… контрабандой?
Если Кристо и Дара полагали, что у Макса не осталось резерва нервов, они здорово ошиблись. Ковальски уселся на стуле поудобнее и ответил коротко:
— Напрямую.
* * *
Из кабинета директора Дара волоклась с таким убитым видом, что Кристо подумал: все, заболела. Даже осмелился поинтересоваться у Ковальски:
— Чего это с ней?
— Сердечные раны, — буркнул безжалостный Макс.
— Какие ещё ра… уо-о-о, Дара, ты что, запала на нашего директора?!
Во, надо было не в тему спросить. Два кинжала, которые висели на стене тут же слетели
Ковальски был готов и увернулся в пируэте, который сделал бы честь солисту балета. Кристо готов не был, а потому просто заверещал и плюхнулся на брюхо. Кинжал, предназначенный ему, просвистел дальше по коридору, прямо в направлении Вонды. Тому как раз вздумалось не вовремя выглянуть из-за угла.
Ветеран Альтау только успел проныть своим коронным тоном: «Во, кинжалы еще лета…» — как крепкая рукоятка с размаху грохнула его в середину лба, и он откинулся на плиты артефактория без сознания.
— Так-так, — заметил Макс, на всякий случай отодвигаясь от Дары подальше, — вы и стариков не щадите?
Артемагиня, стоя посреди коридора, смотрела на него и глубоко дышала в попытках сдержать ярость.
— Поверить не могу, что мы тебя спасали, — выпалила она наконец.
— Мне кажется, это была скорее компенсация за все остальное, — сравнял счет Макс.
— Знаешь, что я собираюсь сделать? Посмотреть, как ты выйдешь один против своры нежити… и от души насладиться зрелищем!
— Деточка, ты его не дождешься. Я собираюсь как можно скорее покинуть эту проклятую страну. А уж что сделают с вами Магистры, включая того коматозника, который сегодня не присутствовал…
Кристо так понял, что разговор затянется, и ему в этот разговор не удастся вставить ни словечка. Почесался, поглядел, куда воткнулся второй кинжал, потом решил посмотреть, что там с кладовщиком. Посмотрел.
— Дохлый. Ыгы-гы…
— Что?!
Дара подбежала первой, с перепуганным выражением лица. Макс не тронулся с места, и уж выражение его физиономии было яснее ясного: а мне какое дело?
— Да он же храпит на весь коридор! — возмутилась Дара, только нагнувшись над кладовщиком. — И ирисовой водкой от него несет так, что с ног валит.
— А с виду дохлый, — не сдавался Кристо. — Ну ладно, я думал, это тебя отвлечет.
Дара закрыла глаза и попыталась сосчитать до десяти. Оборвала счёт на четырёх.
— Директор, — голос у нее дрогнул, — почему-то спросил о контрабандистах. Наверное, это был какой-то намек.
— Да ну, захотелось, он и спросил, — не согласился Кристо и тихо попинал куртку Вонды. — У этого вашего Экстера под его париком мозгов… ой, понял. Не надо кинжалов.
Макс тем временем был занят делом, которое в Одонаре, по всей видимости, почитали зазорным почти все (кроме Экстера). Он мыслил. Если принять за точку отсчета, что директор точно не дурак и даже откуда-то знает о том, что скоро в окрестностях появится нежить… значит, правда пытался дать намек. Намек на контрабанду. Нет, и без того ясно, что вещи из внешнего мира попадают в здешнюю радужную реальность. Имена, кое-какая еда, а также джинсы на отдельных ученичках об этом говорят. Макс нетерпеливо прищелкнул пальцами. Кристо и Дара невдалеке решали, приводить ли в себя ветерана-алкоголика, или пусть покоится с миром неподалеку от директорского кабинета.