Синтраж. Том 1
Шрифт:
Из-под пола ангара вырываются три огромных металлических шара. Они со скрежетом катятся по направлению к живым, чтобы окружить участников, и преобразиться в боевую форму. Шары распускаются бутонами остроконечных лепестков и превращаются в трёх огромных (с человеческий рост) паукообразных машин для убийства.
Дроны ранга C, класса «чистильщик», с огневой мощью достаточной, чтобы уничтожить штурмовой отряд Дозора.
Кажется, кто-то из участников выругался.
***
Ведущий организатор Блюс спокоен,
Кун покрепче сжимает рукояти своих серповидных клинков. Ума косится на торчащий из пола меч «жнец». Но первым делает шаг слепой авинец Винсент Зой, по звуковым волнам определив положение угрозы и достав из своего футляра бронебойную винтовку, он, не колеблясь, нажимает на курок.
Один из «чистильщиков» пищит, когда пуля пробивает его обшивку, но тут же стреляет в ответ. Этого снайпер никак не ожидал: в него летит противопехотная наземная ракета. Авинец хватает свой футляр, и прыгает с лесов — под потолком раскрывается алый бутон пламени.
«Давай же, где-то здесь». Винсент в последний момент успевает ощутить колебания троса и хватается за него, сдирая свою ладонь в кровь.
— Ракеты, мышь его, ракеты! — непонятно к кому обращается Ума и прыгает к своему мечу.
Кун бросается в атаку.
Хантер катится, избегая бронебойных игл, способных пробить человека насквозь. Над ним пролетает ракета. Кун прыгает. Взрывная волна швыряет его к дрону.
Ума вытаскивает меч из пола и прикрывается им от взрыва, затем швыряет «жнеца» на пол и, запрыгнув на него, скользит по направлению к двум другим машинам.
Хантер, по инерции полёта, бьёт двумя мечами по одной из ног паука — конечность болезненно подкашивается, и дрон недовольно гудит.
В Уму летит заряд. Монах с безумием в глазах уклоняется от ракеты и инстинктивно хватает её рукой. Мышцы трещат, но юноша умудряется крутануться и перенаправить заряд в другого дрона.
Кун блокирует удар механической лапы — удар выбивает его мечи.
Перенаправленный заряд разрывает уже раненного авинцем «чистильщика».
Хантер хватает раненую конечность паукообразной твари и отрывает её.
Ума швыряет свой меч в последнего боевого робота.
Кун пробивает оторванной лапой дрона насквозь.
«Жнец» пронзает «чистильщика».
Тишина, только тяжёлое дыхание, и затихающее гудение умирающих машин.
Блюс Элджейс, потеряв последние капли самообладания, выхватывает пистолет и безостановочно стреляет в монаха — бесполезно. Пули облетают юношу по искажённой траектории защитного поля. А советник всё стреляет, стреляет: раз, другой, третий. Это спасает его лицо от каких-либо эмоций. Стреляет, пока Ума медленно приближается. Раз за разом нажимает на курок, чтобы услышать приглушённый свистящий звук выстрела. Стреляет, просто потому что больше ему ничего не остаётся. Стреляет, пока кулак монаха не впечатывает его
Лицо — сплошной кусок боли. Мир — тошнотворное кружение. Звуки — нестерпимый звон голосов.
— Что будем делать? — кажется, это голос юноши.
— Его нельзя оставлять в живых, — отвечает неприятный хриплый голос кросса. — Он нам этого не простит, особенно, если мы его пощадим.
— Ну не знаю… хотя он знал, на что идёт, когда связывался с бароном. Только ты это… сам: мне он не интересен.
— Кстати, как ты создал грави-магнитное искажение без устройств? — шаги кросса всё ближе.
— Это всё татуировка, секрет монастыря.
Блюс чувствует, что к нему кто-то подошёл.
— Ничего личного, организатор, просто…
— Ой да ладно! — не выдерживает монах. — Обязательно нужно было толкнуть предсмертную речь, или как там это называется? Просто убей его уже, и пойдём.
— Боюсь, я не могу вам позволить этого сделать. — Третий, посторонний голос даёт организатору отсрочку. Советник с трудом открывает глаза и видит, как с коридора заходит невысокий рыжеволосый человек.
— Ч-что, с Энди? — шепчет приговорённый к смерти, но Кристо его не слышит.
— Он спрашивает: «что с Энди!?» — кричит Ума, чтобы услышали все.
— А, тот телепат? Он жив. Поспит некоторое время. Будет знать, как в мозгах офицера копаться. Доставил же он мне хлопот, чес слово, даже не ожидал.
Обстановка заново накаляется. Участники не знают, что и предпринять, поэтому начинают с вопроса:
— Судья Кристо, что Вы намереваетесь делать?
— Ну, я собираюсь остановить бывших участников турнира от убийства ещё действующего организатора, а затем привлечь всех присутствующих к суду.
— Это не сработает, Вы же знаете. Если оставить его в живых — мы с Вами живыми со станции не уйдём.
— Не важно. Думаете, что меня можно так просто убить? Лучше отойдите в сторонку, пока я добрый. Ещё не хватало, чтобы ассоциацию обвинили в смерти организатора.
— Знаете что? — улыбается Ума. — Я с самого начала турнира хотел узнать, на что способен офицер нобилити.
И юноша бросается в атаку…
016
«И вот оно — очередное аудио-письмо. Кстати, почему письмо? Помню, кто-то мне объяснял лингвистические нюансы… да не важно. Если ты это слушаешь — я тебе не перезвонил. Ладно, серьёзно, я бы перезвонил, если что. Скорее всего. Наверно.
Надеюсь, ты не собираешься прослушать все сообщения за один день. Я ведь не просто так разделил свои послания. И если ты всё же решила не откладывать эти письма на потом и проглотить всё за раз, то знай: ты — трудоголик. Да ты и сама это знаешь… ну, что ты трудоголик… если ты трудоголик. Забудь.
Тебе может быть интересно, зачем я нагнетаю обстановку своими почти прощальными сообщениями. Если я так волнуюсь, если мне грозит опасность, то почему бы не отступить? Знай, мне просто не спится, и я решил оставить тебе эти записи.