Синтез Йоги. Часть 1
Шрифт:
Цель, стоящая перед нашей Йогой - не менее, чем ускорить достижение высшей цели нашего существования здесь. Этот процесс опережает обычный медлительный способ неторопливого и запутанного роста через эволюцию Природы. Ведь природная эволюция, даже в лучшем случае - это неуверенный рост под пологом, частично под давлением обстоятельств, частично посредством ищущего наощупь образования и бедно освещенного целенаправленного усилия, только частично озаренного и полуавтоматического использования возможностей со многими промахами, ошибками и рецидивами; огромная часть их происходит из-за случайных происшествий, обстоятельств и превратностей судьбы, хотя они и скрывают тайное божественное вмешательство и руководство. В Йоге мы замещаем это смешанное, искривленное, неудобное движение быстрой, сознательной и самонаправляемой эволюцией, которая должна привести нас, насколько возможно, прямыми путями к цели, стоящей перед нами. В определенном смысле это, возможно, ошибка - говорить о какой-то цели развития, которое вполне может быть бесконечным. Все же мы можем представить себе ближайшую цель, объективно следующую за нашими нынешними достижениями, к которой душа в человеке может стремиться. Здесь перед нами находится возможность нового рождения, здесь возможно восхождение к более высоким и широким планам бытия, и их нисхождение для трансформации его членов. Это возможность расширенного и освещенного сознания, которое сделает его освобожденным духом и совершенной силой и, если его распространить за пределы индивидуума, может даже основать божественное человечество, или новую,
**
Наша цель в Йоге - изгнать ограниченое, глядящее наружу эго, и вместо него возвести на трон Бога, как правящего Обитателя природы. И это означает, во-первых, лишить прав желание, и больше не принимать желание как правящий человеческий мотив. Духовная жизнь будет черпать поддержку не из желания, но из чистого, лишенного "я" духовного восторга сущностного существования. И не только витальная природа в нас, чьим клеймом является желание, но ментальное существо также должно претерпеть новое рождение, подвергнутое преобразующему изменению. Наши разделенные, эгоистические мысль и интеллект должны исчезнуть; на их место должна устремиться всеобъемлющая и безошибочная игра лишенного тени божественного озарения, которая найдет завершение, наконец, в естественной Само-существующей Истине-Сознании, свободной от ищущей наощупь полуистины и спотыкающейся ошибки. Наши смущенные и запутанные, эго-центрические, мелко мотивированные воля и действие должны прекратиться, и уступить место тотальной работе быстрой, могущественной, ясно автоматичной, божественно движимой и ведомой Силы. Во все наши действия должна быть внедрена, и активизирована высшая, безличная, безошибочная и безупречная воля в спонтанном и неволнуемом единении с Волей Божественного. Неудовлетворительная поверхностная игра наших ничтожных эгоистических эмоций должна быть изгнана, и вместо нее должно быть раскрыто тайное, широкое и глубокое психическое сердце внутри, которое ожидает позади них своего часа; все наши чувства, приведенные в движение этим внутренним сердцем, в котором пребывает Божественное, будут превращены в спокойные и интенсивные движения двойной страсти божественной Любви и многоплановой Ананды. Это определение божественной человечности, или супраментальной расы. Это, а не преувеличенная или даже сублимированная энергия человеческого интеллекта и действия, является типичным для сверхчеловека, которого мы призваны развить посредством нашей Йоги.
В обыкновенном человеческом существовании, исходящее наружу действие, очевидно, составляет три четверти, или даже бо'льшую часть, нашей жизни. Только лишь исключение, святой или провидец, редкий поэт и художник могут жить более внутри себя; они и в самом деле, по крайней мере, в наиболее сокровенных частях своей природы, облекают себя более во внутреннюю мысль и чувство, чем в поверхностное действие. Но форму совершенного жития будет образовывать вовсе не какая-либо из этих сторон, отделенная от другой, но, скорее, гармония внутренней и внешней жизни, слитых воедино в их полноте и преобразованных в игру чего-то, находящегося за ними. Йога работ, единение с Божественным в нашей воле и действиях - а не только в знании и чувстве - является, таким образом, незаменимым, неописуемо важным элементом интегральной Йоги. Преобразование наших мыслей и чувств без соответствующего преобразования духа и тела наших работ было бы неполноценным достижением.
