Синяя папка. Сережка. Давным давно была война...
Шрифт:
Линию фронта прошли «почти» без проблем, если не считать проход через колючку. Овчаренко полз первым, потом старший лейтенант, Серый, за ним радист, Шутник Петров зацепился маскхалатом за проволоку – загремели банки, немцы открыли беспорядочный огонь. Петров и еще один боец из группы вынуждены были вернуться. Четверо прошли, двое – нет.
– Вернемся, к хренам Петрова из группы, говорит много, а колючку пройти - не может! – тихо ругнулся в леске на привале Миленкин.
На первом «маяке» никого не было, да и самого «маяка» не было –
– Хлопчык, ты чаго тута забуйся?
– Дядечку, я сгубийся, сястрычку шукаю! В зяленай хрустцы…
– В зяленай няма, в синяй есц… Заходь в хату!
Сережка почесал затылок правой рукой и смело зашел – отзыв на пароль был верный.
– Есц хочашь?
– Нет, мне нужно в отряд. – сразу обозначил Сережка.
– Трэба… Ты адин? – оценивающе взглянул полицай.
– Один… -почему-то решил соврать Серый.
– Складно кажишь… Тут яще адин хлопчык чакае, вас разом ввечары повядут, а пока в погрябе з им посяди… - полицай усмехнулся. – Я ж палицай!
Старший лейтенант Миленкин был удивлен, что Сережка, после того, как зашел в дом, не вышел на крыльцо, как договаривались, если все в порядке, а ведь сигнал показал, что отзыв правильный, он «почесал затылок правой рукой».
В подвальчике сидел парнишка лет 15-16. Там был топчан, стол, скамья. На столе что-то было накрыто рушником. Все это Сережка разглядел при свете блиндажного фонарика – этакой мини-керосиновой лампы в железном кожухе.
– Здорово! Тебя как кликают?
– Сережка.
– Петя! Петро, – парнишка протянул руку для пожатия, а потом Петро просто завалил Сережку различными вопросами.
– Ты тоже связной? Есть хочешь? А из какого отряда? Только вот молод ты, тебе сколько лет? – Петро просто завалил Сережку различными вопросами.
– А что есть поесть? – перевел стрелки Серый.
– Вот, - парнишка откинул рушник. – Бульба, лук, огурцы, сало, хлеб. Ешь, не стесняйся. Нам тут еще до вечера лясы точить…
Сережка подкрепился.
– Ты так и не сказал, а из какого ты отряда? Продолжил расспросы парнишка.
– А я не из отряда.
– Ты с большой земли? Разведчик? А почему один?
– Слушай, что ты заладил, как патефон: кто, куда, откуда? Я один, пришел туда, куда пришел. Еще вопросы есть? – не выдержал Серый. – И вообще, много болтаешь, а болтун - находка для шпиона, понял?
– Лады… - насупился парнишка. А потом хитро улыбнулся. – Но в отряде мы с тобой еще погутарим!
Серый пожал плечами, отошел к стенке погреба и прилег на топчан, подложив руки за голову.
Ближе к вечеру люк погреба открылся, туда заглянули два «немца». Один и них, толстый, ехидненько улыбнулся:
– Эй, партызаны, вылазь, в лес пора, командир уже ждет!
Такая «шутка» могла бы дорого стоить толстому бойцу в форме,
Петро и Серый шли к партизанскому лагерю под охраной трех «немцев» и двух партизан. Шли молча, без разговоров. На встречу попали два секрета, к которым, немного заранее, выходили партизаны – предупредить.
Серый беседу заводить не пытался, шел молча, смотрел по сторонам, запоминал. Он знал, что за ним должны были двинуться два бойца, если он не подаст сигнала, что все в порядке. «А наши прошли секреты? Ведь тут могут быть и мины. Может зря я…», - беспокоился Серый.
Пришли в отряд.
– Эй, Пузатый! Опять пионеров поймал? Не надоело? – рассмеялся один из партизан.
– Тебя, Чертяка, спрашивать еще буду! Я за остальными не угонюсь, только за пионерами… Вчера один и сегодня еще!
Пока шли через лагерь Серый ловил на себе и хмурые, и веселые взгляды, которые как бы говорили: «детишки, куда вы лезете, вам в песочнице играться, а не воевать!».
Подошли к командирской, штабной землянке, на встречу к ним вышел крепкий мужчина, в форме старшего лейтенанта НКВД старого образца. Осмотрел мальчишек с ног до головы:
– Ну и грязнющщи вы! Сейчас пойдете вымыться, а потом тогда - поговорим. Иванов! Отведи мальчишек помыться!
Петро в ответ на это обрадовался и заулыбался, а Сережке сразу вспомнился прием, когда он с Никитой «помылись» в домике СМЕРШа.
– Товарищ старший лейтенант, а Вы кто? –поинтересовался Серый.
– Я-то понятно, кто! Я командир отряда «Борец», старший лейтенант НКВД Кутин! А вот с вами, ребятки, кто вы, откуда, зачем пришли на маяк, мы будем разбираться чуть позже, когда отдохнете и приведете себя в порядок!
В этот момент к командиру отряда подбежал боец и отведя чуть в сторону, что-то стал быстро шептать на ухо. Командир нахмурился, покивал головой, что-то ответил.
– Так, короче! Мальцов помыть, переодеть и покормить!
В отряде даже была сделана банька, над которой вился легкий дымок… У Серого голова шла кругом… Командир назвался Кутиным, командиром отряда «Борец», Дислокацию отряд поменять мог, но вот кого-кого, а Кутина он ни с кем не спутает… Еще в 1941 с ним познакомился на допросе. Как «шпион и паникер», а потом горел 22 июня в бане, которая была переделана в КПЗ (камеру предварительного заключения).
Иванов, что привел мальчишек к бане, запустил их внутрь, развернулся и вышел, перед этим сказав:
– Раздевайтесь, мойтесь, чистое принесут…
Петро стал стаскивать рубаху через голову. Секунд через тридцать Серый попытался выйти, но баня оказалась закрыта снаружи.
Петро уже разделся:
– Ты чо телишься? Когда еще получится попариться в лазне (бане)? Давай быстрее!
И Сережка его ошарашил:
– Меня слушай! Это не партизаны, это ложный партизанский отряд, каратели.