Синтез
Шрифт:
«Интересный ход природы. После лета резко наступает осень на каких-то три-четыре недели, после чего возвращается лето в бабьем обличии и после сменяется летом прохладным. А там, на юге, дальше, за морем, лето всегда, а там на севере… К чему это я? Город не мал. Не мал город. Городишко, городочек, городочечек».
—Твою мать! — Максим плеснул в бокал виски и набрал номер на телефоне.
Гудки, гудки, гудки, гудки.
— Так сложно придумать мобильную связь? Или интернет? — Максим осушил бокал и набрал другой номер.
— Алло! Это «Бомба»? Скажите, Купер там? Передайте, Максим Волков. Жду.
Максим потушил сигарету и налил в бокал ещё виски.
— Да! Привет, Джон. Какие дела? Как угадал? Не знаю, как повезёт.
Пять минут Максим стоял, как вкопанный, глядя перед собой на телефонный аппарат, после чего резко сорвался с места и покинул номер.
Станция метро, на которой Максим вышел из вагона и поднялся наружу, называлась «Фестивальная». Район, в котором он оказался, изобиловал ночными клубами, почти как тот, в котором находился ресторан Леонардо Манчини.
Максим направился вдоль улицы, рассматривая публику, стоящую в очередях.
«Вечная суббота, — не в первый раз, глядя на аналогичную картину, подумал Максим. — Не всё так плохо здесь с уровнем жизни, если бродить по столь популярным местам».
Окружающая обстановка всегда действовала на Максима несколько удручающе. С одной стороны, он завидовал беззаботности людей, с другой, сочувствовал им в их бессмысленном времяпрепровождении. С одной стороны, он хотел броситься в омут наслаждений, с другой, он ставил себя морально выше таких примитивных утех. С одной стороны, он, как верно заметила цыганка, обеспокоен уходящим временем, с другой, его, по той же причине, огорчал тот факт, что он может что-то упустить, чего-то не испробовать, и им обуревало инстинктивное рвение броситься навстречу возможным приключениям, закопавшись в толпе танцующих тел, поливаемых со всех сторон разноцветными лучами.
Именно последний вариант оказался в приоритете. Шум в голове, внесенный цыганкой ещё не утих, бокал виски его стимулировал, решение отправиться с Купером на север подстёгивало к необходимости совершения каких-либо, пусть даже неосознанных и бессмысленных, но действий.
Децибелы врезались во все части тела и все частицы рассудка, мгновенно опьянив Максима. Пестрая толпа, огромный зал. Слащавый запах удовольствия и вожделения витал повсюду. Элегантные бармены и изобилие напитков делали любой алкоголь изумительным на вкус и необходимым для поддержания соответствующего тонуса, откровенные наряды и освещение оборачивали любую женщину в сексуальную богиню и вызывали неумолимое желание обладать ею, ощущение прилива мощной энергии и силы превращали каждого мужчину либо в соперника, которого легко сокрушить, либо в собутыльника, с которым необходимо выпить на брудершафт.
Всё перечисленное Максиму пришлось отведать сполна в течении каких-то двух часов. Первым был мужчина, который возжелал Максима, что тот заметил не сразу. Выпив по паре коктейлей, что его несколько удивило, но подозрительным не показалось, хотя, он не помнил, чтобы мужчина предлагал выпить не водки или пива, а коктейль, они сели спиной к барной стойке. А вот когда его новый приятель нежно положил свою руку Максиму на плечо, прижавшись и наклонив голову, его моментально передернуло, и он в панике бросился на другой конец зала. На том конце он вкусил стакан рома и угостил коктейлем прекрасную незнакомку, чьего имени он не успел расслышать, поскольку та увела его в толпу, где через минуту неопределенных телодвижений, отдалённо напоминающих танец, они впились друг другу в губы, переплетя свои тела в скромном экстазе и расстались по окончании музыкального номера, не жалея о том, что больше не увидятся. Часы стучали пульсирующей в виске кровью. Нарезая круги по залу, проходя вдоль барных стоек, пробираясь через танцующую толпу, Максим ощущал себя одновременно и
«Но, мне нужен адреналин, — успокаивал он себя, — я рыцарь, сам похитивший свою даму. И не просто даму, а принцессу. А сейчас я кучка пыли. Я пыль. Бред, бред, бред…»
Решив, что бог любит троицу, Максим вырвал взглядом из толпы изящную блондинку и, не раздумывая, направился к ней, приплясывая под натиском децибел подобно раненому орангутангу. Судя по всему, блондинка была готова предаться с Максимом страсти в любой из её проявлений, что он понял по её ответной улыбке, томному взгляду и резвому язычку, описавшему круг по её пухлым губкам. К их обоюдному сожалению, не один Максим вырвал блондинку своим вожделенным взглядом. Не успел раненый орангутанг подковылять к своей добыче, как его шея ощутила беспрецедентное давление, заставившее его замереть на месте. Обернувшись, орангутанг столкнулся с суровым взглядом огромной гориллы.
— Эта телка будет моей, — прохрипела горилла на ухо орангутангу.
— Да я только «за», — пропищал орангутанг и, обернувшись к блондинке, виновато улыбнулся.
Горилла ослабила хватку, и орангутанг снова оказался на свободе.
— Кинг-Конг жив! — кинул Максим вслед своему сопернику и направился на улицу подышать свежим воздухом.
— Бред, бред, бред, — прошептал под нос Максим, оторвав взгляд от наручных часов и прикуривая сигарету. Он огляделся по сторонам. — Пошло оно все к чёрту! Вот я урод… Как отсюда выбраться? Как я сюда попал? «Фестивальная». Время второй час ночи. «Метро закрыто, в такси не содют».
Максим огляделся по сторонам. Улица была забита припаркованными автомобилями. К клубам подкатывали такси и к ним тут же кто-то подбегал.
— Будем ловить, — прошептал Максим.
Не успел он выйти на дорогу, как прямо перед ним остановился серый автомобиль, «Хендай» седан.
— Куда едем? — раздалось из-за опускающегося стекла, соседнего с водителем места. Максим никогда не доверял таксистам, они же, в данном случае, «бомбилы», разъезжающим вдвоем. Хотя, судя по всему, они также не доверяли потенциальным пассажирам, раз старались всячески подстраховаться.
— В Центр, — выкинув из головы подобные опасения, ответил Максим, — отель «Рапсодия».
— Круто, — послышалась реакция, — сколько дашь?
— Договоримся, — уверенно произнес Максим, открывая заднюю дверь.
— Треха, — объявил водитель из глубины салона.
— Пойдет, — согласился Максим, в тоже время осознавая, что такси он брал здесь впервые, и что три рубля за расстояние, равное десяти станциям метро это немало.
Приятель водителя весело присвистнул, и Максим убедился в том, что это действительно немало.
— Ну, поехали, что ли.
— Господин капитан, — слушал Гашек, держа у уха телефонную трубку и глядя на настенные часы, моргающие цифрами «23.10», — тело мужчины пролежало за мусорными контейнерами не менее четырех дней. Причина смерти не установлена, но судя по тому, как выглядит этот мужчина, а выглядит, точнее, выглядел он, как бомж, можно предположить, что умер он по своей воле. Тем не менее, я направил тело на экспертизу. Господин капитан, Заир опять требует с меня пиво за то, что он будет копаться ночью в двойной вонючке. Я-то тут при чём? Пусть тот, кому он мешал и проставляется, он меня постоянно терроризирует.