Но если должно произойти это тотальное обращение, то необходимо посвящение наших действий и внешних движений, точно так же как и нашего разума и сердца, Божественному. Должна быть принята и постепенно доведена до совершенства отдача наших способностей к работе в руки большего Могущества позади нас, и наше ощущение себя как делающего и работника должно исчезнуть. Все должно быть отдано для более непосредственного использования в руки божественной Воли, которая спрятана за этими внешними проявлениями; ведь только посредством этой дозволяющей Воли наше действие возможно. Скрытое Могущество является истинным Господином и верховным Наблюдателем наших действий, и только оно знает, среди всего неведения, извращений и деформаций, привнесенных эго, их целостный смысл и конечную цель. Должна быть осуществлена полная трансформация нашей ограниченной и неполноценной эгоистической жизни и работ в широкое и более непосредственное излияние большей божественной Жизни, Воли и Энергии, которая сейчас тайно поддерживает нас. Эта бо'льшая Воля и Энергия должна быть сделана сознательной в нас, и управлять; не должна она более оставаться, как сейчас, только сверхсознательной, поддерживающей и дозволяющей Силой. Должна быть достигнута неискаженная передача через нас всемудрого намерения и процесса сейчас скрытого всезнающего Могущества, и всемогущего Знания, которое превратит в свой чистый, беспрепятственный, счастливо участвующий и соглашающийся канал всю нашу преображенную природу. Это полное посвящение и отречение, и эта результирующая полная трансформация и свободная передача составляют целостное фундаментальное средство и конечную цель интегральной Кармайоги.
Даже для тех, чьим первым естественным движением является посвящение, отречение и результирующая полная трансформация мыслящего разума и его знания, или тотальное посвящение, отречение и трансформация сердца и его эмоций, посвящение работ является необходимым элементом в этом изменении. Иначе, хотя они могут найти Бога в иной жизни, они будут неспособны исполнить Божественное в жизни; жизнь для них будет бессмысленной небожественной неуместностью. Не для них - истинная победа, что станет ключом к загадке нашего земного существования; их любовь не будет абсолютной любовью, восторжествовавшей над "я", их знание не будет тотальным сознанием и всеобъемлющим знанием. Возможно, однако, начать только со знания или с Богонаправленной эмоции, или с того и другого вместе, и оставить работы для заключительного движения Йоги. Но тогда есть то неудобство, что мы можем приобрести склонность жить слишком исключительно внутри, утонченные в субъективном опыте, запертые в изолированных внутренних частях; там мы можем покрыться коркой в нашем духовном уединении, и позже найти сложным излить себя победоносно наружу, и применить к жизни наши достижения в высшей Природе. Когда мы обратимся к тому, чтобы добавить также и это внешнее царство к нашим внутренним завоеваниям, мы обнаружим, что слишком привыкли к деятельности полностью субъективной, и неэффективной на материальном плане. Трансформация внешней жизни и тела станет огромной трудностью. Или мы обнаружим, что наше действие не соответствует внутреннему свету: оно все еще следует старыми привычными ошибочными путями; все еще повинуется старым ошибочным несовершенным влияниям; Истина внутри нас продолжает быть отделенной мучительным разрывом от невежественного механизма внешней природы. Это частый опыт, потому что в таком процессе Свет и Могущество становятся самодовольными и несклонными выражать себя в жизни, или использовать физические средства, предназначенные для Земли и ее процессов. Как если бы мы жили в другом, более широком и тонком мире, и не имели бы божественной власти, и, возможно, малейшей власти любого рода, над материальным и земным существованием.
