Синтез (Synthesis)
Шрифт:
Дальше продолжает Джон.
Сценарий такой. Бродя по музею, Шерлок то и дело крутил мобильник в руках. В конце концов он замер возле одной из картин — названия Джон не запомнил, неподалеку от места, откуда вошли грабители.
— Картина как картина. Брызги краски, и все. Я так и не понял, что в ней такого. А вот ты смотрел как зачарованный. Снял со стены, взглянул на оборот и потащил меня на улицу, чтобы перекинуться парой слов с бездомными.
Слушая, Шерлок не переставал хмуриться. Это все, что Джон может рассказать? Обидно, должно быть, иметь такое поверхностное представление о деле — да что о
— Прости, — говорит Джон, заметив его выражение лица. — Ты явно что-то нашел, но не сказал мне что, так что поведать, в общем-то, нечего.
Шерлок думает о двух вещах.
Во-первых, что за тон? Шерлок подозревает, что в любое другое время голос Джона звучал бы скорее осуждающе (что включает в себя излюбленную «конечно-ты-же-сам-по-себе» интонацию). Однако ничего подобного нет. Только усталость.
Но Шерлок все равно слышит обвинение.
Во-вторых — и это волнительно, — он понимает, что больше не нуждается в словах, чтобы выразить свое недовольство; для этого вполне хватает мимики. Ну, конечно. Он знает, сколько информации передает человеческое лицо. Он постоянно использует это в работе — в допросах, когда никто не подозревает в нем полицейского. Раньше мимика была второстепенным помощником, но он слишком, слишком недооценивал ее важность для себя самого. И да — кто, кроме Джона, может прочесть все по его лицу?
Какая-то медсестра — Шерлок не видел ее раньше, — стучится и просовывает голову в дверь. «Ланч», — говорит она весело и вносит еду, не дождавшись разрешения. Она двигает боковой столик ближе к Шерлоку так, что тот упирается в колени, и ставит поднос поверх результатов МРТ и визитки.
— Могу я еще чем-нибудь помочь, мистер Холмс?
Шерлок качает головой, раздраженный непростительным вторжением в его личное пространство и перспективой пробовать больничную еду.
— Не стесняйтесь звать, если что-то понадобится, — говорит она и уходит. Шерлок смотрит ей вслед и закатывает глаза. Если что-то понадобится, он попросит Джона… Если придумает как.
— Поешь, — говорит Джон, снимая крышку с контейнера с едой. Шерлок слушается, возможно, с меньшей неохотой, нежели обычно; он был без сознания — сколько? Он в самом деле не знает. Вероятно, несколько дней. Незнание не беспокоит его. Он не может говорить. С незнанием он уж как-нибудь справится.
— На чем мы остановились?.. — продолжает рассказ Джон. — А. Все случилось ранним вечером. Ты позвал меня поужинать, — разумеется, сам ничего не ел, — а после мы вернулись, чтобы еще раз переговорить с бездомными. Потом поймали такси до Лоутона, чтобы сделать сюрприз грабителям. Они использовали склад как прикрытие. — Он посылает Шерлоку веселый взгляд. — Ну, им тоже было, чем удивить. Пока я душил одного, второй огрел тебя по голове куском доски. Да, довольно удивительно, в самом деле… — в его голосе слышится восхищение, — ты все еще был в строю. Я бросил своего парня — кажется, тот был уже без сознания, — и вырубил твоего обидчика. Ты связал первого грабителя, а потом свалился прямо на него. Я вызвал скорую, позвонил Грегу и… Ну, остальное ты знаешь.
Джон пожимает плечами и откидывается на спинку пластикового стула. Затем садится и добавляет:
— О, но картину все еще не нашли.
Шерлок смотрит,
— О, я имею в виду ту, настоящую. Музейная была фальшивкой. Тоже не очень хорошей. Они проникли в музей и подменили полотна. Надеялись, что пока все пялятся на подделку, у них будет достаточно времени, чтобы настоящая картина успела покинуть страну.
Шерлок смотрит вопросительно.
И?
— Так и случилось, — добавляет Джон.
Шерлок, чей рот набит самым безвкусным картофелем, который он когда-либо пробовал, разочарованно хмыкает. Возможно, воспроизведи он каждый шаг расследования, получилось бы увидеть то, что поможет вернуть картину. Версия событий, предложенная Джоном, слишком поверхностная, чтобы по ней можно было восстановить утерянные рассуждения Шерлока.
— Что-то из этого всплывает в памяти? — спрашивает Лестрейд. — Если б мы могли вернуть картину… Одно это было бы здорово. Мы знаем, что есть и другие полотна, но преступники не дают показаний.
Шерлок качает головой.
— Что ж, — говорит Лестрейд, вставая, — дай знать, если вспомнишь что-то. Мне нужно возвращаться в офис. Не следовало отлучаться надолго, а я сделал это дважды.
В дверях он останавливается. Его взгляд серьезен.
— Давай, Шерлок. Нужно, чтобы ты поправился.
Шерлок благодарно кивает.
Теперь его миссия в том, чтобы очистить тарелку — задание не из приятных. Он бросает на Джона любопытные взгляды, пока тот наблюдает за тем, как он справляется с обедом. Он на секунду задумывается и решает копировать повадки Джона. Так у того будет больше шансов понять, чего хочет Шерлок. Он указывает на тарелку и наклоняет голову.
Шерлок видит, что в какую-то секунду Джон понимает.
— Я принесу что-нибудь из кафе позже. — Он пожимает плечами.
Шерлок выглядит сконфуженным. Почему бы ему не пойти в кафе прямо сейчас? Нет необходимости сидеть с ним, как с ребенком. Он никуда не денется.
Джон не отвечает, а дедукция Шерлока бессильна — так что он просто доедает свой обед. Он немного удивлен, что все еще голоден несмотря на то, что тарелка пуста.
— Я принесу что-нибудь из кафе, — обещает Джон.
Шерлок смотрит сердито, и Джон улыбается.
— Ты можешь думать, что тебе не нужно есть, но обычно после дня без еды ты становишься невыносимым. Я научился убеждать тебя поесть, потому что мне знаком инстинкт самосохранения. В любом случае не нужно быть гением, чтобы решить, что ты можешь быть голоден после трех дней на капельнице. Даже приятно.
Шерлок отвечает улыбкой и возвращает кровать в лежачее положение. Он устал; он знает, что все еще слаб. Да и Джон сказал бы, что сон — лучшее, что он может дать самому себе. Он указывает на занавески.
— Нет проблем, — говорит Джон, зашторивая окна и приглушая свет. — Выспись как следует. Когда проснешься, я буду здесь.
Вот, что действительно приятно.
Почти сразу он засыпает.
***
Шерлок просыпается уже после полудня. Голова болит, но не так сильно. Джон откинулся на стуле: на коленях раскрыта книга, он жует булочку и читает при свете небольшого фонарика, прикрепленного к обложке. На столике Шерлока — так, чтобы он мог дотянуться, — оставлены чашка супа и бутерброд. Шерлок пытается нащупать контрольную панель, и Джон поднимает глаза.