Синяя кошка

Иванушкин Александр

Эльф сбился.

— Зачем?

— Я наведу их на орду. Кстати, у вас с птицем получится лучше. Кяхты летать не умеют.

— Это не птиц, а благородный грифон Фибра. Очень редкий магический зверь. Но твоя идея великолепна, подземный кот! Надеюсь наши расы вступят в союз.

— Это вряд ли. Так заведёшь дохляков к спящим ограм?

— Да. Хоть заклинание и потребует уйму маны. Массовое поднятие мёртвых — очень затратное предприятие.

— Справишься?

— Давно мне не задавали такой вопрос таким тоном.

Пробормотал

эльф и направился к разлёгшимся на довольно большой площади гигантским трупакам. Какой-то он покладистый сильно.

— По кяхтам.

Скомандовал я. Эту ночь спать не придётся. Мирон показал дорогу к спящим ограм. Гиганты отошли от долины, в которой мы их обнаружили, не сильно далеко. Часть улеглась в лесу, часть на пологом травяном склоне. Какие же они огромные.

Горшку со светляками приготовится. План был простой. Я собирался поддержать нежить в схватке, ослепляя живых. Неужели спящие огры не чувствуют нависшую над ними неизбежную смерть? Я, например, её чувствую.

Низко над деревьями прошуршали крылья грифона. Где мертвецы? Вот они. Дохлые огры гупали ногами и ломали деревья. И молчали. Прущие мимо нас мертвецы, способные заглянуть за стену моего замка, впечатляли.

В последнем бою мы завалили около сорока огров, Гуг же поднял только десяток. Слабак. Первые двое мёртвых добрались до здоровяка, что спал на спине, раскинув руки. Один вгрызся в руку, а второй в шею. Жертва заревела и получила по семь светлячков в каждый глазик.

Остальные мёртвые ускорились на звук. Началось.

Ближайшие спящие проснулись, но я не дал им увидеть проблему. Залепил очи светляками. Они вскочили и шарахались из стороны в сторону, спотыкаясь о тех, кто еще не успел подняться.

— Сожрите друг друга, твари.

Это Кабан рядом. У меня же не было никакого азарта. Только ледяная беспощадность в том месте, которое еще недавно занимала Тара. Светляки покидали горшок группками и все, кто был вокруг тихо жрущих мёртвых, уже ослепли.

Первую жертву обглодали до костей. Значит её светляки снимаются и уходят к другому. Мертвецы тоже получали урон, но скорее случайный. Зрячие огры вдалеке что-то орали своим ослепшим собратьям. А затем принялись их бить, потому что те сильно мешали добраться до мертвецов.

Слепые защищались. Бардак на ночёвке огров разрастался. Нежить, кстати, из огров получилась весьма ловкая. Не медлительнее живых. И нежить видела еду, а вот её еда не видела ничего.

Однако одному мертвяку оторвали голову. Очень крупный слепой. Наверное умник. Чёрная кровь хлестала из прокушенного запястья, но он отправился отлавливать следующего. Однако поймал живого, и они принялись душить друг друга.

Я снял светляков с убитых и сильно покалеченных и отправил их дальше в глубину оглушительно ревущей ночёвки.

— Великолепное зрелище!

Рядом на ветке стоял и улыбался Гуг. Где его грифон?

— Ты почему так мало поднял?

— На всю ману. А это немало, поверь

мне.

— Восстановился?

— Нет еще.

— Эликсиры?

Гуг перестал улыбаться.

— Эликсиры есть, но это вопрос выживания. Только на крайний случай.

— Сейчас крайний. Восстановись и поднимай еще. Видишь, у нас потери. Поднимай всех.

Гуг с сомнением посмотрел на меня. Затем тряхнул султанчиком на своём хитром шлеме и опять улыбнулся.

— Ну кот, будешь за меня в ответе.

Подпрыгнул, уцепился за ногу невесть откуда возникшего грифона и взлетел ему на спину. Шорох крыльев и нет его. Вот он был, а вот его нет. Ничего так боец. Может он мне и понравится. Если всех оставшихся поднимет и сюда приведёт.

Пока мы болтали, мне разодрали на запчасти еще трёх мертвяков. А всё потому, что к ним пробились зрячие. Я перераспределил светляков, чтобы исправить это безобразие. Как жаль, что у меня не два горшка. Мамочки, а вот и лидер!

Чудовище пробивалось к месту битвы не особо церемонясь. Огры, и слепые и зрячие, разлетались как кегли. Они все были ему, кто по грудь, кто по пояс.

Ааа-рргх! Кабан отодвинулся. Из меня рвалось нечто. Прямо из пустоты, что осталась после Тары. Кажется это называется «ненависть». И мне это не удержать.

— Кабан, в схватку не вступать! Берегите Виса!

Я не могу сидеть на этой ветке. Враг уже схватил мертвяка и разодрал его надвое. Светляки, давайте сами с мёртвых глаз на живые. Сами, без меня!

Я прыгнул вниз и быстро добрался до крайних, безнадёжно обгрызенных. Колено, рука, плечо, голова, голова — я прыгал по живым и мёртвым ограм приближаясь к огромной твари, что уже раздавила череп следующей нежити.

На меня лились заклинания. Гвардия, получившая приказ сидеть тихо, мешала ускорения с каменной кожей и вот даже кто-то благословлял. Я допрыгнул до локтя твари и чудом забрался на плечо. Шкура гиганта почти не протыкалась. С плеча до уха надо еще допрыгнуть.

Я прыгнул и закатился в чёрную пещеру с липкими стенами. О да! Здесь-то шкура помягче. Я воткнул оба клинка в стену передо мной и заорал: «Мертвый песок!». Сильно тряхнуло, но я не покачусь к выходу, тварь! Даже не надейся.

Я кромсал твёрдую плоть клинками и кричал: «Мёртвый песок!» Кидало от стены к стене. Похоже урод бил себя ладонью по уху и мотал головой. Я вгрызался в его вонючую плоть и кричал как тонущий:

— Мёртвый песок! Мёртвый песок!

Ненависть выходила, но её не становилось меньше. Тут уже не мясо, а требуха какая-то с соплями. Чёрная кровь мешает дышать. Я выбрался из каши в просвет и начал рубить дыру в другую сторону.

— Мёртвый песок! Мертвый песок!

Ничего не знаю о анатомии огров. Просто ненавижу эту жрущую тварь, как вселенский принцип. И этот принцип умрёт. Я не дал себе утонуть в каком-то жёлтом жиру и снова выбрался в ухо. Моя ненависть терпелива. Она вечна, ублюдок, а ты нет!