Но все-таки каждый должен следовать своей природе, и всегда есть трудности, которые должны быть приняты на некоторое время, если мы должны идти естественным для нас путем Йоги. Йога, в конце концов, прежде всего является изменением внутреннего сознания и природы, и если равновесие наших частей таково, что это должно быть сделано исключительно вначале, а прочее оставлено для последующей отработки, мы должны принять видимое несовершенство процесса. Все же идеальная работа интегральной Йоги была бы движением, даже с самого начала, интегральным в своем процессе, и целостным и многосторонним в своем
**
Величайшее евангелие духовных работ, когда-либо данное человечеству, наиболее совершенная система Карма-Йоги, известная человеку в прошлом, содержится в Бхагавад Гите. В этом знаменитом эпизоде Махабхараты, великие основные направления Карма-Йоги заложены на все времена с несравненным мастерством и безошибочным суждением подтвержденного опыта. Это правда, что только путь, как его видели древние, разработан полностью; совершенное исполнение, высочайшая тайна, скорее, дается в виде намека, чем разрабатывается; она скрывается, как невыразимая часть высшей мистерии. У этого умалчивания есть очевидные причины; ведь исполнение, в любом случае, есть дело опыта, и никакое учение не может выразить его. Оно не может быть описано так, чтобы его реально понял ум, не имевший лучезарного преобразующего опыта. А для души, которая прошла через лучезарные ворота, и пребывает в сиянии внутреннего света, все ментальные описания бедны, равно как и поверхностны, неадекватны и неуместны. Все божественные достижения должны быть по необходимости выражены нами в глупых и обманчивых терминах языка, предназначенного для выражения нормального опыта ментального человека; так выраженные, они могут быть правильно поняты только теми, кто уже знает, и, зная, способен придать этим бедным внешним терминам измененное, внутреннее и преобразованное значение. Как утверждали давным-давно Ведические Риши, слова высшей мудрости содержательны только для того, ко уже мудр. Гита в своем загадочном финале, кажется, останавливается в молчании совсем недалеко от решения, которое мы ищем; она задерживается у границ высочайшего духовного разума, и не переступает через них в великолепие супраментального Света. И все же ее тайна динамического, а не только статического тождества с внутренним Присутствием, ее высочайшая мистерия абсолютной сдачи Божественному Руководителю, Господину и Обитателю нашей природы, есть центральная тайна. Эта сдача является необходимым средством супраментального изменения и, с другой стороны, именно через супраментальное изменение динамическое тождество становится возможным.
Каковы же линии Карма-Йоги, проложенные Гитой? Ее ключевой принцип, ее духовный метод может быть суммирован как союз двух величайших и высочайших состояний или могуществ сознания, ровности и единства. Стержнем ее метода является неограниченное принятие Божественного в нашей жизни, так же как и в наше внутреннем "я" и духе. Внутреннее отречение от персонального желания ведет к ровности, делает совершенной нашу сдачу Божественному, поддерживает освобождение от разделяющего эго, что приносит нам единство. Но это должно быть единство в динамической силе, а не только в неактивном умиротворении статического блаженства. Гита обещает нам свободу духа даже в гуще работ и полных энергий Природы, если мы примем подчинение всего нашего существа тому, что выше, чем разделяющее и ограничивающее эго. Она предлагает интегральную динамическую активность, основанную на тихой пассивности; высочайшее возможное действие, неизменно основанное на недвижимом молчании, является ее секретом - свободное выражение из высшего внутреннего молчания.
Все вещи здесь являются единым и неделимым, вечным трансцендентным космическим Брахманом, который в своей видимости разделен на вещи и существ; это лишь видимость, так как истинно он всегда один и равен во всех вещах и существах, а разделение есть лишь поверхностный феномен. Пока мы живем в невежественной видимости, мы являемся эго, и подчинены качествам Природы. Порабощенные проявлениями, привязанные к двойственностям, мечущиеся между добром и злом, грехом и добродетелью, печалью и радостью, болью и удовольствием, доброй и злой судьбой, успехом и поражением, мы беспомощно следуем за железным или позолоченно-железным колесом Майи. В лучшем случае мы имеем лишь бедную относительную свободу, невежественно называя ее свободой воли. Но это в самой основе своей является иллюзорным, поскольку через нашу персональную волю выражают себя качества природы; именно сила Природы, охватывающая нас, не охваченная нами, определяет, чего мы будем хотеть, и как мы будем хотеть этого. Природа, а не независимое эго, выбирает цель, к которой мы будем стремиться, рассуждающей ли волей, или бездумным импульсом, в любой момент нашего существования. Если, напротив, мы живем в объединяющей реальности Брахмана, мы идем за эго, и переступаем границы Природы. Ведь тогда мы возвращаемся к нашему истинному "я", и становимся духом; в духе мы пребываем над импульсацией Природы, становимся выше ее качеств и сил. Достигая совершенной ровности в душе, разуме и сердце, мы реализуем наше истинное "я" единства - единое со всеми существами, единое также с тем, что выражает себя в них и во всем том, что мы видим и переживаем. Ровность и это единство являются необходимым двойным основанием, которое мы должны заложить для божественного бытия, божественного сознания, божественного действия. Не единые со всем, мы духовно не являемся божественными. Не равные душой ко всем вещам, событиям и существам, мы не можем видеть духовно, не можем знать божественно, не можем иметь божественные чувства к другим. Высшее Могущество, Вечное и Бесконечное, ровно ко всем вещам и ко всем существам, и, поскольку оно ровно, оно может действовать с абсолютной мудростью, в соответствии с истиной своих работ и своей силы и в соответствии с истиной каждой вещи и каждого существа.
Это также единственная истинная свобода, возможная для человеческого существа - свобода, которой он не может иметь, пока не вырастет из своей ментальной отделенности и не станет сознательной душой в Природе. Единственная свободная воля в мире - это единая божественная Воля, для которой Природа играет роль исполнительницы, ибо она есть мастер и создатель всех остальных воль. Человеческая свободная воля может быть реальной в ощущении, но, как все вещи, принадлежащие качествам Природы, она лишь относительно реальна. Разум скачет в вихре природных сил, удерживает равновесие между несколькими возможностями, склоняется в одну или другую сторону, устанавливает и имеет ощущение выбора: но он не видит, он даже смутно не осознает Силу позади, которая определила этот выбор. Он не может видеть ее, поскольку эта сила есть нечто тотальное и для наших глаз неразличимое. Самое большее - разум может лишь различить с приблизительной ясностью и точностью нечто из сложного разнообразия и частных решений, посредством которых эта Сила осуществляет свои неисчислимые процессы. Частичный сам по себе, разум едет на части машины, не сознавая девять десятых движущих средств во Времени и окружении; не сознавая свою прошлую подготовку и будущее направление; но, поскольку он едет, он думает, что он направляет машину. В определенном смысле так и есть: ведь та отчетливая склонность разума, которую мы называем нашей волей, то твердое установление склонности, которое представляет себя как свободный выбор - это одна из могущественнейших детерминант Природы, но она никогда не является независимой и единственной. За этим мелким инструментальным действием человеческой воли есть нечто, широкое и могущественное и вечное, что наблюдает за тенденцией этой склонности, и навязывает нашей воле повороты. Есть всеобщая истина в Природе, большая, чем наш индивидуальный выбор. И в этой всеобщей Истине, равно как и над ней и позади нее, имеется нечто, что определяет все результаты, его присутствие и тайное знание устойчиво поддерживает ход событий Природы, динамическое, почти автоматическое восприятие правильных отношений, меняющихся или постоянных необходимостей, неизбежных шагов движения. Существует тайная божественная Воля, вечная и бесконечная, всезнающая и всемогущая, выражающая себя в универсальности и в каждой частности всех этих временных и конечных, несознательных или полусознательных вещей. Это могущество или присутствие, которое имеется в виду Гитой, когда она говорит о Господе в сердце всего существующего, который направляет все существа, как бы оседлавшие машину благодаря иллюзии Природы.